— Но ведь этот камень гораздо меньше! — взволнованно ответил элв’ин. — Кроме того, я не собираюсь к нему прикасаться. Хочу только побрызгать на него кровью.

— Думаю, попробовать стоит, — спокойно произнесла Ни’лан.

— Что ты скажешь? — Эр’рил повернулся к Элене.

Девушка вздохнула.

— Тут кроется загадка. Эбеновый камень и сердце-камень. Если мы найдем ответ, то, возможно, сумеем выиграть войну. Ведь у нас есть еще одни врата Вейра, которые надо разрушить, чтобы освободить Чи. Она посмотрела на Мерика. — Наверное, стоит рискнуть.

Принц-элв’ин кивнул и вытащил из ножен кинжал. Тол’чак бережно установил осколок эбенового камня на полу пещеры и отступил. Закусив губу, Мерик встал прямо над Сердцем. Поднял взгляд на Элену — ведьма кивнула. Посмотрел на Ни’лан — нифай замерла, прижав кулаки к груди.

Мерик взялся ладонью за лезвие кинжала, сжал пальцы. Только дрогнувшее веко указывало на боль, испытанную принцем. Кровь струйкой потекла из сжатого кулака.

Подняв руку над Сердцем, он омочил камень в своей крови.

Капельки ударились о грани и попросту исчезли, будто их и не было вовсе.

Мерик нахмурился, сжал кулак, красная струйка стала толще.

— Может, крови нужно еще больше? — пробормотал он сквозь стиснутые зубы.

Все ждали. Кровь текла на камень, некоторые капли падали в пыль. Но эбеновый камень оставался черным. Только серебристые прожилки начали светиться, когда порча напиталась кровью элв’ина.

— Прекрати! — воскликнула Элена. — Ты же видишь, это не помогает!

Правота ее слов была очевидна. Ни’лан кинулась к принцу, оторвала полоску полотна от своей рубахи и помогла элв’ину перевязать руку.

— Есть еще какие-нибудь идеи? — покачал головой Арлекин Квэйл. — Желательно не такие кровавые.

И тут заговорил Магнам. До того д’варф стоял со скрещенными на груди руками, переводя взгляд с Тол’чака на камень.

— Может быть, мы смотрим не туда. И мыслим недостаточно широко.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Мерик, не пытаясь скрыть горечь в голосе.

Магнам опустил руки и зашагал взад-вперед.

— Пока что я не уверен… Но думаю, изначально мы рассуждали правильно. Эбеновый камень — это сердце-камень, искаженный прикосновением крови Темного Стража. А кто такой Темный Страж?

— Искаженный стихийник, — отозвался Эр’рил. — И что из того?

— Давайте порассуждаем. Эбеновый камень относится к сердце-камню, как Темный Страж к стихийнику. — Магнам не останавливался. — А кто такой стихийник?

— Человек, наделенный частью магии земли, — сказала Ни’лан, стоявшая рядом с Мериком.

— А что представляет собой сердце-камень? Старый Безумный Мимбли утверждал что сердце-камень — это кровь самой земли.

— Не вижу связи, — бросил Эр’рил.

— У стихийников дар — магия земли, — ответил ему Мерик. — Сердце-камень — кровь земли. Порча стихийника — это не порча его крови, а порча магии земли в нем!

— Ну и?

— Моя кровь не может очистить сердце-камень! А кровь земли может!

— А кровь земли — сердце-камень! — воскликнула Элена, широко распахнув глаза. — Ты хочешь сказать, что сердце-камень способен излечить эбеновый камень?

— Если верить безумному Мимбли, — пожал плечами д’варф, — сердце-камень был необходим для борьбы с тьмой, которая обрушится на мир. Мы, д’варфы, считали старика чокнутым, а он говорил истинную правду. — Магнам повернулся к Тол’чаку. — Мы все видели, как мастер Глыба подтвердил слова Мимбли, разрушив врата мантикоры, освободив тебя. Он просто ударил по ним тем самым камнем, который лежит у нас под ногами.

— И врата Вейра обратились в сердце-камень! — вспомнила Элена.

— Но может быть, это магия в Сердце освободила тебя, — возразил огр. — Сейчас-то все не так.

— Вот об этом мы и размышляем, — покачал головой Магнам. — Но меня интересует другое. В Гал’готе души твоих предков покинули Сердце. Ты помнишь, как сам объявил его мертвым, обычным кристаллом. И в Сердце не было никакой посторонней магии. Он оставался самым обычным сердце-камнем, кровью земли… Но ведь этой магии хватило!

Все потрясенно замолчали. Если Магнам прав, то он только что нашел разгадку.

— Может, все так и есть? — с облегчением произнесла Элена.

— Я припомнил еще кое-что, — пробормотал Тол’чак, поднимая камень с земли. — В подземельях Тенистого Потока Темный Страж Торврен боялся Сердца. Я-то думал, что он страшится магии в сердце-камне, но, возможно, он боялся его самого.

В наступившей тишине заговорил Эр’рил:

— Есть лишь один способ проверить, верны наши догадки или нет.

Все взгляды сосредоточились на Сердце.

— И мы испытаем его! — заявил стандиец. — Мы посмотрим, способны ли Врата из сердце-камня очистить Сердце.

— Но если мы ошибаемся, то можем лишиться Врат. — Тол’чак оглянулся на туннель.

— Надо попытаться, — твердо ответил Эр’рил. — Если наши рассуждения правильны, то у нас появится отличное оружие для борьбы с Темным Властелином.

— Я согласна с Эр’рилом, — Элена подошла к огру, погладила его по плечу. — Думаю, ты тоже ощущаешь правоту Магнама.

После долгого молчания Тол’чак неохотно кивнул, а затем повернулся, чтобы идти первым.

— Я отведу вас к Вратам, и молюсь, чтобы мы оказались правы.

Элена кинула взгляд на Эр’рила, и воин прочел в ее глазах тревогу. Они осознанно шли на риск.

Мерик и Ни’лан направились за Тол’чаком. Остальные шагали за ними. Эр’рил держался рядом с Эленой. У входа в туннель ее пальцы скользнули в его ладонь. Стандиец почувствовал, дрожь руки девушки.

— Тебя что-то тревожит? — спросил он.

— Может, именно эту разгадку мы искали все время? — прошептала она. — Если сердце-камень способен очистить эбеновый камень, то мы могли его использовать, чтобы исцелить Темных Стражей — Вира’ни, Крала и многих других? Если бы мы только знали…

— Неблагодарное занятие — оглядываться на пройденный путь и жалеть о поступках, которых мы не совершили, — воин равнин сжал ее пальцы. — Есть лишь один путь, по которому нужно идти, и он лежит перед нами.

Шагавший впереди Арлекин оглянулся. По всей видимости, он услышал последние слова.

— И вот это — наш единственный путь? Куда уж лучше! Слышали, как Тол’чак его называет?

— Как? — спросила Элена.

— Тропа Мертвых.

Девушка охнула и споткнулась.

Эр’рил подхватил ее и прижал к себе.

— Это всего лишь название, а не пророчество.

Однако, как и она, стандиец знал, что увидит в конце этого прохода. Они или откроют Врата Духов, или исказят их порчей… Но что, в конце концов, будет хуже?