уничтожить каждые года два-три какие-нибудь революционеры. Их даже не останавливают – Судью еще никому не удалось даже поцарапать. Мы просто им немного поможем, вот и все. А уж что дальше после этого будет с Орной… на самом деле мне все равно. Пускай хоть сгинет эта треклятая страна, в море утонет вместе со всеми ее жителями – мне будет все равно.

– Будем считать, что ты меня убедил, – вздохнула я.

– И еще… – погладив меня рукой по боку, сказа Фрино тихо. – Честно сказать я не хотел раскрывать то, что мы встречаемся, именно из-за отца. Думал же, что убегать от него буду, прятаться. Боялся, что он тебе навредит, даже здесь, в академии способ найдет. Но раз он все равно теперь все знает, да и я совсем перестал его бояться, то, может, пойдем вместе на бал?

– Уверен? – обрадовавшись, я запрокинула голову и заглянула ему в глаза. – Не боишься, что вместо твоего отца нас убьют студенты?

– Ну, – потер нос Фрино. – Чую, без синяков я не уйду. Придется отбивать тебя у твоих многочисленных поклонников.

– Да нет у меня поклонников, – улыбнулась я весело. – Я их всех разогнала.

– Тем лучше, – хитро улыбнулся Фрино. – Приятно знать, что ты моя и только моя.

– Ууууу, – чуть ли не взвыла я от разгоревшегося внутри азарта. – Все просто рухнут на месте от такого. Небеса, я пойду туда только ради того, чтобы увидеть их реакцию. Но Мрамор однозначно тебя побьет. И Абигейл добавит.

– Так и знал, – скорбно вздохнул Фрино. – Придется тебе потом меня лечить.

– Бедный, бедный Фрино.

– И не говори.

– Хотя… – я смутилась, вспомнив последний разговор с подругой. – Абигейл и меня убьет. Она вообще просила держаться от тебя подальше.

– Спасибо за это, – улыбнулся Фрино. – Ну, что не рассказала. Хотя… какая уже теперь разница. И да, я не такой стойкий как ты. Так что Эйнар будет на нашей стороне.

– Не думаю, что это так уж и хорошо, – вздохнула я. – Если бы я рассказала ей, поговорила, пояснила, может, она бы это приняла это… как-то помягче. А так… я боюсь, как бы не было скандала.

– Если что – вали все на меня, – нежно поцеловал меня он.

Фрино осторожно выбрался из моих объятий и помог подняться. Мы в последний раз глянули на магическое зарево и пошли обратно к академии, обсуждая предстоящую вылазку и веселясь от этого. Я замерзла, и его тяжелый плащ перекочевал ко мне на плечи. Так странно было одеться в него. Одежда, в которой, казалось, жила вся злобная сущность Фрино вдруг стала безопасной и теплой. Чуть приглушили разговоры мы, только когда добрались до ворот в академию.

Красться мы не стали. Напротив. Никто нас не видел, все отсыпались перед балом. Потому можно было вдоволь нацеловаться и наобниматься по дороге. В результате до красного общежития мы дошли несколько помятые и взбудораженные. Какое-то время бессовестно целовались в входа, а потом, вместе поднялись наверх, на второй этаж. Он отпер свою дверь, я – свою. Мы повернулись друг к другу, еще раз поцеловались будто бы на прощание…

...а потом он осторожно так, ненавязчиво, потянул меня в сторону своей комнаты. Лицо у него было умоляющее, вид – чуть взъерошенный, раскрасневшийся. И я, так и оставив ключ от своей двери в замке, пошла за ним. Пошла, потому что действительно этого хотела. Дверь его комнаты за мной щелкнула, словно мышеловка, и я попалась.

Я думала, что меня разорвут на кусочки... но Фрино на удивление никуда не торопился. Он будто пытался украсть меня у всего мира, даже у самой себя. Медленно, мучительно, он уничтожал мои страхи, превращая их в желания. Он не кинул меня на кровать и не навалился сверху – мы легли вместе, медленно, долго просидев на ее краешке и с наслаждением целуясь. Он не рвал на мне одежду, как это любят описывать в дамских романах – а снял ее так медленно, что я и не заметила, как осталась голой. Он исследовал мое тело, каждый его изгиб, пытаясь найти способ вырвать у меня из губ очередной стон удовольствия. Он играл со мной как хищник со своей жертвой – и под конец я сама начала хотеть, чтобы меня съели. Но это была не грубая игра, а ужасающе нежная, заставляющая все внутри сжиматься от предвкушения нового его хода. Но что самое главное – он сам потихоньку, вместе со мной, терял голову.

В свою комнату я спать не пошла – мы уснули вместе, не утруждаясь поисками одежды. И, уже когда Фрино расслабился и засопел я поняла – никогда, никогда в жизни я об этом не пожалею. Но перед Яной мне придется очень серьезно извиниться… если, конечно, она тайком от меня уже не сделала этого с Хоуком.

***

Первым, что я увидела, проснувшись утром, стала исцарапанная спина Фрино. Кое-где на царапинах серьезно была запекшаяся кровь, и я отругала себя за это последними словами и пообещала, что буду теперь стричь их как можно короче, чтобы не навредить своему парню.

Парень, надо сказать, довольно мило спал, подложив руки под щеку и поджав ноги. Я решила его не будить, а осторожно выбраться из постели и одеться. Куда там. Фрино обернулся на меня после первого же произведенного мной шороха. Я смущенно потянула на себя одну из шкур и прикрыла ей тактически важные места – спала-то я голышом.

– Доброе утро, – сонно пробормотал он, переворачиваясь на спину и заставляя меня покраснеть еще больше. – Который сейчас час?

– Не знаю, – пискнула я, с интересом его разглядывая.

Впрочем, я и вчера его разглядывала, но насмотреться никак не могла. Фрино, конечно, не был эталоном мужской красоты, но мне его внешность нравилась. Худой, угловатый, но какой-то складный. Приятное лицо чуть портили залегшие под глазами тени, под глазами залегли тени. И ни намека на мышцы. Мне он напоминал одного мага из сказки с Кронуса. В ней рассказывалось о волшебнике, который был настолько физически слаб, что даже ноги свои двигал при помощи магии. А все потому что он не ел и не спал чтобы найти истину. Странная сказка… до сих пор я не могла понять, какая же в ней мораль.

–