Донован включил диктофон.

— Розыгрыш лотереи был подстроен?

Мисс Рейнольдс молча кивнула.

— Мне нужен ответ, который будет слышен. — Он указал на диктофон.

— Да.

— Каким образом? — В ожидании ответа он буквально дрожал.

— Будьте добры, налейте мне стакан воды вон из того графина.

Вскочив с места, Донован наполнил стакан и поставил его перед ней.

— Каким образом? — повторил он, возвращаясь на свое место.

— С помощью каких-то химических реактивов.

— Химических реактивов? — склонил голову набок Донован.

Достав из кармана платок, Рейнольдс судорожным движением вытерла навернувшиеся на глаза слезы.

Наблюдая за ней, Донован заключил, что она на грани срыва. Подумать только, единственной, кто ему перезвонил, оказалась эта истеричка.

— Я ничего не смыслю в химии, Роберта; объясните мне все на пальцах.

Мисс Рейнольдс крепко сжала платок.

— Все шарики, кроме одного, того самого, с выигрышным номером, обрабатываются каким-то химическим реактивом. И проход, по которому должен идти шарик, также чем-то обработан. Точно я объяснить не могу, но этим обеспечивается то, что пройти может только один-единственный шарик, который не был обработан. И так во всех десяти корзинах.

— Проклятие! — воскликнул потрясенный Донован. — Так, Роберта, у меня миллион вопросов. Остальные победители знали об этом? Как все делалось? И кто за этим стоял?

Он подумал о Лу-Энн Тайлер. Она наверняка знала, черт бы ее побрал!

— Нет. Никто из победителей не знал, как это делается. Знали только устроители. — Рейнольдс указала на диктофон: — Запись прекратилась. — Она с горечью добавила: — Уверена, вы не хотите пропустить ни слова из этой истории.

Донован изучил диктофон, размышляя над ее словами.

— Но это же не совсем так, потому что вы знали, как был подстроен выигрыш, Роберта; вы сами мне только что сказали. Ну же, выкладывайте всю правду!

Сокрушительный удар в грудь отправил Донована через спинку дивана. Журналист грузно упал на дубовый паркет, у него перехватило дыхание. Он почувствовал, как в груди у него плавают сломанные ребра.

Над ним склонилась Рейнольдс.

— Нет, на самом деле только тот, кто придумал эту схему, знал, как она работает.

Сорвав с себя женское лицо и длинные волосы, Джексон уставился на поверженного Донована.

— Господи… — пробормотал тот, тщетно пытаясь подняться.

Нога Джексона врезалась ему в грудь, отбрасывая назад к стене.

— Кикбоксинг является одним из самых смертоносных видов боевых искусств, — сказал он, выпрямляясь. — Можно убить человека буквально голыми руками.

Рука Донована скользнула в карман, ища пистолет. Конечности плохо слушались, сломанные ребра втыкались во внутренние органы, к которым они не должны были прикасаться. Журналист никак не мог отдышаться.

— Похоже, тебе стало нехорошо. Дай я тебе помогу. — Присев на корточки, Джексон с помощью носового платка вытащил пистолет у Донована из кармана. — Все просто замечательно. Спасибо.

Он со всей силы ударил журналиста ногой по голове, и тот наконец закрыл глаза. Джексон достал из кармана пластиковые наручники, и через минуту Донован уже был надежно стянут.

Сняв с себя остатки грима, Джексон аккуратно убрал все в пакет, который достал из-под дивана, и взбежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Промчавшись до конца коридора, он распахнул дверь спальни.

Бобби Джо Рейнольдс лежала распростертая на кровати, привязанная за руки и за ноги к спинкам, с заклеенным изолентой ртом. Бросив на Джексона обезумевший взор, она забилась в безотчетном ужасе.

— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы четко выполнили все мои распоряжения, — подсев к ней, сказал Джексон. — Вы отпустили прислугу и договорились о встрече с мистером Донованом, как я и просил. — Он потрепал ее по руке. — Я знал, что могу на вас положиться. Вы — самая преданная из моей маленькой группы.

Джексон бросил на нее мягкий, сочувственный взгляд, и она наконец перестала дрожать. Развязав путы, он осторожно отлепил изоленту.

— Мне нужно спуститься вниз к мистеру Доновану, — поднявшись на ноги, сказал Джексон. — Скоро мы уйдем и больше не будем вас беспокоить. Вы должны оставаться здесь до тех пор, пока мы не уйдем, это понятно?

Мисс Рейнольдс кивнула, растирая затекшие запястья.

Достав из кармана пистолет Донована, Джексон нажимал на спусковой крючок до тех пор, пока в обойме оставались патроны.

Посмотрев на разлившуюся по простыне кровь, он покачал головой. Ему не доставляло никакого удовольствия убивать ягнят. Но так устроен мир. Ягнята созданы для того, чтобы их приносили в жертву. Они никогда не оказывают сопротивления.

Спустившись вниз, Джексон взял зеркало и гримерный набор и провел следующие полчаса, склонившись над Донованом.

Когда журналист наконец пришел в себя, голова у него раскалывалась, он чувствовал внутреннее кровотечение; но по крайней мере он был жив.

У него чуть не остановилось сердце, когда он обнаружил, что видит прямо перед собой… Томаса Донована. Этот человек даже надел его плащ и шляпу. Донован присмотрелся внимательнее. Первым его впечатлением было, что он смотрел на своего близнеца. Потом разглядел мелкие отличия, отдельные детали, которые были чуть другими.

— Вижу, вы удивлены; но, смею заверить вас, в таких делах я большой специалист. Пудра, крем, латексные накладки, парики, клей, пластическая масса… К тому же в вашем случае это было совсем просто. Не обижайтесь, но у вас самое обыкновенное лицо. У меня не было времени делать тщательный грим, а ваше лицо я изучал уже несколько лет. Должен признаться, вы удивили меня, сбрив бороду. Однако вместо бороды у нас есть щетина благодаря крепу и клею.

Подхватив Донована под мышки, Джексон усадил его на диван и уселся напротив. Журналист, окончательно не пришедший в себя, завалился на бок. Джексон аккуратно подпер его подушкой.

— Разумеется, придирчивый взгляд обнаружит различия; однако для тридцатиминутной работы очень неплохо.

— Мне нужно к врачу, — выдавил Донован сквозь покрытые спекшейся кровью губы.

— Боюсь, этого не произойдет. Но я потрачу пару минут, чтобы кое-что вам объяснить. Как бы там ни было, я считаю себя в долгу перед вами. В вопросе банкротств вы продемонстрировали незаурядный ум. Вынужден признать, мне это и в голову не приходило. Главная моя задача заключалась в том, чтобы никто из моих победителей не испытывал нужду в деньгах. Малейшее стеснение в средствах могло подтолкнуть их выложить всю правду. А сытые и счастливые редко предают своего благодетеля. Однако вы нашли в этой схеме изъян.