В оконном проеме тут же возник причудливый силуэт, бодро помахал рукой и исчез.

Кэмпион подошел к двери и испытал немалое изумление, когда та почти сразу распахнулась.

– Съехали по перилам? – пошутил он.

Ричи не ответил. Кэмпиону, не видевшему его лица, вдруг показалось, будто чудак смущен. Однако нелепое чувство тут же прошло. Крупная ладонь Ричи ухватила гостя за руку и потащила вверх по темной лестнице дома, знававшего лучшие времена.

– Люди спят, – по секрету сообщил Ричи шепотом, похожим на завывание ветра в башне. – Хорошо бы не шуметь.

Вскоре слегка запыхавшийся мистер Кэмпион очутился в однокомнатной квартире, которая служила Ричи домом.

Квартира была просторная, с очень высоким потолком. В паре футов ниже потолка вдоль всех четырех стен комнаты шла полка – главная достопримечательность помещения, которая сразу же приковывала внимание, поскольку явно хранила большинство пожитков мистера Ричарда Барнабаса. Книги, одежда, рукописи – все хоть и немного оказалось в пыли, однако лежало аккуратно и, разумеется, совершенно недосягаемо.

Немногочисленная мебель сгрудилась у самой темной стены, словно в комнате не хватало места. Умывальник стоял в ногах у металлической кровати, в соседстве с крошечным туалетным столиком. Остальное пространство было, в сущности, пустым. За решеткой горел небольшой газовый камин, рядом торчало одинокое раскладное кресло.

– Садитесь. Лучше постою – целый день сижу.

Радушное приглашение сопровождал широкий, но совершенно бессмысленный жест рукой. Мистер Кэмпион, который начинал уже неплохо понимать нового приятеля, безропотно кивнул.

Он уже почти сел, когда заметил кое-что среди вельветовых подушек и с некоторым удивлением извлек на свет усыпанное блестками черное полупрозрачное жабо. Воображение тут же нарисовало мистеру Кэмпиону сентиментальную картину некой леди в балетном трико, танцующей на сцене конца века.

Однако удивление гостя не шло ни в какое сравнение с тем, какой эффект находка произвела на хозяина. Ричи на миг застыл, разинув рот в полнейшем ужасе, затем выхватил вещицу из рук Кэмпиона и в поисках более укромного места сунул под подушку на железной кровати.

– Не спрашивайте, – приказал он; его лицо пошло ярко-красными пятнами, а глаза вдруг непримиримо вспыхнули. – Не спрашивайте.

Мистера Кэмпиона, который к тому времени уже очень устал и еще не оправился после стычки с мускулистым мистером Ригжетом, посетило сомнение в трезвости собственного рассудка. Однако хозяин по-прежнему смотрел на гостя воинственно, и тот поспешил все уладить.

– Разумеется, не стану, – с достоинством заверил он.

Повисло молчание. Ричи сел на пол, с необычайной ловкостью подобрав под себя длинные нескладные ноги. Волнение его сошло на нет, глаза смотрели кротко и добродушно, хотя и несколько встревоженно.

Мистер Кэмпион зажмурился. Видение Ричи и некой леди в усыпанном блестками трико привнесло в этот трезвый, рассудительный вечер эксцентричную нотку. До чего необыкновенная, притягательная, простая душа этот Ричард Барнабас…

– Драка? – заметил Ричи, приглядевшись к гостю.

Кэмпион в нескольких словах обрисовал свое приключение.

– Я разбудил беднягу Скруби и оставил ему Ригжета, – закончил Альберт. – Боюсь, многоуважаемых юристов завтра ждет большой сюрприз, но тут уж ничего не поделаешь. Важно то, что показания крысеныша дают две новые улики: во-первых, во время убийства Пола ключ торчал изнутри двери; во-вторых, тело переместили – причем уже после того, как прошло трупное окоченение, и, скорее всего, после того, как в воскресенье вечером в хранилище побывал Майк.

Мистер Кэмпион помолчал – Ричи недоуменно смотрел на него с пола, – затем продолжил:

– Второе я стал подозревать сразу же, как только услышал про шляпу. Вряд ли кто-то станет класть на пол свой котелок, а затем аккуратно уляжется с ним рядом, дабы умереть. Но, понимаете, доказательств не было. Ко времени приезда полиции там все так истоптали…

Ричи понимающе кивнул.

– Новые улики важны? Очень? Будет освобождение?

– Нет, боюсь, не будет. – Мистер Кэмпион уступил желанию спокойно объяснить все Ричи. – Эти улики, конечно, ослабят обвинение, но через суд Майку пройти придется. Видите ли, справедливости ради стоит сказать, что Майк – самый очевидный подозреваемый. У него была возможность, он сам рассказал, как завел в гараже машину, ему принадлежал душевой шланг. Майк купил и прочел книгу, где подробно описан способ убийства, и у Майка же, по мнению полиции, есть мотив.

– Джина?

Мистер Кэмпион склонил голову.

– В разных группах и разных классах нормы допустимой близости между представителями двух полов имеют большие отличия. Это чуть ли не единственный предмет, в отношении которого власти стабильно путаются. К сожалению, полицейские склонны во всем видеть разврат, а юристы и того хуже.

– Оно понятно, – неожиданно заявил Ричи. – Сколько нехороших примеров.

Мистер Кэмпион продолжил свою речь:

– Все это, несомненно, говорит в пользу обвинения. Однако есть кое-что еще, из области рассуждений. Пола убили, убили умышленно и изобретательно. Преступник совершил убийство в промежуток между шестью вечера, когда служащие ушли по домам, и девятью часами того же вечера – когда Майк выключил зажигание, а миссис Траппер и мой новый знакомый мистер Виджен оба услышали, как замолчал мотор. Убийца имел доступ либо к двадцать третьему, либо к двадцать первому дому, поскольку до машины можно добраться лишь через них. Убийца либо знал, что Пол будет в хранилище в нужное время, либо сам его туда заманил. Еще убийца знал про шланг и, следовательно, про черный ход в двадцать первый дом. Кто мог знать и сделать все перечисленное? Только Майк, вы, Джина, Джон, Керли и комендант. Ну или сам Пол, хотя тогда он выбрал довольно дурацкий способ покончить с жизнью. Да и кто в таком случае передвинул тело?

– Мало ли, – неуверенно сказал Ричи. – Если Ригжет был там допоздна, мало ли кто еще? Секретарша, Нетли. Сам Ригжет. Кто угодно в конторе.

– Будем надеяться, – с готовностью кивнул мистер Кэмпион. – Иначе у Майка с Джиной очень шаткое положение. У всех остальных есть алиби.

Он откинулся в кресле, снял очки. Ричи не сводил с гостя глаз.

– В тот четверг мисс Керли ушла со службы в половине шестого вечера и отправилась мыть голову к Питеру Робинсону. Оттуда в шесть она поспешила на вечеринку на Манчестер-сквер, где ждали и Майка. В половине восьмого мисс Керли покинула прием ради ужина в «Рулс» с мисс Бетчерли из литературного агентства Бленхейма, а в восемь пятьдесят села в поезд метро до Хаммерсмита.

Мистер Кэмпион улыбнулся.

– Теперь вы. Рано ушли из конторы домой, здесь встретили домовладельца…

– Мужа домовладелицы, – уточнил Ричи, желая соблюсти точность.