Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я тронул трижды рассечённый сегодня рукав. Ещё один халат испорчен. Устало вздохнул:
— Весело, но это пора заканчивать, — жёстко приказал. — Встань! — впившись в него взглядом, сообщил. — Я тебя услышал. У тебя в руке меч и ты сейчас можешь закончить всё так, как и мечтаешь. Если действительно хочешь быть свободным больше, чем жить, то всади меч себе в сердце или средоточие и закончи на этом службу. Я разрешаю тебе сделать это, если ты действительно этого хочешь. Ну?
Он молчал, не шевелился, лишь гонял желваки по щекам, да синел губами.
Я надавил сильней:
— Ну!
И снова не добился ответа. Криво усмехнувшись, процедил:
— Вот и вся цена твоим красивым словам.
Он, наконец, сумел разжать синие, словно у мертвеца губы:
— У мёртвого нет возможности мести.
Я лишь повторил:
— Вот и вся цена твоим красивым словам, — а следом добавил. — Чтобы я больше не слышал этого ни вслух, ни в мыслеречи. Ты искупаешь свою вину. Год. На этом закончим.
— Судя по тому, что я здесь увидела, наниматель, прикончить такого слугу стало бы лучшим выходом.
На этот раз я ответил ей:
— Не уверен.
Потеряв к Пересмешнику интерес, развернулся к другому убийце и спросил:
— Ты сделал выводы из того, что сейчас увидел?
Тот хлопнул глазами, переспросил:
— В-выводы?
Дарая процедила:
— Тупица.
Я вздохнул:
— Тогда скажу сам. Ты совершил проступок и будешь за него наказан. Мне безразлично, что ты сам об этом думаешь, я лично считаю твоё наказание не просто справедливым, а мягким. Честно говоря, случись подобное лет пять или даже семь назад, я бы просто убил тебя, перешагнул тело и двинулся дальше. Но! — я подался вперёд, впившись взглядом в глаза своего неудачливого убийцы. — Я могу пойти тебе навстречу, как пошёл только что навстречу Пересмешнику. Один раз. Скажи, что ты не хочешь искупать свою вину, скажи, что ты против служения, и Дарая тут же снесёт тебе голову. Тебе даже делать самому ничего не нужно. Одно слово. Ну?
Несостоявшийся убийца толкнулся ногой раз, другой, пытаясь от меня уползти, словно я сейчас давил на него своей силой, опомнившись, замер и сглотнул, не заботясь о мече у шеи, а затем торопливо забормотал:
— Нет! Нет! Господин, да что вы такое говорите? Раз я теперь это, свободен от старых контрактов, так, конечно, с радостью приму службу у вас, господин.
Пересмешник процедил за спиной:
— Ну и отлично.
Я кивнул:
— Да, отлично, теперь у меня два долговых слуги. Поглядим, они оба бестолковые или только один?
Махнул рукой, в середине движения отправив в кольцо силу — в грудь лежащему на полу убийце прилетел свиток. Спросил его:
— Кисть у тебя есть?
— А? — снова вылупился он на меня.
— Придурок, — покачала головой Дарая всё так же нависавшая над ним. — Кисть и чернила с собой есть?
— Д-да?
— Ну так доставай и записывай за господином клятву. И без глупостей, — она приподняла меч, давая ему возможность встать.
Я невольно задумался, а какую глупость совершил бы я?
Вот я стою на коленях в поместье Саул, в шею мне упирается меч Кирта, передо мной стоит Домар и приказывает достать кисть и вписать своё долговое служение своей рукой. Семьи рядом нет и им в этот раз не могут угрожать. Есть только я и моя жизнь и никакой цепочки, заглушающей мой талант к Указам.
Что бы я мог сделать?
Первое — достать Флаг Сотни Убийств и начать убивать.
Второе — влить в кисет силы через край и швырнуть его к ногам Домара.
Третье — использовать вместо кисета один из артефактов.
Четвёртое — просто выхватить Пронзатель и сражаться.
И это только то, что я мог сделать, не используя свой главный козырь — Указы.
Убийца… Я уставился на его подрагивающую руку, которую он опустил к поясу, к кисету Путника.
Через вдох в ней появилась кисть и пузырёк чернил.
Я презрительно усмехнулся.
Он не сделал ничего.
Возможно, надеется на свои навыки обходить условия службы и то, что контракт — это лишь один цвет, а он служил под двухцветным. Если это весь его план, то его ждёт разочарование.
Приказал:
— Пиши. Я, имя, клянусь.
Убийца покорно кивнул и пристроил мой свиток контракта на колене.
После подписания я даже не стал спать, потратил оставшееся до утра время на тренировки в жетоне, едва проснулся Зеленорукий, и я ощутил его внизу, как занялся его лечением. Вернее, лечением и своим Возвышением. Что бы там ни думал на этот счёт Седой, но я не собирался растягивать этап Предводителя Воинов на долгие годы. Если так выйдет, то какой смысл мне был называть себя талантом? Имею ли я право называть себя талантом не в Указах, а в Возвышении и при этом открывать один узел в полгода?
Правда, пока что я, скорее, накручивал себя и чуть злил, чем действительно так думал. Пока что я поднимался от звезды к звезде с огромной, для обычных идущих, скоростью. Взять ту же Лаю, которая была гораздо старше меня, но так и застряла на первых звёздах Предводителя, не в силах за долгие годы не то что добраться до первой из больших Преград, а преодолеть отмеренный ей предел.
Несправедливо, но с этим я ничего поделать не мог — каждому Небо отмерило своё, я тоже могу рано или поздно упереться в свой предел, особенно если сбудутся мои