– Да, хватит с меня членов, до конца жизни хватит, – выдохнула та с очевидным облегчением. – Я всегда буду благодарна Михелю, что он показал мне, куда надо двигаться. Но если и правда есть загробная жизнь, вряд ли ему приятно видеть, как я заканчиваю свою в канале у Херренграбен. Теперь салона нет, и если не найду приличную работу сейчас, то скоро уплыву на Греховную милю, и назад дороги не будет. А Лекси тут уже обмолвилась, что знает пациентов, которым нужен грамотный массажист. Просто массажист.

– Кто бы ни была эта Лекси, я рада, что ты в хороших руках, – ободряюще ей улыбнувшись, Лора перевела взгляд на настенные часы. – Мне пора. На четыре у меня назначен допрос с пристрастием, опаздывать будет нехорошо.

– О, удачи, – закивала Кэт, приподнимаясь с подушек у себя за спиной. – Постарайся рассказать всё так, чтобы в итоге не сесть в тюрьму.

– Думаю, я справлюсь, – в тон ей ответила Лора и осторожно приобняла её за плечи.

Из больницы она в итоге уходила с лёгким сердцем, избавившись хотя бы от тревоги за подругу. Потому как подсознательно всё ещё боялась снова когда-нибудь увидеть её такой, как в вип-комнате «Парадиза»: с перепачканным кровью лицом и полной невменяемостью. Всё-таки иногда судьба подбрасывает нужных людей в самый правильный момент, и если Кэт найдёт отдушину в новой соседке, то лучшего исхода для неё не придумаешь. Главное – не алкоголь, не таблетки и не Репербан. Пусть Михеля больше нет, но он успел спасти эту душу.

Лора собиралась поехать до Альстердорф на метро, однако, когда вышла на залитую солнцем парковку, с удивлением заметила чёрный «Лоуренс» с так и не замазанной на крыле царапиной. Вряд ли он мог тут ждать кого-то другого, так что уверенно подойдя к нему, она дёрнула пассажирскую дверцу и заглянула в салон.

– Не подбросите?

– Только если у вас будет, чем расплатиться, – весело сверкнули в ответ оливковые глаза.

– Увы, командир: нет ни цента, – шутливо поддержала игру Лора, проскальзывая на сиденье и тут же потянувшись к его губам.

Мимолётного касания не вышло. Рик нежно погладил вдоль её скулы тыльной стороной ладони, приветствуя этот порыв. Лёгкий, трепетный поцелуй с неконтролируемой скоростью перерастал в голодный, смешивая прерывистые вдохи. Кончиками пальцев Лора дотронулась его шеи, порхающим жестом к небрежно расстёгнутому вороту рубашки. Ответные мурашки на его коже. Её незримые крылья, от которых дрожало в позвонках. И неумолимо нарастающее тепло в животе, не имеющее отношения к солнечному дню.

– Оплата принята, – выдохнул Рик, оторвавшись от её губ, но не прекращая улыбаться.

– Это задаток: остальное вечером, – с хитрым прищуром пообещала Лора, в упоении ловя на себе крутящийся мёдом желания взгляд. И чтобы не растаять под ним совсем, откинула голову на сиденье: – Решил сам отвезти меня на допрос? А как же великие и важные дела комиссара?

– Единственное великое и важное дело на сегодня я уже закончил, – он демонстративно раскинул в стороны края расстёгнутой куртки, и Лора долгие пару секунд пыталась понять, что он пытался сказать.

Кобура. Никакой кобуры. Или лучше сказать – никакой сбруи…

– Так, – выдохнула она в лёгком шоке. – Подожди. Ты сейчас серьёзно?

– Поехали, а то ты опоздаешь, – усмехнулся Рик на то, как она подскочила на сиденье. Он провернул в зажигании ключ, пока Лора рассеянно закрывала дверцу.

– Не понимаю… Тебя уволили? Отстранили совсем, да?

– Я сам отстранился, – просто отозвался он, будто это и впрямь обычное дело. – Вдруг подумалось, что ужасно давно не бывал на озере Мюриц. Знаешь, там есть такие маленькие домики практически в лесу, можно арендовать катер… Чистый воздух и природа, мне кажется, тебе понравится. Конец октября не лучший сезон, но всё же…

Что-то неправильное было в этих размытых словах, будто он сам себе пытался придумать, зачем это сделал. Или придумать для неё, потому что Лора слишком хорошо понимала, что для него значили четыре серебряных звезды. Отпуск на озере – не то, ради чего он бы от этого отказался. И как только машина выкатилась с парковки, Лора попробовала поймать его взгляд.

– Это из-за Вайса, да? – без лишних предисловий спросила она, прекрасно помня черноту в его глазах, знаменующую сломанные весы равенства перед законом.

Руки на руле сжались крепче, Рик искоса взглянул на неё и глухо признал:

– Из-за всего. Понял, что не могу больше жить ради других, потому что у меня внезапно появилась собственная жизнь, – в уголках его глаз собрались лучики морщин, губы поджались в нить. Он словно презирал себя за это и, кажется, даже не заметил, как светлело от таких слов лицо Лоры.

– Неужели мне теперь не придётся искать работу в полиции?

– А ты собиралась? – от удивления он на миг отвлёкся от дороги, не сдерживая кривой усмешки.

– А что мне было делать, сидеть каждый день в компании Макса и гадать на картах, целиком ты сегодня придёшь или тебя привезут частями? – невинно поинтересовалась Лора, и шутливый тон окончательно разрядил будто сжатый в салоне воздух. – Итак, герр Шаттен, чем планируете заняться на пенсии?

– Коллекционировать марки, – фыркнул Рик, но тут же пожал плечами: – Понятия не имею. Я сдал удостоверение пару часов назад, а уже такое чувство, будто у меня нет никакой цели. Пять лет я жил мыслью, что должен спасать других, а теперь этого смысла нет, и я как… младенец в лесу. Не знаю куда ползти.

– Мы найдём этот смысл, ясно? – решительно накрыла Лора его руку на рычаге передач своей. – Я сходу могу накидать десяток идей, чем можно заняться. Например, как тебе мысль открыть курсы по самообороне? У меня есть опыт, а ты вообще профессиональный учитель.

– Неплохо, – улыбнулся он. – А другие девять вариантов?

– Обучать немецкому иммигрантов, которые говорят только на пушту. Дрессировать служебных собак. Работать инструктором в полицейской академии. О, а если хочешь изменить всё кардинально, то можем организовать автомастерскую: ты с движками ладишь, ну а я развожу клиентов на деньги, идеально же! – поймав волну вдохновения от громких смешков Рика на каждое новое слово, Лора продолжила: – А вообще, к чертям – поехали в кругосветку! Только представь, какой мир огромный – ну неужели нигде не найдётся для нас местечка? А главное, где-нибудь в Бразилии меня точно не достанут родственнички.

– Вот, кстати, о них, – с трудом просмеявшись, оборвал этот поток Рик, притормаживая на светофоре: – Я обещал, что мы поедем в Роттенбург, и моё увольнение ничего не меняет. Я и без табельного в состоянии тебя от них защитить.

– Знаю. Подумаем об этом позже. Лучше скажи сейчас, с чего ты хочешь начать?

Он задумался, но мрачных теней на его лице больше не было. Оно просветлело от буквально краем приоткрытой двери возможных перспектив. Рик потянулся к колёсику магнитолы и чуть прибавил звук – играла бодрая мелодия из восьмидесятых, в такт которой застучали его пальцы по рулю.