Напоследок должен признаться, что Эрл из «Гаваны» не слишком похож на Эрла из «Невидимого света», вышедшего много лет назад. Надеюсь, читатели поймут, что за это время он поумнел и накопил опыт. Возможно, когда-нибудь я смогу еще раз пройтись по «Невидимому свету» (надеюсь, что это случится, когда Гарвард издаст собрание сочинений Стивена Хантера) и превращу двух разных Эрлов в одного.

Кроме того, должен сказать, что пистолет, который я в романе называю «супер .38», теперь обозначается «.38 супер». Не знаю точно, когда слово «супер» перекочевало в конец сочетания, но во всех документах со времени создания первого кольта этой модели до 50-х годов XX века он назывался «супер .38». На щечке моего, сделанного в 1949-м, выбито «Кольт супер .38»; я решил следовать традиции. Кому это и знать, как не фирме «Кольт»?

И в завершение об историческом правдоподобии. Известно, что ЦРУ интересовалось Кастро еще в 1953-м; остальное я придумал сам, стараясь, чтобы все выглядело как можно драматичнее. Признаюсь, это доставило мне много приятных минут. Могу присягнуть, что в ту пору все обстояло именно так, как мною описано. Кое-что я изменил ради простоты — в конце концов, я романист, а не историк. Одновременно со штурмом казарм Монкада 26 июля 1953 года состоялось еще несколько выступлений, о которых я не пишу. (Кстати, подробное историческое исследование штурма Монкады на английском языке еще только предстоит создать; талантливые молодые документалисты, навострите уши!) Фидель был взят в плен в нескольких милях к северу от того места, которое я описал, — не на берегу моря, а в деревенском доме, во время сна, но арестовал его действительно лейтенант Сарриа. В Сантьяго на самом деле был некий мастер пыток по кличке Ojoc Bellos. Что с ним стало потом, я не знаю. Надеюсь, что ничего хорошего.

Напоследок хочу сказать: мы понятия не имеем, когда именно Советы заинтересовались Фиделем. Я доставил себе удовольствие, представив, будто эти контакты начались еще в 1953-м. Как бы там ни было, история меня оправдает.

Хочется обратить внимание читателей на то, что знакомство автора с жизнью в СССР 1950-х годов ограничивается чтением фельетонов периода «холодной войны». Реалии советского быта, описанные в романе, являются по большей части продуктом авторского вымысла. В частности, наркоматы в СССР еще в 1946 году были реорганизованы в министерства. НКВД (Народный комиссариат внутренних дел) был преобразован в объединенное министерство внутренних дел и государственной безопасности. Автомобилей марки «ЗИЛ» в то время не было. Они назывались «ЗИС», так как завод носил имя Сталина, а Лихачев тогда был жив и здоров, но являлся простым наркомом; естественно, при жизни человека назвать в его честь завод не могли. «ЗИС» ни при каких обстоятельствах не мог оказаться в глухом углу Приполярья; во время езды по зимнику машина могла покрыться коркой льда, но никак не тонким слоем пыли. Все эти и многие другие несуразицы — на совести автора и пусть на ней и остаются.