Взревел двигатель, и Мерседес выехал с парковки, несомненно,увозя шлюху и деньги с собой.

Эта быстрая эвакуация подтвердила предположение Кора оздешней клиентуре.

– Послушай меня, – сказал он Тро. – Послушайменя, ты, тупой ублюдок… это не наша проблема. Но если останешься здесь, онастанет таковой…

– Убийца уйдет!

– Как и мы.

Бледные глаза Тро метнулись к кровати, на мгновение маскагнева исчезла с его лица. То, что крылось под ней, сковало даже агрессию Кора.Сколько боли. Боже, сколько боли.

– Она не твоя сестра, – пробормотал Кор. – Асейчас, пошли со мной.

– Я не могу… оставить ее… – Широко открытые,стеклянные глаза встретились с его. – Ты не можешь просить меня об этом.

Кор развернулся, удерживая своего солдата. Убийца должен былчто-то оставить здесь, что-то, с чем они смогут…

Кор потащил Тро в ванную, и окно над туалетом принесломрачное удовлетворение. Неразбита была лишь одна часть матового стекла, но наострой металлической обшивке виднелся ярко-красный след.

То, что нужно.

Протянув руку к окну, Кор пробежал двумя пальцами по месту,вспоровшему плоть человека.

Кровь впиталась в его кожу.

– Открой, – приказал он.

Тро разомкнул губы, и вбирая пальцы,  закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться.Издалека доносился вой сирен, разрывающих ночь.

– Нам пора уходить, – сказал Кор. – Пошли сомной, и я разрешу тебе найти мужчину. Согласен? Кивни. – Когда Тро кивнул,Кор решил потребовать нечто большее. – Поклянись мне.

Тро согнулся в талии.

 – Клянусь.

Кор снял наручники… и потом мужчины исчезли, прямо передтем, как ярко-голубые огни объявили о появлении человеческой полиции.

Кор никого и никогда не жалел. Но будь оно иначе, он бы непроявил сострадания к этому человеческому осквернителю... который сейчас сталцелью Тро… и скоро превратится в жертву.

– Доктор Манелло?

Услышав свое имя, Мэнни вернулся в реальность и обнаружил,что, да, в действительности, он по-прежнему находился в Трикаунти, стоял налужайке. Какая ирония – у охранника покопались в мозгах, и все же, из нихдвоих, именно он был более сконцентрирован.

– Эм… да. Прости, что ты сказал?

– Вы в порядке?

– Не, куда там.

– Ну, на вас напали… поверить не могу, как вы с нимсправились. В одно мгновение он метил вам в лицо… а в следующее вы заполучилиоружие, а парень… летел. Конечно, вы действовали неосознанно.

– Да. Именно. Так и было.

Копы показались через пару мгновений, затем посыпался потоквопросов и ответов. И это было изумительно. Охранник ни разу не упомянул Пэйн.Будто ее здесь вообще не было.

По идее, ничего нового, учитывая, через что Мэнни прошел нетолько с ней, но и с Джейн. И тем не менее.

Просто он очень многого не понимал: как Пэйн растворилась ввоздухе перед ним; как она не оставила никаких следов, по крайней мере, насколькоможно было судить по охраннику, но парень хорошо помнил Мэнни; как онасохраняла спокойствие и контроль в смертельной ситуации.

На самом деле, последнее чертовски возбуждало. Зрелище того,как она выбивала дерьмо из  придурка, – невероятно заводит… Мэнни не знал,нормально ли это, но все же.

И она собирается соврать, подумал он. Скажет своим людям,что стерла ему память. Скажет, что обо всем позаботилась.

Пэйн нашла действенное решение: у него остается рассудок, унее – ноги, и никто не узнает о ее брате и вампирах в целом.

Ага, все уладили. Ему же остается остаток жизни вздыхать поженщине, с которой он вообще не должен был встречаться. Нет ничего проще.

Час спустя Мэнни сел в свой Порше и направился назад вКолдвелл. Ведомая автопилотом, машина казалась не просто пустой, – настоящейпустыней, и он обнаружил, что поднимает и опускает стекла туда-сюда.

Она не знает, где он жил, подумал Мэнни. Но это и не важно,не правда ли? Она не вернется.

Боже, было трудно определиться, что сложнее: долгое,затянувшееся молчание, во время которого он будет заглядывать в ее глаза,закусив при этом губу, чтобы удержаться от чрезмерной болтовни, или же прощаниекороткое и резкое, словно отрывание пластыря?

Хреново при любом раскладе.

В Коммодоре он заехал в подземный гараж, припарковался насвоем месте и вышел из машины. Сел в лифт. Поднялся наверх, в свою квартиру.Вошел. Позволил двери захлопнуться.

Когда зазвонил его мобильный, Мэнни судорожно попыталсявыудить его из кармана, но, увидев номер, он выругался. Голдберг измедицинского центра.

Он ответил без особо энтузиазма.

– Привет.

– Ты поднял трубку, – выдохнул парень с облегчением. – Какдела?

Окей. Это мы обсуждать не будем.

– Я в норме. – Когда повисла пауза, он сказал: – А у тебя?

– Хорошо. Дела обстоят… – Больница. Больница. Больницабольница больница больница больница….

В одно ухо влетает, в другое вылетает. Но Мэнни нашел себезанятие. Он посетил бар на кухне. Достав Лаг, он почувствовал, будто его огрелипо голове – настолько мало оставалось в бутылке. Прислонившись к шкафу, он выудилбутылку Джека, которая стояла там давно и успела покрыться слоем пыли накрышке.

Какое-то время спустя он повесил трубку и серьезно принялсяза спиртное. Сперва Лагавулин. Потом Джек. А потом настанет время двух бутылоквина в холодильнике. И того, что осталось от шести банок Короны… они лежали вкладовой, и не были охлаждены.

Однако его синапсы не отличили алкоголь приятно-охлажденныйот тепловатого.

В общей сумме алкогольный фест занял добрый час. Может, больше.А КПД зашкаливал. Когда Мэнни схватил последнюю бутылку пива и направился вспальню, он шел, будто по мосту Энтерпрайза, шатаясь влево и вправо… а потомвновь отклоняясь назад. И хотя в свете огней ночного города он видел достаточно,он врезался в уйму предметов: каким-то неудобным чудом, его мебель началадвигаться, кидаясь ему под ноги… все, начиная с набитых кожаных кресел,заканчивая…

– Мать твою!

…Кофейным столиком.

Иииииииииииии, сейчас, Мэнни шел, одновременно потираяголень, и значит, он словно добавил к общей куче неприятностей роликовыеконьки.

Оказавшись в спальне, Мэнни, празднуя, сделал глоток Короны,и ввалился в ванную комнату. Включил воду. Снял одежду. Зашел под струю. Нетпричин ждать, пока вода нагреется; он ничего не чувствовал – как того идобивался.