Юкико отвлеклась от сына Торра и вернулась к насущной проблеме.

– Послушай! Я должна попасть внутрь! Если я увижу рулевого, смогу его убить!

ТЫ ВИДЕЛА, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МОИМИ БРАТЬЯМИ.

– И как мы затащим тебя внутрь? – Крик Ханы эхом отозвался в мыслях Буруу. – Железомёты разнесут нас в клочья прежде, чем мы успеем приблизиться!

ЮКИКО! СЗАДИ.

Она почувствовала, как промелькнуло в сознании Сукаа предупреждение и как взревела и заметалась Кайя, когда из пелены дыма и черного снега появились очертания. Четыре броненосца Гильдии, покрытые боевыми шрамами, слегка заваливающиеся набок, но плывущие по облакам. Корпуса разорваны абордажными крюками, шары обожжены пламенем, доски залиты кровью. Но на палубах собрались воины в шлемах с масками демонов, выкрашенных в белый цвет.

К ним приближались остатки элиты Казумицу. Обнажив цепные мечи, они выкрикнули боевой клич, когда увидели ее – убийцу сёгуна, губительницу династии. И, стоя на носу самого большого корабля, с лицом, покрытым запекшимся пеплом и забрызганным кровью, был он – высокий и свирепый, как тигр.

Хиро…

НУ, КОНЕЧНО.

Когда Буруу развернулся, рука ее потянулась к животу, к утробе, где бурлили две жизни. Крошечные. Но сильные. Наполняя силой и Юкико. И этого хватило, чтобы разбудить древних драконов, почувствовать разум каждого солдата в битве, погрузиться в мысли грозовых тигров, парящих над бойней.

Еще не рожденные дети были точно такой же ее частичкой, как сердце в груди Юкико.

Но ведь и его частью тоже?

Юкико смотрела в затянутое дымом небо, вспоминая, что почувствовала, когда впервые увидела его. В тот момент сердце упало в пятки. И эти глаза цвета морской волны, совсем не похожие на цвет моря. Ведь океаны были красными, как кровь или отравленные небеса. И Гильдия, которая все разрушила, была той самой Гильдией, которая поддерживала Хиро на расколотом троне, вооружила солдат Тора, учинивших резню в растерзанном городе, построила гигантского механического монстра… Ему осталось топать уже несколько минут, а затем он раздавит дворец Кицунэ, превратив сооружение в руины.

Они – его хозяева, а он – их раб. Но…

ТЕПЕРЬ МЫ ДОЛЖНЫ ПОСТАРАТЬСЯ.

В смысле?

В ТОМ СМЫСЛЕ, ЧТО НУЖНО ЗАБРАТЬ НЕ ПРОСТО РУКУ.

Буруу зарычал низко и протяжно, не сводя глаз с даймё Тигров.

НАДО ЗАБРАТЬ ЕГО ГОЛОВУ.

Грозовые тигры взревели и устремились по небу к броненосцам Гильдии. Среди падающего снега сверкал огонь сюрикенов, ловивших краями молнии, превращая все в кувыркающиеся облака битого стекла. Хана и Кайя повернули влево, подныривая под нос броненосца, Сукаа направился вправо с другим черным арашиторой из Морчебы.

Юкико и Буруу взмыли над шквалом сюрикенов в сопровождении стремительного самца по кличке Туаке из стаи Края вечных бурь. Потом они разделилась, направляясь к шару «Почетной смерти» с двух сторон. Железомёты на верхней палубе открыли огонь, зацепив Туаке за крыло и отправив тигра по спирали прочь, ревущего от ярости. Юкико прищурилась, одной рукой вцепившись в гриву Буруу, другую прижав к животу, кончиками пальцев поглаживая фальшфейеры[9], засунутые в оби.

Они врезались в шар, разрывая армированный холст, и воздух за ними наполнился свистом водорода, грохотом выстрелов сюрикеномётов, ревом арашитор и песней Райдзина. Юкико вытащила фальшфейер и ударила гильзой по нагруднику. В руке расцвело пламя, яркое, горячее. Жар заставил ее вздрогнуть, вниз посыпались искры, пробиваясь сквозь падающую черноту.

Легкий взмах запястьем.

Можно раскрыть сжатые пальцы. Чтобы он упал. И просто смотреть, как он горит.

