битвой. Железные самураи Кицунэ расчищали палубы корабля гильдии «Запах лотоса», перемещаясь среди оставшихся облакоходов, кромсая их на куски. Из-за пепла, гари и дыма сказать, как продвигалась битва, было практически невозможно, но Кицунэ пока держались в воздухе.

На земле же ситуация была совсем другой.

Старый вождь клана наблюдал в подзорную трубу, как Землекрушитель приближается к Кицунэ-дзё, уничтожая все на своем пути. Сердце мужчины на краткий миг воспарило, когда он увидел, как четверо арашитор бросились в атаку на монстра, Землекрушитель с легкостью сбросил великолепных зверей с небес, и сердце даймё ушло в пятки.

Мимо кормы пронеслась новая группа грозовых тигров, едва ли полдюжины, черных и белых.

Исаму громко закричал, увидев всадниц на спинах двух арашитор:

– Танцующая с бурей!

Экипаж отреагировал на возглас, а вокруг «Лиса» закружились арашиторы, сверкая глазами и окровавленными когтями. Приземлившись на палубу, грозовые тигры разнесли в щепки обшивку.

Тот, кого звали Буруу, взревел, другие звери уселись, как на насесте, на носу, на шаре и перилах – создания невероятной грации и красоты даже посреди безбожной бойни.

Юкико соскользнула со спины Буруу, Хана последовала ее примеру. Девушки были покрыты кровавыми пятнами, но сами казались бледными, как голодные призраки.

Юкико сорвала защитные очки, обнажив налитые кровью глаза, и по испачканным пеплом щекам тянулись дорожки слез.

– Рад тебя видеть, девочка, – кивнул Исаму. – Мы боялись, что ты была среди тех арашитор, которые пали под огнем Землекрушителя.

– Я потеряла их из виду. – Голос Юкико дрожал, едва слышный из-за рева машин. – Мы отбили атаку гайдзинов и уничтожили группу корчевателей-кусторезов возле пролома в стенах. Я не знала, что они собрались атаковать… Им следовало подождать…

Хана тяжело дышала, приоткрыв губы.

– Ублюдки… гильдийцы…

– Тут нет вашей вины, – покачал головой Исаму. – Машину не остановить.

– Если бы я увидела, где сидит рулевой, я могла бы превратить его мозги в суп, – продолжала Юкико. – Но мы не можем подобраться достаточно близко. Сюрикеномёты изрежут нас в клочья.

– Наверное, мятежники потерпели неудачу, – заметила Хана. – А без них нам нечего метнуть в монстра.

Исаму ухватился за перила, посмотрел на свой город. Он чувствовал, что сильно измотан. Усталость сидела в костях. И в сердце. Он похоронил пятерых сыновей. И жена его тоже ушла. Род прервался. Оборван войной, построенной на лжи, и страной, построенной на крови.

Все впустую?

– Нет, Танцующая с бурей. – Исаму повернулся к Хане. – У нас есть чем метнуть. – И старый вождь клана направился к краю рулевой рубки. – Солдаты клана Лиса! Кицунэ-дзё в опасности! – крикнул он гулким голосом. – Полный вперед к Землекрушителю!

Облакоходы перерезали тросы крюков-захватов, и «Запах лотоса» пустился в дорогу по воздушному течению в удушливых небесах, только теперь его экипажем были призраки и мертвецы. Рулевой «Лиса» развернул судно, добавил оборотов двигателю, оставляя за собой шлейфы иссиня-черного дыма. Арашиторы, сидевшие на бортах, отлетели в сторону, разорвав в клочья все корветы Тора, у которых хватило глупости встать у них на пути.

– Даймё… – Глаза Юкико расширились. – Вы и в самом деле намерены…

– У нашего флота нет оружия, которое могло бы пробить шкуру твари, девочка.

– Вы хотите его протаранить? – В голосе девушки звучало недоверие. – Использовать в качестве оружия флотилию?

– Именно это я и хочу сделать, Танцующая с бурей.

