пропала? Слышала, пару дней назад был шум, но я понятия не имела… — Галина Юрьевна подвинула по столу к Волкову пачку сигарет. — Здесь курить нельзя, но это не важно.

Она снова повернулась к Холмсу:

— За все эпизоды не скажу. Десять лет назад меня здесь еще не было. Мои предшественники сменяли друг друга чуть ли не каждый год. Спивались, не выдерживали скуки и рутины. Я получила в наследство страшный бардак. Какие бумаги смогла — разобрала, привела в порядок и сдала в архив. Так что получайте допуск и ищите там. За последние пять лет я все случаи помню, они прошли через мои руки. Дети — это запоминается, знаете ли. В первые года полтора моей работы здесь были только травмы, не совместимые с жизнью, поножовщина, несколько огнестрелов с летальным исходом и отравление паленым спиртным. А вот на третий год как раз и привезли первую девочку. Да. — Лопатина задумалась, вспоминая. — Но я повторю только то, что вы читали: там не было криминала! Несчастные случаи, смерть по неосторожности. Ни следов насилия, ни следов удушения, удержания или избиения. Синяки на конечностях, ссадины, царапины — но ничего, что выделялось бы из стандартного набора детских повседневных травм. В одном эпизоде ребенка нашли в лесу, смерть от переохлаждения — заснул и не проснулся, абсолютно очевидный диагноз. Во втором — утопление в воде, под ногтями девочки обнаружены частицы древесины. По состоянию древесины предположили, что ребенок хватался за бревно или деревянные опоры мостков, пытаясь выбраться из быстрой реки. В третьем случае — опять утопление, посмертно проломлен череп. Предположили, что тело тащило через пороги, голову разбило о камни. Локация обнаружения трупа предположение подтверждала. Случаи единичные, редкие, криминала выявить не удалось… Что заставило вас связать их воедино?

— Я посоветовался с внутренним голосом. — Холмс хлопнул Волкова по плечу и мотнул головой: «Пошли». — Он редко мне врет. На седативные препараты проверяли?

Глаза Лопатиной удивленно расширились:

— Что?! Зачем? На каком основании я могла предположить…

Но Холмс уже не слушал. Широкими шагами он пересек кабинет и скрылся за дверью. Волков кивнул судмедэксперту и вышел. Ватсон потоптался, пробормотал: «Спасибо! Большое спасибо!» — и бросился следом.

Лопатина задумчиво смотрела на захлопнувшуюся за ними дверь и хмурилась своим мыслям.

Дверь неожиданно скрипнула, и голова Холмса втиснулась в образовавшуюся щель.

— Почему за пять лет не спились вы?

— Аллергия на алкоголь, — ошеломленно ответила Галина Юрьевна и моргнула: головы в щели уже не было.

Стоило им въехать в деревню, наперерез машине кинулся егерь Потапыч, размахивая фуражкой, как сигнальным флагом.

— Хорошо, что вы вернулись. Беда, Сергеич, буза у нас!

— В каком смысле — буза? — высунулся Волков в приспущенное окно машины.

— В дальнем доме у леса картографы живут. Все снимают чего-то, меряют. Мост вроде обещают новый построить, — егерь задохнулся и с трудом перевел дух. — Генка Кривой, что у дороги живет, от запоя сегодня очухался и говорит: видел он их тем вечером, когда дочка твоя пропала. Аккурат часов в восемь они на своем уазике мимо его окон в сторону трассы выруливали.

— Я же Генку спрашивал… — На скулах майора проступили желваки.

— Ты что спрашивал? Не было ли чужих. А эти — какие чужие? Мы же их знаем… вроде. — Потапыч расстроенно почесал затылок. — Ну, наши не долго думая пошли девчонку твою спасать. Со всей деревни собрались, а картографы в доме заперлись и не открывают. Боюсь, как бы пальбу не устроили, Сергеич. Со стволами все. Ты бы подъехал.

— Сейчас домой, потом туда, — отрывисто распорядился майор, и Петр понятливо кивнул, разгоняя машину с места.

— Картографы у нас третий год летом квартируют, — негромко проговорил он, косясь на Волкова, лицо которого затвердело, как вырезанная из дерева маска. — Привыкли к ним, вот и не подумали сразу-то. С другой стороны, кто знает, что у них на уме. Все же не деревенские, пришлые. Может, и правда они Анюту…

Машина подкатила к воротам. Майор выпрыгнул из нее, не дожидаясь остановки, и побежал в дом. Через несколько минут он скатился с крыльца и бросился обратно, на ходу засовывая за ремень пистолет.

Ватсон тревожно оглянулся на Холмса. Тот прищурился и сжал губы.

— Гони! — рявкнул Волков, хлопая за собой дверцей. Петр стартовал так резко, что из-под колес джипа во все стороны полетела мокрая трава.

Мужиков у дома картографов собралось неожиданно много. Вроде бы и людей в деревне столько не встретилось за пару дней, откуда только взялись? Группками по двое-трое они стояли и сидели на траве, у забора и на обочине дороги, переговаривались негромко, поглядывая на дом, курили и словно ждали какого-то сигнала. На сваленных у калитки темных от дождя бревнах сидели рядком какие-то помятые личности в серых ватниках, курили, пряча сигареты в горсти и сплевывая сквозь зубы. Ружья, прислоненные к бревнам, как палки, смотрели в хмурое небо черными зрачками.

Все выбрались из машины и остановились, разглядывая дом и людей.

Прихромал Палыч, сильно отмахивая рукой.

— Не выходят они. Наши базарят: раз боятся, значит виноваты. О штурме думают… — Тут егерь увидел пистолет Волкова и замолчал.

— Мужики! — раздался с чердака дома тонкий от испуга голос. — Да вы чего, мужики? Вы же нас знаете. Пили же вместе!

— Мало ли что пили! Со всеми пили… Кто вас знает, городских! — В осадном войске произошло движение. Кто-то встал, разминая ноги. Кто-то затоптал сигареты. Кто-то взял ружье. — А чего тогда из деревни драпанули на ночь глядя, когда девчонка-дачница пропала?

— Да сдалась нам девчонка! На кой ляд… Больные мы, что ли? — Голос аж осип. — В райцентр ездили, приборы новые по заказу пришли. Месяц ждали! У Вальки на Староконюшенной ночевали, утром на складе затарились, продуктов взяли и назад. Мужики, да сами подумайте, зачем нам!

— Майор… — предостерегающе начал Холмс, но Волков от него отмахнулся.

— Что за Валька, знаешь? — быстро окликнул он Потапыча.

— Дык все знают. Староконюшенная, пять, гостиница у нее там, — искренне удивился егерь, как если бы майор спросил у него про столицу России.

Волков выхватил мобильный и отошел по дороге, пытаясь поймать сигнал. Набрал номер и отвернулся, негромко разговаривая.

Ватсон и Холмс переглянулись, привычно договариваясь без слов. Петр сплюнул в лужу:

— Да мутные они, картографы эти. Ездят по всей округе, уазик у них опять же.

— Молчи лучше! — вскинулся Потапыч. — До пальбы один шаг.

Майор вернулся, встал рядом и, прищурившись, оглядел дом и собравшееся ополчение.

— Мужики! Погодите! Давайте разберемся! — За грязным стеклом чердака мелькали два бледных перекошенных лица.

— Да