вечера, и если моя идея не сработает, завтра будем спускаться.

— Хорошо, — согласилась Марена без лишних расспросов.

В центре Серты нам делать было нечего, и мы остались ждать на месте. Прождать нам понадобилось всего несколько часов — большая снежная туча не заставила себя долго ждать.

— Отлично! — нарушил я снежно-созерцательное молчание. — Идея моя проста: мы доберемся на тот уступ на молнии.

Марена посмотрела на меня… Хорошо, что не как на идиота… И лишь похлопала глазами.

— Я серьёзно. Перемещение нас на тот уступ я беру на себя. После приземления мы пытаемся с него не свалиться в реку. Справишься?

— Да, — серьёзно ответила Марена.

— Тогда собираем вещи.

Когда наша нехитрая стоянка была упакована обратно в заплечные сумки, я сказал Марене:

— Давай руку.

На этот раз обошлось без предупреждений о возможном вредительстве с моей стороны.

В снежных тучах, конечно, редко бывают молнии, но мне нужен был лишь отражатель.

С землёю небо обратись —

Путь в небеса нам отворись.

От жара яростной стихии

Сокроет кокон, как стеной.

Иду по молнии дороге,

И спутница моя со мной.

На туче я остановлюсь

Со спутницей и обернусь.

С землёю небо обратись —

Путь до земли нам отворись.

От жара яростной стихии

Сокроет кокон, как стеной,

Иду по молнии дороге,

И спутница моя со мной.

И не спеша шагая вниз,

Мы приземлимся на карниз.

Вряд ли бы кто-то заметил разницу между передвижением по молнии «спеша» и «не спеша», но этой разницы нам как раз хватило, чтобы не убиться при приземлении.

Когда на месте нашей посадки — на каменном уступе — растаял снег, я понял, что он намного шире, чем казалось со стороны — пытаться удерживать равновесие на краю пропасти не пришлось. Правда, расслабляться тоже не стоило — особенно на мокром скользком камне, когда далеко внизу журчит быстрая ледяная горная река.

Я тут же схватился за одно из деревьев, растущих из стены ущелья по краям. Марена тоже.

Перед нами была гладкая скала. Такими скалами меня уже было не разубедить. Осталось лишь проверить.

Мы с тобой одной крови — ты и я,

Впусти меня к тайнам, бабуся моя.

Меня и сестрицу из братского Рода,

Что рядом стоит со мною у входа.

Мы, держась за руки, прошли сквозь скалу, и снова я оказался в кромешной темноте. Ненадолго. Вспыхнул свет моей шаровой молнии.

В правом углу небольшой пещерки, в которой мы оказались, стоял маленький старинный деревянный сундук с коваными вставками по углам и без замка. Не знаю почему, но я не удивился.

Часть 5

Глава 14. Факел

В сундуке оказался один дневник в коричневом кожаном переплёте и одна резная деревянная трубочка, похожая на сопилку.

Первым делом я достал трубочку и повертел её в руках. Она была диаметром с большой палец, а длиной чуть больше длины ладони. Через всю длину было одно идеально круглое и гладкое сквозное отверстие. На боковой поверхности трубочки других отверстий не было, но вся она была испещрена очень точно вырезанными короткими прямыми и волнистыми линиями, сплетающимися в причудливый узор.

— Это оно? — протянул я Марене трубочку. — Думаешь, это Факел?

— Понятия не имею, — серьёзно ответила она, взяла трубочку из моих рук и повертела в руках. — А вот узор похож на узоры на нашей одежде. Правда, именно такого хитросплетенного я никогда не видела, и мне сложно сказать, что он значит.

— Ладно, сейчас узнаем… Наверное… — ответил я и открыл дневник.

Сначала я его просто пролистал и убедился, что это действительно почерк моей бабушки. В отличие от всех прочих дневников, которые мне от неё достались, этот был очень тонкий, будто его завели не записать все события за год, а подробно поведать лишь о чём-то одном.

— Я почитаю, — сказал я Марене, — и тебе скажу, если найду что-то по делу.

— Хорошо, — сказала она. — Если ты не против, я хочу перерисовать узор с трубочки в свой блокнот и попытаться в нём разобраться.

— Нет, конечно, не против! Самому интересно, что бы он мог значить.

— Благодарю, — сказала Марена.

Она отошла к противоположной стене пещеры, чтобы не мешать мне читать, а я послал ей две шаровые молнии, чтобы ей там было светло, и принялся за чтение.

На третьей странице я понял, что этот дневник действительно описывает Факел и все события в жизни бабушки, которые её с этим артефактом так или иначе связывали. Она об этом упоминала там напрямую и давала внешнее описание Факела, вот только называла его иначе — «концентратор»…

Сначала я читал её дневник, как инструкцию по использованию Факела, вперемежку с некоторыми историями из её жизни. Это было интересно и увлекательно, как всегда. Но потом я перевернул очередную страницу и увидел страницу, будто залитую слезами: половина слов на ней расплылась чёрными кляксами, и невозможно было прочитать, что там было написано. Следующие пять страниц были такими же.

Когда за испорченными страницами я увидел полностью чистый белый лист, я уж было подумал, что я так и не узнаю, что же там произошло и почему граф Неррон за мной и этим Факелом гоняется. Однако стоило мне его перевернуть, снова появились обычные записи. Почерк был немного иной, будто это писали через много лет, но всё же оставался почерком моей бабушки.

Я начал читать и не мог оторваться, пока не дочитал до конца. Не мог ни о чём