Бельцах, куда румыны прибыли на трех трофейных «мерседесах» и где их ждал специальный поезд на Москву.

Антонеску устроился в «люксе», смежном с купе подполковника Белоусова, а остальные в двухместных купе, каждый с особым прикрепленным к нему оперативником СМЕРШа. Эти оперативники, правда, были так вежливы и услужливы, что румыны никак не могли чувствовать себя арестованными и, расположившись в салоне-вагоне, наслаждались настоящим кофе с коньяком и вели между собой непринужденные разговоры по-французски.

Антонеску в ожидании встречи в Кремле облачился в свой серый маршальский мундир, украшенный полученным от Гитлера орденом Орла, и говорил в основном о Сталине.

Сталин… Сталин…

Сталин непрерывно занимал его мысли, и это не удивительно.

Удивительно то, что он все еще никак не мог «забыть» о Гитлере.

Антонеску действительно был очень близок к Гитлеру и достаточно часто встречался с ним – рядом с этим «великим человеком» он, прикасаясь к его «величию», сам как будто бы становился «великим».

И теперь его ждет еще одна встреча.

Встреча со Сталиным в Кремле.

И он, конечно, немного волнуется.

Хотя и уверен, что сможет «поладить» со Сталиным точно так, как «поладил» когда-то с Гитлером.

И он вспомнил об анекдоте, который рассказывал ему Кристеску.

Речь там, как будто бы, шла о том, что «разница между товарищем Гитлером и герром Сталиным определяется только размером их усов».

Тогда он, кажется, наорал на Кристеску.

Еще бы – ведь этот дурак назвал великого фюрера «товарищем»!

А сегодня ему это кажется смешным и даже каким-то «успокоительным».

«Поладит», ну конечно, «поладит» со Сталиным.

Ой, не надо бы вам, домнуле Антонеску, так себя успокаивать!

Ведь «усы усам рознь»!

Поезд с румынами прибыл в Москву глубокой ночью, арестованных завезли на одну из подмосковных дач НКГБ и где-то в 4 часа утра доложили об их прибытии Сталину.

Весь следующий день Антонеску отдыхал, а после полуночи его повезли на встречу.

Нет, не в Кремль, как мечталось, а видимо, на одну из соседних дач.

Антонеску вошел в просторную и почти пустую комнату и… увидел Сталина.

Сталин стоял посредине покрывавшего весь пол ковра и, кажется, улыбался.

Но Антонеску почему-то вдруг оробел.

Сталин показался ему очень высоким, хотя, как известно, были они одного небольшого роста – 163,5 см без каблуков.

Антонеску оробел и…

Что-то произошло…

Он даже не понял, что именно.

Но что-то пошло не так.

Он что-то не то сказал.

Не то спросил…

Не то ответил…

Во всяком случае встреча вдруг, неожиданно, закончилась.

Его вывели в сад, посадили в машину и повезли…

Повезли в Москву, на Лубянку…

Как же так?

Ведь он глава «высокопоставленной делегации», прибывшей в Москву для подписания «Соглашения о перемирии» и, если его посадить в тюрьму, соглашение не будет подписано?!

Ну зачем же так «плохо думать» о товарище Сталине?

Он не стал бы отправлять на Лубянку главу такой «высокопоставленной делегации» и подставлять под удар подписание «Соглашения», если бы…

Если бы у него не была «в резерве» другая «высокопоставленная делегация»!

И даже не одна, а целых две «высокопоставленные делегации».

Вы помните советского посла Николая Новикова, который вел в Каире переговоры с князем Барбу Штирбэ?

Так вот, еще 28 августа Новиков взял «за шиворот» князя и вместе с ним вылетел на американском бомбардировщике в Москву для подписания того же самого соглашения, которое собирался подписывать Антонеску.

Полет был достаточно сложным, со всякими непредвиденными обстоятельствами и промежуточными посадками, так что в Москву они прибыли только 30 августа вечером и с удивлением узнали, что здесь со вчерашнего дня находится еще одна, тоже «высокопоставленная» румынская делегация.

Эта «еще одна» прибыла из Бухареста по поручению домнуле Сэнэтеску, только что ставшего… ненадолго!.. премьер-министром Румынии.

Так что, как видите, все в порядке!

У Сталина есть на выбор три «высокопоставленные делегации», готовые подписать все, что следует.

И подписали…

12 сентября 1944 года Румыния стала первой из членов Тройственного союза, подписавших соглашение о перемирии. Ее примеру вскоре последовали Болгария и Финляндия, а несколько позже и Венгрия.

В чем причина?

Война закончилась.

Весь мир изменился – возникли новые страны, сложились новые песни, родились другие, послевоенные, дети…

И только здесь, у нас, на Лубянке, как кажется, все по-прежнему.

Все так же никогда не гаснет свет во внутренней тюрьме НКГБ, все так же по ночам идут допросы, все тот же мат, и тот же вой, и тот же треск мотора старого грузовика…

В одной из камер внутренней тюрьмы второй уж год томится вся «высокопоставленная делегация», прибывшая в Москву для подписания «Соглашения о перемирии».

Но это так говорится – «томится».

На самом же деле, как оказалось, и на Лубянке «можно жить».

И Антонеску «живет» и даже, кажется, совсем не плохо «живет» – сотрудничает со следствием, пишет признательные показания и… надеется.

И если вернуться к шахматной терминологии, Лубянка – это такая сталинская «коробка для шахматных фигур», и любая, сброшенная туда фигура, как мы уже говорили, может быть при необходимости вынута и использована.

Вот возьмем, к примеру, Румынию.

Кто знает, что там может произойти?

Был там один такой генерал Сэнэтеску – отличился – сварганил этот хитрый номер с королем-комсомольцем, так мы его после этого премьер-министром назначили.

Потом был еще один генерал или не генерал, фамилию не припомню.

А теперь там этот Гроза, куркуль, который заделался коммунистом.

Завтра, может быть, мы этого, с позволения сказать, «коммуниста» к чертовой матери сместим, и тогда нам как раз и понадобится Антонеску.

Направим его в Румынию, назначим генсеком, хе-хе-хе…

Так что, пока пусть посидит.

И сидел. Почти два года сидел.

И подельники сидели. И тоже «сотрудничали со следствием».

Но вдруг неожиданно 9 апреля 1946 года, на рассвете, всю «высокопоставленную делегацию» извлекли из внутренней тюрьмы Лубянки и отправили в Бухарест…

Сбросили напрочь с доски.

Но почему? Почему так внезапно, так срочно?

В чем причина?

Должна же быть какая-то причина?

Вот она, тайна, которую нам предстоит разгадать.

Бесценный свидетель

В Бухарест они прибыли уже в кандалах и сразу же были заключены в страшную подземную тюрьму «Жилава».

Теперь, как им объяснили, их будет судить Народный Трибунал.

Какой-такой Народный Трибунал?

Для нас это тоже несколько странно!

Особенно потому, что в эти самые дни в Нюрнберге идет Международный процесс главных военных преступников.

Глаза всего мира прикованы к этому Процессу.

Первые полосы газет, кинохроника, радиопередачи…

Каждое движение фиксируется, каждое слово переводится на русский, английский, французский, немецкий…

И в то же время где-то, в