Как ОН горит. Вот так?

ЮКИКО…

Девушка заколебалась, уставившись на огонь, цветущий в кулаке.

Он – их отец, Буруу. Отец детей, что живут внутри меня.

ОН – РАЗРУШИТЕЛЬ. БЕСКОНЕЧНЫЕ СМЕРТИ. БОЛЬ. ЕГО РУК ДЕЛО.

Знаю.

НО ТЫ ПРОЩАЕШЬ ЕГО? АИША. ДАИЧИ. АКИХИТО. КАСУМИ. ДАЖЕ ТВОЙ ОТЕЦ. ОНИ ПОГИБЛИ ИЗ-ЗА ВОЙНЫ. А ОН ВЕДЕТ ИХ ВОЙСКО.

Я никогда не говорила, что смогу его простить.

ОДНАКО ТЫ ДЕРЖИШЬ СЕБЯ ЗА РУКУ.

Нет, Буруу. Хиро все равно умрет сегодня.

Юкико отбросила фальшфейер подальше от разорванного надувного шара, огонь разлетелся на части и, вращаясь, упал на растерзанную землю.

Я просто хочу сказать ему – почему.

Кин упал за систему охлаждения и скрючился от боли, зажимая рану в бедре. Он взмок от пота, а температура вокруг была довольно высокой, чтобы сжечь обнаженную плоть. Но, несмотря на жару, юноша чувствовал ужасный озноб, противный, тошнотворный, и руки дрожали, как осенние листья. Тяжело дышать. Невыносимо думать.

Ты впадаешь в шок.

Синдзи с тихим кряхтением опустился рядом, обхватив ладонями сломанные ребра и тем самым приглушив щелканье мехабака.

Ты умрешь тут…

Кин приподнялся на четвереньки, опустив голову, обливаясь потом, с трудом дыша. Пальцы сжались в кулаки. Желудок был пуст, но к горлу подступала рвота.

– Ты в порядке?

– Хай. – Он слышал топот сапог гильдийцев, патрулирующих на мостках и платформах. Кенсай наверняка о многом догадывался, – имелось несколько причин, по которым Кин сбежал через воздуховод.

Ему просто необходимо заложить взрывчатку в систему трансмиссий. И быстро.

– Где заряды? – прошептал Кин.

– Наверху. – Синдзи указал пальцем.

– Держи крепче. – Рискнув бросить взгляд со своего наблюдательного пункта, Кин увидел взрывчатку, приваренную к рассеивающей решетке в двенадцати футах над землей.

Система охлаждения занимала целый этаж над машинным отделением: скрученный пучок труб, бурлящих охлаждающей жидкостью. Воздух наполнен паром, а рев двигателей и грохот гусениц Землекрушителя только подчеркивали гул моря шипящего железа.

Синдзи прислонился к приточной трубе и подавил вскрик – в месте соприкосновения с металлом кожа зашипела, как каракатица на сковородке.

– Как, черт возьми, вы их туда установили? – спросил Кин.

– Мы сделали это до запуска двигателей. И переставлять не планировали.

Кин услышал приближающиеся шаги, скрежещущие металлические голоса. Нет времени, ни одной свободной минуты, чтобы искать альтернативу. К ним приближались патрули, а к Кицунэ-дзё – Землекрушитель. Каждое потраченное впустую мгновение могло стать тем моментом, когда арашитора, или солдат Кицунэ, или, да помогут ему боги, даже Юкико совершат еще что-нибудь самоубийственное, дабы остановить шествие монстра.

Вот почему он покинул Йиши, оставил все позади. Вот почему Даичи пожертвовал собой.

Кин должен быть здесь, именно сейчас. Он обладает силой, способная поставить Землекрушителя на колени всего в нескольких футах от крепости.

– Дай мне свою мембрану, – сказал Кин и посмотрел на Синдзи.

– Что за…

– Давай же.

Синдзи подчинился, схватившись за тонкую блестящую ткань и сорвав ее с туловища и ног у бедер.

Кин увидел штыковые крепления на коже Синдзи, кабели, ведущие от мехабака юноши к его плоти. И, обмотав себе руки, колени и ступни, выполз из-за труб. Бедро пылало, пальцы тряслись, но он