Взгляд Сергея сделался неподвижным.

– Я тебя предупредил, – сказал он холодно. – Хватит валяться возле бассейна и трясти мясом перед моими людьми.

– А тебе что, жалко, что ли? Пусть смотрят! – возразила Инна. – Смотреть можно – трогать нельзя.

Сергей стремительно метнулся к ней, схватил за волосы и с силой дернул. Инна взвизгнула.

– Это мне можно смотреть и трогать, остальным – нет. Поняла? Так что сиди дома и не высовывайся, если не хочешь неприятностей.

Неприятности Инне были ни к чему, однако и сидеть в четырех стенах она не собиралась. Как она захочет, так и сделает, а Сергей…

Сергей ничего не узнает.

* * *

– Что это за дерьмо, которое постоянно жуют твои люди? – спросил у Круза Сергей.

Тот пожал плечами. К его нижней губе прилипла дымящаяся сигарета.

– Это кат, растительный стимулятор типа коки. Пока они его жуют, они счастливы и всем довольны.

– Ты следишь за тем, чтобы твои черномазые ублюдки были счастливы? – Сергей презрительно фыркнул. – У тебя что, других забот мало?

– Я слежу за тем, чтобы мои люди всегда были готовы исполнить то, что я им прикажу, – ответил Круз, глубоко затягиваясь сигаретой. Его маленькие глазки настороженно оглядывали собеседника.

Сергей кивнул.

– Мои люди бесстрашны и не любят думать, – добавил Круз, выпуская изо рта голубоватую струйку табачного дыма. – Именно поэтому им всегда удается выполнить работу.

– Что ж, будем надеяться, что и в этот раз они не подведут, – хмыкнул Сергей. На щеке начал нервно подергиваться мускул. – Я вложил в это дело большую сумму, мне не хотелось бы ее потерять.

– Когда мы возьмем выкуп, ты получишь куда больше, чем потратил, – заверил Круз.

– Я на это очень рассчитываю.

– С моими ребятами как?.. – проговорил Круз, снова затягиваясь сигаретой. – Эти парни очень любят деньги. Именно деньги превращают их в отважных героев, и когда они идут на штурм судна, и когда возвращаются домой с добычей.

– В героев? – с сомнением переспросил Сергей.

– Именно так, – подтвердил Круз и, бросив окурок на землю, раздавил каблуком. – Поверь, в нищих деревнях, откуда они родом, деньги делают их очень важными людьми. С деньгами они могут позволить себе двух-трех жен, хорошую машину и целую кучу детей. Без денег они ничто.

– А у тебя есть жена? – спросил Сергей, подумав о том, что ничего не знает о личной жизни своего сообщника.

– Зачем мне жена? – ухмыльнулся тот. – Только лишние проблемы и никаких плюсов. Иметь дело с проститутками куда как проще. Кстати, сомалийские девчонки на редкость красивы и к тому же умеют быть благодарными… – Круз причмокнул губами. – Зачем мне жена?.. – повторил он. – Мне что, делать больше нечего?

Упоминание о сомалийских проститутках неожиданно заинтересовало Сергея, хотя он отлично знал, что каждый, кто отважится поехать в Сомали, рискует головой. Это была одна из самых опасных стран мира, где государственная власть являлась чисто номинальной, где не действовали законы, а толпы голодных и до зубов вооруженных туземцев не питали никакого уважения к белым. Напротив, похищение беспечных иностранцев, за которых можно получить выкуп, сделалось в Сомали одним из основных видов национального бизнеса.

– Мои люди не боятся ничего, за исключением голода, – добавил Круз. – Именно это делает их сильными и исключительно бесстрашными.

– Я вижу, тебе нравится твоя работа, – заметил Сергей, внимательно глядя на него.

– Почему бы нет? В Сомали я живу как король, – похвастался Круз. – Я появился в удачный момент, к тому же у меня были нужные связи… Теперь я, наверное, единственный иностранец, которому они доверяют. Эти парни будут носить меня на руках, покуда я даю им работу, которая к тому же щедро оплачивается. Поверь, для этих людей лишняя сотня баксов – все равно что для тебя – сотня тысяч.

Сергей кивнул. Он все понял.

План развлечений на вечер включал пикник еще на одном, несколько большем по размеру острове, и на этот раз Александр попросил принять участие в вылазке всех. Сбор был назначен на палубе в семь вечера; к этому времени матросы должны были подготовить катера и погрузить в них все необходимое.

В конце концов Бьянка все-таки вернулась в каюту. Александр был там, но она не сказала ему ни слова, не собираясь первой делать шаг к примирению. Вместо этого она уселась перед зеркалом и принялась заплетать в косу свои длинные волосы. На ней не было ничего, кроме леопардовых «стрингов», а Бьянка отлично знала, как сильно заводит Александра вид ее обнаженного тела. Особенно он любил ее груди – не слишком большие, но идеальной формы. Ничего, пусть помучается, мстительно думала она. Про себя Бьянка уже решила, что ночью Александру тоже ничего не достанется. Она считала себя несправедливо обиженной и готова была наказывать его до тех пор, пока он не извинится. Кроме того, ей хотелось показать, что она – не очередная глупая красотка, которым красная цена – пятачок за пучок, и он не может помыкать ею как вздумается. Она – Бьянка, и этим все сказано. И пока Александр это не усвоит – никакого секса.

Ее решение было твердым, как скала.

* * *

Александр, со своей стороны, вовсе не горел желанием продолжать ссору, хотя во всем, что касалось Хван, он был намерен стоять на своем. Пусть Бьянка сколько угодно сидит перед зеркалом голышом – он не прикоснется к ней, пока до нее не дойдет: она не должна указывать ему, что делать и с кем разговаривать. То, что Бьянка присвоила себе право командовать, возмущало его до глубины души. Возмущало, но не удивляло – его любовница слишком привыкла, чтобы все непременно было так, как хочет она. Что ж, он постарается дать ей понять: с ним такие номера не проходят.

Александр считал, что в их союзе главным должен быть он. Другие варианты его не устраивали.

* * *

– Мне кажется, это будет еще одно замечательное приключение! – восклицала Эшли, готовясь к вечернему выезду на остров.

Тей согласно кивнул, хотя его мысли текли несколько в иной плоскости. От этого круиза на яхте он ожидал многого, но действительность превзошла все его ожидания. Ежедневный секс с женой!.. Ради этого Тей был готов оставаться на «Бьянке» сколь угодно долго.

– Как тебе эти сережки? – спросила Эшли, прикладывая к ушам серьги в виде небольших, усаженных мелкими бриллиантами золотых колечек.

– Мне нравится, – твердо сказал Тей, думая о том, что серьги понравятся ему еще больше, когда несколько позднее он сумеет вытряхнуть Эшли из ее крошечных шортиков.

Удовлетворенная его ответом, Эшли надела сережки и застегнула крошечные замки. Она думала о Клиффе Бакстере. За обедом он держался с ней очень приветливо, и Эшли не сомневалась, что покорила сердце звезды. Или, по крайней мере, вызвала в нем желание. Все время, пока они сидели за столом, Клифф смотрел на нее взглядом, который ее мамочка называла «двуспальным» – тут Эшли не могла ошибиться.