– Значит, ты не отрицаешь, что содержал в тюрьме, пытал, клеймил, насиловал и казнил детей? – ледяным тоном осведомилась Фэллон.

– Они не дети и даже не люди, а демоны! Демоны, которые оскверняют землю своим присутствием.

– Однако Гаррет, как и многие другие, уже давно живет в Нью-Хоуп, не причиняя никому вреда, тогда как Темные Уникумы, с которыми вы заключили союз, убивают и пытают. Но вы решили вместе с ними атаковать мирный город в попытке добраться до меня, как сделали еще давно, до моего рождения. Мой родной отец погиб в вашем нападении, на этой самой площади.

– На его месте должна была оказаться ты, – с фанатичным блеском в глазах прошипел Уайт.

– Но не оказалась.

– Еще окажешься, – он запрокинул голову назад. – Сожги меня, подстилка демона. Я готов отдать жизнь за веру в Бога Авраама. Пролей мою кровь на дьявольском алтаре, и пусть плоть мою пожрут адские твари. Я вознесусь в рай, пока ты будешь гореть в геенне огненной.

– Целый спектакль, – презрительно прокомментировала Фэллон, и от ее насмешки глаза Уайта гневно вспыхнули. – Мы не казним пленных, даже если бы имели алтари. И уж точно не скармливаем никому человеческую плоть. Придется тебе удовольствоваться тюрьмой.

В следующую секунду Фэллон ощутила всплеск черной магии и молниеносно вскинула руки, чтобы остановить волну. Тьма налетела на свет с такой силой, что содрогнулась земля под ногами. Оковы упали, и личина Уайта растворилась.

На его месте стояла Аллегра и злобно ухмылялась.

– Идиотка. Эрик прикончил этого фанатика много лет назад, и мы по очереди изображали его, чтобы вести за собой толпы полудурков. Ты же, как всегда, ничего не подозревала.

– Зато теперь вижу тебя хорошо, – отозвалась Фэллон, разглядывая противницу, которая не могла позволить себе тратить силы на поддержание иллюзии красоты. Шрамы уродовали лицо, на обожженной, обезображенной голове лишь кое-где пробивались пучки седых волос. – Просто отлично.

– Слишком поздно, – фыркнула Аллегра, затем поднялась в небо на истерзанных крыльях и принялась метать на землю огненные шары. – Я вернусь с новой армией, чтобы закончить начатое и убить тебя.

– Никогда не поздно, – пробормотала Фэллон, обезвреживая снаряды еще до того, как пламя падало оземь. Другие Уникумы помогали. – Я тебе помешаю. – С этими словами она расправила серебряные, как лезвие меча, крылья, взмахнула ими и взмыла в воздух.

– Только черная магия и кровавое жертвоприношение даруют ведьмам возможность летать.

– Ошибаешься, – возразила Фэллон. – Уже не первый раз. – Она отбивала огненные шары Аллегры, отвечая своими. Противница явно растратила все силы и не могла перенестись в другое место. А еще была не в своем уме. – Сдавайся, и я оставлю тебе жизнь.

– Тьма защищает меня в благодарность за реки крови, пролитые во имя ее. Твой свет не сравнится по мощи, – Аллегра снова бросила в Фэллон сгусток огня. – Ты убила отца моего ребенка и заставила страдать мою девочку! Так наблюдай же, как сгорит тварь, породившая тебя! – Собрав все силы, безумная направила поток пламени туда, где стояла Лана.

– Нет! – воскликнула Фэллон, с мощью, которую подстегивал страх, притягивая обратно огненный шквал, после чего подставила щит, чтобы отразить стихию, послав на Аллегру.

Волна пламени окутала ее. Безумная женщина коротко вскрикнула – и все было кончено. Ничего не осталось, лишь жаркое марево.

На земле Арлис схватила дрожащими пальцами Чака за руку.

– Пожалуйста, скажи, что ты успел это заснять.

– Ага, – кивнул хакер, направляя слегка трясущийся объектив с трудом раздобытой и починенной видеокамеры на Фэллон, которая мягко приземлилась и сложила сиявшие серебром крылья за спиной. – Все чики-пуки. Но после такого зрелища мне не помешало бы пропустить стаканчик.

– Мы оба выпьем, как только проверим отснятый материал, – пообещала Арлис и подошла к Лане: – Ты знала, что твоя дочь так умеет? В смысле, летать?

– Нет. В ней, конечно, всегда дремало наследие ото всех Уникумов, но… Надо будет все обсудить. Эрик, теперь Аллегра, – Лана потянулась и взяла мужа за руку. Саймон остался стоять рядом даже тогда, когда в их сторону обрушился поток пламени. – Они оба погибли здесь. На том самом месте, где убили Макса.

– Справедливость.

– Точно, – Лана поднесла руку мужа, надежную и уверенную, к губам. – Это справедливость.

Люди не спешили расходиться, желая поговорить с Фэллон, друг с другом. Хотя, как она отметила, Дункан не остался. Ее окружила семья.

– Так, значит, крылья, – прокомментировал Колин. – Зачетно!

– Что? – переспросила Фэллон.

– Ну, выражение такое. Спорим, приживется?

– Вот уж вряд ли, – с сомнением протянул Трэвис.

– Посмотрим. Короче, пошел я загонять рекрутов по казармам. Завтра возвращаюсь в Арлингтон, – старший из братьев стиснул зубы, с усилием поднял поврежденную руку, сжал в кулак и дружески толкнул Фэллон в плечо. – Отличная работа.

– Я тоже должен помочь с лошадьми, – со вздохом сказал Итан и на прощание обнял сестру, тихо сообщив ей на ухо: – Аллегру уже нельзя было спасти. Она утратила разум.

– Я знаю.

– Она пробовала призвать Петру, но не сумела собрать достаточно сил. Хотя могла бы, если бы прекратила попытки убить тебя и маму. Но утратила контроль, – Итан помолчал, потом добавил: – Рад, что ты вернулась. – Затем развернулся и отправился к выходу из парка.

– О Петре будем беспокоиться позднее, – посоветовал Саймон. – Когда и если она явится, мы встретим ее во всеоружии. А сейчас я должен помочь Уиллу с размещением пленных.

– А я – в больнице с ранеными, – Лана погладила дочь по щеке. – Дома осталась жареная курица, если ты голодна.

– Обязательно до нее доберусь.

– Разыщи его, – прошептала Лана, прижимаясь щекой к щеке Фэллон.

– Непременно, – пообещала та, но сначала подошла к Маллику.

– Да пребудет с тобой свет, дитя. Вижу, последние несколько недель ты провела с пользой.

– Путешествовала, узнавала новые вещи, горевала. Мне очень нужно было это время. А крылья я обрела в Уэльсе, куда отправилась, так как хотела посмотреть, где ты родился.

– Я говорил отнюдь не о способности летать. Она всегда дремала в тебе, лишь ждала подходящего часа. Ты готова была пощадить заклятого врага и отняла жизнь Аллегры только тогда, когда она не оставила тебе иного выбора. Не позволила жажде мести ослепить тебя. Посему заключаю: время уединения ты провела с пользой, – Маллик заметил каплю засохшей крови на рукаве, нахмурился и смахнул ее словно ворсинку. – Юный Дункан, однако, посвятил часы вашей разлуки мрачным мыслям. Что ж, оставлю тебя. Меня ждут бокал вина и мягкая постель.

– Обсудим все завтра. Предстоит немало работы.