вперёд по колено в снегу. Несмотря на то, что по снегу Орэн шёл не впервые в жизни, да и на далёкие расстояния всегда ходил без проблем и отдышек, ходьба сквозь метель и сугробы его всё-таки вымотала.

Пусть виду Орэн и не подавал — шёл с прямой спиной, в одном темпе со всеми и ни на что не жаловался — но Мирослав, видимо, что-то заметил. Когда Орэн впервые подумал о привале, Мирослав поднял руку ладонью вверх, приказывая всем остановиться, и обернулся к нему.

— Орэн, иди вон к тому дереву, — Мирослав указал на самое большое дерево в паре десятков шагов от тропы, — прислонись к нему спиной и стой так, пока я тебя не позову обратно.

Тут уж Орэн не удержался:

— За что ж ты меня наказываешь, старший брат? — наигранно вздохнул он. — Я ж тебя слушался всю дорогу!

Ярослав прыснул.

— Марш к дереву! — сдвинул брови Мирослав. — А то точно накажу!

— Иду, старший брат, — повесил голову Орэн и поплёлся к указанному дереву, выпрямляясь на ходу.

Сзади послышались смешки. Орэн улыбнулся.

Дерево выглядело очень древним. По крайне мере, раньше таких огромных деревьев Орэн не видел. Наверное, понадобилось бы человек десять, чтобы его обхватить с вытянутыми руками.

Он подошёл к дереву, прислонился к нему спиной, закинул ногу на ногу, сложил руки на груди и принялся «отбывать свой срок».

Но не тут-то было! Вдруг он почувствовал, как из дерева полилась в него магическая сила, растекаясь от сердца по всему телу. Орэн сразу же почувствовал, как всю усталость как рукой сняло. Мирослав всё не звал его обратно, и Орэн продолжал стоять. Теперь он чувствовал, как он становится здоровее с каждым мгновением. Вдруг он смутно вспомнил, что похожее уже ощущал когда-то давно — когда Марена его исцеляла.

Мирослав махнул ему рукой, чтобы он возвращался, и Орэн, теперь уже без особого рвения, отлип от дерева — ему хотелось стоять так вечно.

— Ты в Священном Лесу, брат, — сказал Мирослав, когда Орэн вернулся на тропу. — Здесь всё даёт тебе силы. Взбодрить тебя — это лишь малая часть того, что он может.

Орэн кивнул.

— И не стесняйся спрашивать, даже если боишься показаться глупым или слабым, — поддержал его Ярослав.

«И снова „спрашивать“…»

— Запомни: спрашивать отнюдь не значит ныть или жаловаться, — добавил Ратибор.

— Да понял я уже, понял! — не выдержал нотаций Орэн. — Только Марене не говорите, что мне тут жаловаться на всё придётся!

— Это, брат, между нами, — похлопал его по плечу Мирослав и обратился ко всем: — Мы на месте. Теперь внимание! Сегодня охотимся на отморозка.

— Это волк, изгнанный из стаи, — пояснил Ратибор.

— Я этого волка недавно приметил, — продолжил Мирослав. — Он ещё молод, но уже попробовал человеческой крови. Значит, нас не испугается. Ярослав, Ратибор, действуем как обычно.

Те кивнули.

— Орэн — держись недалеко от меня, под руку не лезь, внимательно смотри за тем, что мы делаем. За свою жизнь отвечаешь сам.

Орэн кивнул.

Мирослав махнул рукой Ярославу, и Ярослав удивительно бесшумно, несмотря на снег, начал медленно идти к небольшому овражку, который виднелся за деревьями, попутно осматривая следы на снегу.

Вдруг он притаился за деревом и что-то просвистел. Все рассредоточились за соседними деревьями. Орэн последовал их примеру.

Ярослав просвистел ещё несколько раз с небольшими перерывами. Из оврага вынырнул волк. Его грязно-белая шерсть хоть и выделялась на фоне нетронутого снега, но была под стать оголённым веткам кустарника, торчащим то тут, то там из сугробов. Дикие и холодные глаза волка не предвещали ничего хорошего.

«Ого! А я думал, они размером с собаку, а этот… Выше меня будет, если встанет на задние лапы. Интересно!»

Волк принюхался и пошёл в их сторону.

Все, кроме Орэна, подняли заранее заряженные арбалеты и прицелились.

Раздалось три выстрела — три арбалетных болта вонзились в волка… И прошили его насквозь. Волк споткнулся. Упал. Тут же вскочил и… Побежал!

Когда Орэн увидел, как на него мчится разъяренный раненый зверь, он понял, что место для наблюдения он выбрал самое что ни есть неудачное — не дал волку пути отступления.

«Или удачное?»

Пришлось быстро соображать, как перехватить волка. О том, чтобы убегать от него, даже мысли не возникло.

Он сделал несколько шагов от дерева, чтобы дать себе место для манёвра, и приготовился увернуться от волка в последний момент, чтобы нанести ему смертельный удар в шею, как он это делал много раз… С людьми.

Но не рассчитал — зверь прыгнул и извернулся в полёте. Лезвие прошло мимо его шеи, а передней лапой он сбил Орэна в сугроб. Уворачиваться было некуда, спихнуть с себя эту махину особо не получалось, а кормить его своей рожей не хотелось — пришлось жертвовать рукой, и он выставил локоть.

Летом Орэн бы ещё задумался о полезности такого манёвра для исхода дела, но зимой была велика вероятность того, что плотная кожаная куртка на меху не позволит волку быстро перегрызть руку.

Надежды оправдались. Локоть застрял в пасти волка, что позволило Орэну этой же рукой немного отпихнуть его от себя, чтобы высвободить вторую руку из-под его лапы и, наконец, дотянуться лезвием до его шеи…

Для того чтобы вылезти из-под волка, тоже пришлось приложить усилия.

Только тут Орэн заметил, что остальные уже собрались вокруг него с задумчивым видом.

— Что скажешь, Ратибор? — почёсывая бороду спросил Мирослав. — Толк из него будет?

— Поглядим-поглядим, — ответил Ратибор, подавая Орэну руку, помогая подняться.

Орэн встал.

— Не струсил — молодец! — похлопал его по здоровому плечу Ярослав и улыбнулся, но потом серьёзно добавил. — Но смотри, брат, времени у тебя немного. Сестричка у нас шустрая — не успеешь глазом моргнуть, будет снова на