в Аламуте, ни ты, ни твое королевство не будут в безопасности. Простите меня, если я когда-либо обидел вас, как я прощаю вас. Не забывайте и о моих сыновьях, которые преданы Вашему Высочеству душой и телом".

Разговор вымотал его. Он тяжело дышал. Доктор положил ему на лоб холодную ткань. Затем он продиктовал краткое прощание с сыновьями.

Через некоторое время он спросил: "Что они сделали с преступником?"

"Они пытают его", - ответил писец. "Они хотят, чтобы он рассказал все, что знает".

"Приведите его ко мне!"

Они втолкнули ибн Тахира, окровавленного и в лохмотьях, в присутствие визиря. Он едва мог стоять на ногах.

Визирь взглянул ему в лицо и вздрогнул.

"Но он же еще ребенок!" - прошептал он про себя.

"Почему ты хотел убить меня?"

Ибн Тахир попытался встать прямо. Но голос его был слаб, когда он заговорил.

"Я выполнял приказ Сайидуны".

"Но разве вы не знали, что вас ждет смерть?"

"Да, я знал".

"И вам не было страшно?"

"Для федаинов смерть при выполнении своего долга означает счастье".

"Какое безумие!" - стонал визирь.

Затем его охватил гнев.

"Вас обманули. Вы не знаете, что делаете. Знаете ли вы принцип управления исмаилитов?"

"Есть. Выполняйте приказ своего командира".

"Идиот! Фанатичный глупец! Разве ты не знаешь, что даже я знаю доктрину твоего хозяина?"

"Конечно. Ты отступник. Предатель".

Визирь снисходительно улыбнулся.

"Послушай меня, мальчик. Высший принцип исмаилитов таков: Ничто не истинно, все дозволено".

"Это ложь!"

Ибн Тахир содрогнулся от негодования.

"Вы не знаете, кто такой Сайидуна", - сказал он. "Сайидуна - самый выдающийся и могущественный из всех людей. Аллах дал ему власть открывать врата рая для своих верующих".

"О Аллах, прости его. Он не знает, что говорит".

"Вы думаете, я не знаю, что говорю? Я был одним из тех, кого он отправил в рай".

Великий визирь затаил дыхание. С трудом он приподнялся на одном локте. Он пристально посмотрел ибн Тахиру в глаза. Он знал, что тот не лжет. Он недоверчиво покачал головой.

Затем он вспомнил легенды об Аламуте. О юношах, утверждавших, что они провели ночь в раю. Его начало осенять.

"Так вы говорите, что были в раю?"

"Я видел это своими глазами, чувствовал своими руками".

"И ты вернешься туда, когда умрешь?"

"Да, смерть заберет меня туда".

Визирь рухнул обратно на подушки.

"Аллах! Аллах!" - простонал он слабым голосом. "Какой грех! Так вот почему ему понадобилось столько красивых рабынь! Вот почему он покупал их так много на базарах!"

Ибн Тахир внимательно слушал. Все его лицо было напряжено от внимания.

Визирь спросил его: "Неужели тебе никогда не приходило в голову, что ты попался на обман? Что ты находился в раю, созданном Хасаном? Что ты никогда не покидал Аламут?"

"В Аламуте нет таких садов. Сады, в которых я был, в точности похожи на те, что описаны в Коране".

Один из присутствующих, старший офицер, знавший практически все крепости в Иране, прервал его.

"Это могут быть сады королей Дейлама, которые построили их за замком для своих развлечений. Я слышал рассказы о них".

Глаза Ибн Тахира расширились. В них появился детский страх.

"Вы это выдумали..."

Офицер покраснел от гнева.

"Попридержи язык, убийца! Тот, кто служил на севере страны много лет назад, скажет тебе, что за Аламутом есть прекрасные сады, созданные королями Дейлама".

Все начало плясать перед глазами ибн Тахира. Он пытался ухватиться за последнюю соломинку.

"Я видел в садах леопарда, который был ручным, как ягненок, и ходил за своей хозяйкой, как собака".

Все мужчины рассмеялись.

"У принцев и вельмож есть столько прирученных леопардов, сколько вы пожелаете. Охотники используют их вместо гончих".

"А темноглазые чауши, которые служили мне?"

"Темноглазые хари?" Великий визирь болезненно рассмеялся. "Рабыни и наложницы Хасана, купленные на всех рынках Ирана. В моих кабинетах есть точные записи обо всех этих покупках".

Словно пелена упала с глаз ибн Тахира. Внезапно ему все стало ясно. Мириам - рабыня и наложница Хасана. Он, ибн Тахир, - беспомощная жертва их интриг, их обмана. Ему показалось, что его голова вот-вот взорвется.

Его колени ослабли. Он опустился на пол и заплакал.

"О Аллах, прости меня!"

От напряжения великий визирь потерял сознание. Из его горла вырывались тяжелые вздохи. Писец опустился на колени рядом с ним.

"Он умирает", - прошептал он. Слезы навернулись ему на глаза.

Лекари поспешили на помощь пострадавшему. Они привели его в сознание с помощью воды и благовоний.

"Какое преступление!" - прошептал он.

Он увидел, что ибн Тахир стоит перед ним на коленях.

"Теперь ты видишь все насквозь?" - спросил он его.

Ибн Тахир только кивнул, не в силах вымолвить ни слова. В нем рушилось здание всей его жизни.

"Я умираю из-за твоей слепоты".

"О Аллах! Аллах! Что я натворил!"

"Ты раскаиваешься?"

"Да, ваше превосходительство".

"Ты храбрый мальчик. Хватит ли у тебя смелости искупить свою вину?"

"Если бы я только мог".

"Вы можете. Возвращайся в Аламут и спаси Иран от этого сатаны-исмаилита".

Ибн Тахир не мог поверить в то, что услышал. Он по-детски улыбнулся сквозь слезы и огляделся вокруг. Он увидел лишь мрачные, полные ненависти лица.

"Ты боишься?"

"Нет, я не боюсь. Я просто не знаю, что ты собираешься со мной делать".

"Мы отпустим вас обратно в Аламут".

Присутствующие протестовали. Преступник должен был принять свое наказание! Они не могли его отпустить.

Визирь обессиленно взмахнул рукой.

"Я знаю людей", - сказал он. "Если кто-то может справиться с Хасаном, то этот мальчик сможет".

"Но это неслыханно - дать преступнику свободный проход. Что скажет Его Высочество?"

"Не беспокойтесь об этом. Я еще жив и беру на себя ответственность. Писец, пиши!"

Он продиктовал приказ.

Присутствующие мужчины обменялись взглядами и покачали головами.

"Этот юноша, зарезавший меня, - большая жертва приспешника Аламута, чем я. Он увидел правду. Теперь он отомстит и за себя, и за меня. Пусть отряд людей доставит его в замок. Пусть войдет внутрь. Там он сделает то, что считает своим долгом".

"Я всажу ему кинжал в кишки".

Ибн Тахир поднялся, его глаза сверкали ненавистью.

"Клянусь, я не успокоюсь, пока не отомщу или не умру".

"Вы слышали? Так и должно быть... Теперь вымой его и перевяжи раны. Дай ему новую одежду... Я устал".

Он закрыл глаза. Кровь в его жилах обжигала его, словно угли. Его начало трясти.

"Конец близок", - прошептал доктор.

Он подал сигнал, и все покинули комнату. Охранники Ибн Тахира