– Безумие… – прошептала Хана.

– Овладеть длинным и коротким мечами, а затем умереть, девочка.

– Боги, нет! – воскликнула Юкико. – Честь и слава? Что, черт возьми, с вами, люди? Почему вы стремитесь покончить с собой?

– Если у тебя есть другое предложение, Танцующая с бурей, я готов все выслушать.

Юкико стиснула зубы и посмотрела на грозового тигра. Исаму обратил внимание, что она нахмурилась еще сильнее, но оставалась немой как могила.

– Значит, других идей у нас нет, – молвил Исаму.

– Должен быть иной способ…

– Не все жертвы напрасны. Не все, кто отдает жизнь, делают это ради славы или чести. Некоторые поступают подобным образом из любви. Ради клана, будущего и семьи. Ради чего-то большего, чем мы сами.

– Отец сказал мне нечто в этом духе. Целую жизнь назад.

– Мудрый человек. – Исаму посмотрел на свои руки и вздохнул. – Мудрее большинства отцов.

Под ними раскинулся город Йама, и пылающий след разрушений, оставленный Землекрушителем, был виден сквозь завесу дыма и гари. По обломкам топали корчеватели-кусторезы, в небесной гавани, в районе рынка, на руинах завода по переработке чи бушевали жестокие кровавые столкновения. Шаги колосса сотрясали землю, как битое стекло.

Вскоре к «Счастливчику лису» присоединились еще четыре корвета Кицунэ, и флотилия направилась к позиции Землекрушителя. Рулевой отрегулировал высоту, выровняв «Лиса» с головой голиафа, вливая каждую каплю чи в ревущие двигатели.

Облакоходы, бусимены и железные самураи собрались на палубе рулевого, взгляды их были прикованы к гигантскому монстру.

Исаму повернулся к своим людям с улыбкой на перепачканном пеплом лице.

– Воины, вы храбро сражались сегодня, но битва еще не закончена. Садитесь в спасательную капсулу и спускайтесь для борьбы с Тора на земле.

Бусимен, совсем мальчик, который еще не начал бриться, шагнул вперед и прикрыл кулак ладонью.

– Мы на вашей стороне, даймё! Мы останемся здесь!

– У вас есть долг перед семьями. А этой баталии пока не видно конца. Сейчас вы должны уйти. Присмотреть за нашим городом.

Речи Исаму были встречены вызывающими взглядами, молчаливым неповиновением, шарканьем ног.

Глава клана приоткрыл рот, обнажив зубы, и пять десятилетий командования превратили его слова в сталь.

– Это прямой приказ! – рявкнул он. – Уходите! Сейчас же!

Солдаты Кицунэ неохотно прикрыли кулаки, медленно и низко поклонились с застывшей в глазах печалью. Когда мужчины начали заходить в спасательную капсулу, Исаму шагнул к Юкико и с нежностью положил руку ей на живот. Девушка напряглась от прикосновения, но не отодвинулась.

– Будь добра к ним, – сказал он. – И никогда не отпускай.

Юкико с трудом сглотнула, но ничего не ответила.

Хана поспешно обняла старика, поцеловала в щеку.

– Да благословит тебя Создатель, с любовью склоняемся к твоим ногам.

Девушки направились к Кайе и Буруу. Грозовые тигры наблюдали за людьми сверкающими глазами, взмахивая хвостами, как хлыстами. Исаму поднял руку в знак прощания. И с порывом ветра и шквалами бури звери взмыли в небеса.

Исаму снова повернулся к Землекрушителю, встал у штурвала и бросил на палубу шлем. За спиной старика, на жгучем ветру развевались белые волосы. Он прикрыл пепельно-серые глаза, вспомнив, как жена любила поддразнить его из-за цвета радужки. А потом подумал о Морчебе, об ужасах, свидетелем которых был и которые помогал творить. О сыновьях и опять о жене. Но больше всего он размышлял о времени, потерянном на войне. О том, что упустил, сражаясь с другими людьми,