спалил укреплённую деревяную площадку для интенсивных тренировок. Однорукий, не питавший способностей и желания заниматься техниками, натаскивал девушку во владении клинком, попутно с ней заигрывая. Да, он сам был новичком, но умение орудовать холодным оружием давалось ему легко, и он быстро выучился. Витя же, наоборот, больше душой лежал к книгам и техникам, а потому частенько тащил Кристину в библиотеку или в закрытую площадку для тренировок (не знала она, где он отыскивал ключ), показывая, как применяется та или иная техника, знак или печать. Он много говорил, рассказывал истории, демонологии и ангелологии, простыми словами говорил то, о чём Соломон — старый скряга бубнил часами. Витя однажды показал ей, что обучился Барьеру, но она, хрупкая девушка, пробила этот барьер вместе с носом Вити. Тот покраснел — и от крови, и от стыда, но попыток не отставил. Кристина часто смеялась, когда он не мог высечь простого знака и упорствовал часами, пока что-то приемлемое не выходило из его рук.

«Но настоящий талант у него был к лечению, — Кристина сжалась сильнее, — когда я на тренировках с Одноруким едва не отрезала себе левый палец, он мигом обработал рану и каким-то знаком вернул чувствительность пальцу».

Она чмокнула его в щёку, крепко обняла и почувствовала, как тот дрожит от возбуждения. Ей нравилось ощущать себя желанной и защищённой — с этими двумя, в отличии от серой массы остальных, было весело. Навык владения клинком Однорукого и знания Виктора в вопросах энергии, могли слиться воедино, прямо в ней. Она, Кристина, могла бы стать первоклассным охотником, которая бы сочетала в себе преимущества своих боевых товарищей.

— Я их спасла, — сказала она себе, бездумно щёлкая по пульту, — хотя бы попыталась…

Всё испортил этот чёртов Однорукий. Он попёрся в казино и их весёлым денькам пришёл конец. Конечно, были и дурные моменты — вспомнить вот хотя бы, как она едва не сошла с ума в заброшенной школе, но ведь Витя её спас. И в казино спас. Он всегда её спасал, даже когда Кристина этого не хотела. Однажды она сама смогла призвать демона-парка, чтобы отточить свои навыки, но этот зануда прикончил его своим чёрным пламенем ещё до того, как она обнажила серебро!

Но теперь её никто не защищает. Теперь она совсем одна и одинока. Её унижают на работе, она живёт в клоповнике и с каждым днём все больше видит перспектив в том, чтобы торговать телом на улицах.

Щёлк. Щёлк. Щёлк.

— Срочные новости! — Она не успела нажать на пульт и решила бросить это дело. Вокруг сплошной трёп про эту Инквизицию, который как яд льётся ей в душу. Она теперь никто. Шлюха, пустое место, «Спасибо» — не больше. Кристина обессиленно припала к кровати, твёрдой и жёсткой. — СРОЧНЫЕ новости! Совсем ещё юный, только достигший дееспособности парень, получил звание кардинала Святой Инквизиции! — На экране перемежались планы церкви имени Святого Азриэля. «Тоже мне, крутой. У кого-то жизнь льётся мёдом, пока я тут сгниваю», — вздохнула девушка, грустно смотря в небольшой экран телевизора. — Только что прошла церемония награждения новичков именами и у нас с вами есть уникальная возможность встретиться с виновником торжества!

Репортёр отошёл на несколько метров вправо, где, стоя в мрачном чёрном кителе, но с улыбкой до ушей стоял парень, с бандажом, удерживающем руку. Глаза жёлтые, словно кошачьи, голова белая, как снег, а лицо в шрамах и ожогах.

— Однорукий?! — вскрикнула Кристина и подорвалась на месте. — Что?!

— Скажите, каким именем вас наградили святейшие?

— Отныне моё имя — Левий, — гордо произнёс парень и помахал камерам. — Вдобавок, теперь я кардинал, между прочим, самый молодой талант почти что из всей «Зимы», — Однорукий громко рассмеялся. — Представляете, мне даже обещали именной клинок.

— Это правда он, — сказала Кристина сама себе и подползла к телевизору поближе, приложившись руками к лицу, — точно, его рожа.

— Скажите, как вам удалось уничтожить демона первого порядка в таком юном возрасте! Немногие опытные инквизиторы даже раз за жизнь совершают такой, не побоюсь этого слова, подвиг.

— Дело ума и клинка, — сказал Однорукий, пафосно встав в позу. «Скоморох недоделанный. Но слава богу, он жив! Жив! Витя, значит, тоже живой…» Сердце её затрепетало от радости, и она помотала головой, не веря собственным ушам. — Знаете, в детстве я любил смотреть «Кровь и вино», фильм, по мотивам восхождения нашего Аристарха к вершине и тогда, в критический момент, я только и думал, что очень хочу быть на него похож.

— Прекрасно, что такие фильмы вдохновляют наше молодое поколение! — рассмеялся ведущий. — Скажите, а правда, что вы ещё убили этого предателя… Владимира Звеньева, кажется?

«Он про Витю! Ну что же, Однорукий, говори! Говори, где он!»

— Виктор Зверев, — подтвердил мысли девушки парень, — я раньше с ним по глупости своей водился, но он оказался последней крысой, уж извините за выражение. Этот болван сотрудничал с демонами, так я его в процессе битвы с этими демонами и прикончил. Отрезал голову этому кретину, а потом предъявил в качестве доказательства.

Она слышала эти слова, как будто они были где-то далеко. Слова эти звенели в её голове, и она не поняла, как разревелась, зарывшись в подушку.

Жизнь всегда берёт плату.

— Мы слышали, что этот человек был очень опасным. Скажите, это правда?

— Брехня, — махнул рабочей рукой парень, — когда клинок вгрызся в его шею не таким он уж был и страшным. А без головы и вовсе выглядел потешно…

— Скажите, а в какой орден вы планируете…

Щёлк. Телевизор умолк, но Кристине будто нож в животе провернули. Она сжалась в клубок, обняла подушку и разрыдалась.

«Что случилось? Почему… он… нет, он убил его…»

В голове сменялись кадры, один за другим. Кристина всегда считала Виктора хорошим другом, а когда у того был лишний вес — часто над ним издевалась и шутила, но потом… Последний раз, когда она ощутила его тепло, когда он защитил её, она снова стала испуганной девочкой, которая нуждалась в чьей-то защите. А теперь, неведение рассеялось и всё оказалось ещё хуже, чем она могла подумать.

Он отрезал ему голову… Ублюдок. Однорукий, как он мог? Этого быть не может, ведь Витя его спас!

Девушка незаметно для себя провалилось сон. В нём Однорукий отрезал голову Вите большой пилой и из шеи несчастного струились просто фонтаны крови. Кристина кричала, пыталась остановить беловолосого, но тот только смеялся и продолжал своё кровавое дело. После всё растаяло и она осталась одна, прижав срезанную голову к себе. Слёзы наполнили её глаза и всё померкло.