чертовски непросто выбираться из-под стола, одновременно отряхиваясь, но Лэйду, кажется, удалось это сделать, не потеряв достоинства. Бредбедла не было. В развороченном оконном проеме маячило несколько лиц. И хоть лица были молодые, превосходно выбритые, совершенно человеческих и привычных черт, Лэйду пришлось приложить определенное усилие, чтобы сдержанно кивнуть им.

Его спасители были облачены в одинаковые костюмы, черные, глухие, чересчур строгие даже для чопорного Редруфа, но держались они в них так естественно, словно сроду ничего другого не носили. Их было по меньшей мере три дюжины. Три дюжины деловито снующих молодых людей, оцепивших улицу. Некоторые возились вокруг смятого локомобиля, чадящего дымом на противоположной стороне улицы, другие ползали по мостовой прямо в своих изысканных одеяниях гробовщиков, собирая с брусчатки пинцетами какие-то куски и осколки. Ни у кого из них не торчало изо рта зубов, из штанин не высовывались лысые серые хвосты, но всякий раз, встречаясь с кем-нибудь из этой братии глазами, Лэйд ощущал желание отвести взгляд. Глаза у этих беззвучно снующих людей были неприятного свойства. Черные, внимательные, скользящие во всех направлениях сразу, они будто оставляли на душе маленькие влажные отметины…

- Ищете мистера Бредбедла? Вон он, - один из клерков, доброжелательно улыбнувшись Лэйду, указал пальцем куда-то вниз по улице, - Отчаянно проворный мерзавец. Представьте себе, раздавил два локомобиля, изувечил десять человек и едва не сбежал. Еще футов тридцать – и поминай как звали. По счастью, не успел…

Даже мертвый, похожий на груду хлама, Бредбедл являл собой внушительное зрелище. Его расколотый панцирь лежал посреди дороги, лопнувшая голова безучастно пялилась в ночное небо множеством развороченных темных глазниц. Вокруг него валялись разбросанные броневые пластины, некоторые из которых все еще дымились – это тлел на них зеленый покров, распространяя вокруг едкий солоноватый запах паленых водорослей.

Мертв. Пуст. Не опасен.

Лэйд выбрался на улицу сквозь развороченную стену, но не стал приближаться к нему. Потому что…

Проклятье Бредбедла. Ты потерпишь поражение в тот миг, когда будешь уверен в победе.

Что это могло значить? Скорее всего, ничего. Всего лишь запоздавшее проклятье озлобленного чудовища, сознающего приближение последней минуты. Вздор, ерунда. У этого острова тысяча способов свести человека с ума, он никогда не опускается до банальных проклятий. И все же Лэйд ощутил где-то в груди ноющую тонкую жилку, будто бы задетую словами Бредбедла, которая все никак не могла успокоиться.

В тот миг, когда будешь уверен в победе…

- Хорошая работа, - пробормотал он, делая вид, что разглядывает поверженное чудовище, - В самом деле, хорошая.

- Да уж, сэр, пришлось повозиться, - человек в черном костюме, верно, старший в этой крысиной своре, усмехнулся, - Против него, знаете ли, бессильны и винтовки и ядовитые газы. Но в этот раз мы знали наверняка, за кем охотимся. Мы могли выбрать оружие.

Один из уцелевших локомобилей представлял собой тяжелый грузовой экипаж, однако вместо кузова у него была установлена площадка, а на площадке… Лэйду никогда не приходилось видеть таких орудий. Массивное, взгроможденное на сложно устроенный станок, вооруженное внушительным стволом, оно, пожалуй, могло бы сделать честь даже миноносцу королевского флота. Сейчас оно медленно остывало после стрельбы, пока джентльмены в черных траурных костюмах ползали вокруг него, собирая гильзы и возясь с масленками.

- Вот как… - пробормотал Лэйд, - Крысиные игрушки…

Клерк вежливо кашлянул в ладонь.

- Скорее, любимая игрушка мистера Беллигейла. И лучше бы нам поскорее вернуть ее в арсенал, прежде чем он хватится пропажи. Это «ПомПом», сэр. Автоматическая полевая пушка калибром почти полтора дюйма. Превосходное средство для многих Его созданий, но этот грохот… Страшно представить, сколько окон в Редруфе придется заменить!

Лэйд безучастно кивнул. Ему было плевать, что это за штука и как называется.

Даже если он раздобудет дюжину таких и примется палить в небо, устроив настоящую канонаду, всемогущий Левиафан не испугается и не смилуется. Для того, чтобы прошибить его толстую шкуру, нужно что-то куда серьезнее…

- Мистер Лайвстоун, сэр, - с лица клерка сошла фальшивая улыбка и сделалось видно, что глаза у него такие же черные и влажные, как и у прочих клерков, снующих вокруг. Черные, влажные и очень внимательные, - Думаю, после всего этого переполоха полковнику Уизерсу-Уинтерблоссому очень захочется побеседовать с вами, чтобы узнать о событиях из первых уст. Вы не против нанести ему визит и…

- Непременно, - сухо отозвался Лэйд, - Но как-нибудь позже. Когда сочту это удобным.

Черные крысиные глаза сверкнули. Нетерпеливо? С досадой? Зло?

- Как вам будет угодно, мистер Лайвстоун. Я передам ему ваши слова.

- Не сомневаюсь. Ну, ступайте, не буду вас задерживать. У вас и у вашей… братии наверняка еще куча работы этой ночью.

Клерк кашлянул, но не отошел.

- С вашего позволения… Я лишь хотел сказать, что это была очень удачная задумка, сэр. Я имею в виду, с монетой. Позвольте вас поздравить. Вероятно, эта задумка и спасла вам жизнь. Уверен, полковник сполна оценит вашу изобретательность.

- С монетой?

Лэйд готов был поклясться, что клерк не опускал руку в карман. Не щелкал пальцами, как делают фокусники, не совершал странных пассов, однако в его бледной ладони, совсем недавно пустой, отчетливо можно было разглядеть небольшую золоченую окружность.

Лэйд не собирался брать эту монету в руки, при одной только мысли, что придется ощутить прикосновение холодных крысиных пальцев он ощущал легкую дурноту. Но в этом и не было нужды. Он узнал эту монету, словно она издавна была постояльцем кассового аппарата «Бакалейной лавки Лайвстоуна и Торпа».

Соверен Георга Третьего. Не так давно он сам крутил его в руках. Странный соверен, реверс которого испещрен непонятными символами. Тот, что изготовил собственноручно мистер Герни, Молуккский Орел, еще не ведая, что хитроумная западня, устроенная им для того, чтобы обеспечить славной историей своих приятелей-барышников, уже совсем скоро закончится для него совсем не радужным финалом…

Лэйд прищурился – пусть доктор Фарлоу еще не осмелился порекомендовать ему очки, но с каждым годом ему все чаще казалось, что его глаза уже не так хороши, как прежде – и убедился, что это ему не показалось. Золотая монета была густо запятнана чем-то темно-алым, даже карминовым. Чем-то похожим на смородиновое варенье или…

- Вы ведь нарочно испачкали монету в крови, прежде чем швырнули ее в окно? – клерк немного наклонил голову, глядя на Лэйда внимательным немигающим взглядом, от