С залечиванием раны мы провозились до самой ночи. Пулю магически вытащил Кирилл, а дальше работали уже втроём.

Около полуночи Гирзел вдруг распахнул глаза. Схватил меня за руку, прохрипел:

— Ни...

И снова потерял сознание.

Напугал меня ужасно! Что это было? Я -то уже уверовала, что кризис давно миновал. А тут...

Во всяком случае, пульс у него заметно участился. Правда, больше никаких опасных признаков мы с Киром не нашли.

Но лечение продолжили в усиленном режиме. Я ещё подпитала Мадо в очередной раз энергетически. А Лисовский даже задумался, не привести ли кого -нибудь из вампиров, чтобы напоили чёрного своей кровью - на всякий случай. Ибо целебная она у них. Однако идея разбилась как раз о тот факт, что напоить бессознательного будет сложновато. И стоит ли перегружать организм, насильно приводя в сознание, когда никаких предпосылок к тому, что без этого он умрёт, совершенно нет?

В общем, решили оставить затею.

И тут на меня накатила -таки ярость. Захотелось вскочить и пойти поджарить к чёртовой матери проклятых шакалов. Конечно, в Гирзела стреляли не они, но ведь, безусловно, были причастны! Кирилл между делом посмотрел мобильники киллера. Нет, никаких знакомых номеров он там ожидаемо не обнаружил, и в связях мерзавца ещё предстоит разбираться оборотням, работающим в органах.

Однако кое-что почти со стопроцентной вероятностью стало ясно уже сейчас. В списке входящих вызовов Лисовский увидел звонок с не определившегося номера, а сделан тот был как раз в то время, когда мы с чёрным отправились на почту. Очевидно, какая -то тварь предупредила киллера, что жертвы вот-вот выйдут из ворот и окажутся в зоне досягаемости.

Да, доказательств нет, но ведь наверняка это был кто -то из шакалов. Тот же самый ублюдок, который звонил со скрытого номера и на украденный телефон Дубова.

— Может быть, устроить у гадов обыск и найти этот проклятый шифруюшийся телефончик? — почти прорычала я, стискивая кулаки. Спустить шкуру с его владельца хотелось уже конкретно. За чёрного - так уж точно не пощажу!

— Если мерзавец не идиот - наверняка не хранит симку у себя, а прячет где -нибудь на нейтральной территории, — пессимистично возразил Лисовский. — И даже если нам посчастливится где-то наткнуться на неё, ни с кем из Полярников мы как пить дать не сможем её связать - отпечатков на ней стопроцентно не будет, и магически затирать запахи, как мы уже убедились, сволочи умеют.

Неожиданно в коридоре послышался торопливый топот, а потом кто-то замолотил в дверь кулаком. Правда, не в нашу, а в ректорские покои.

Кирилл поспешил в коридор.

— Я здесь, — сказал он, выглянув из нашей двери. — Что у вас случилось?

— Никита пропал, — ответил порядком обеспокоенный голос, кажется, Олега - соседа Бариновых.

Я тоже кинулась в коридор. Там стояли Олег, Игорь и насмерть перепуганный Лекс.

— Как пропал? — спросили мы с ректором почти одновременно.

— Пошёл в душ, а теперь его нигде нет, — с трудом вымолвил Лекс.

— И след мы взять не можем, — добавил Игорь.

Мне подурнело. Кажется, я поняла, что означало это «ни» чёрного - «Никита!». Очевидно, сработала сигналка, стоящая на парне, и Мадо попытался донести до нас эту весть.

Идиотка! Как я могла забыть о наших подопечных! Ведь свою сигналку я ставила на Лекса, а на Никиту - Гирзел. И вот Лекс здесь живой и здоровый, а Никита...

После того, как чёрного подстрелили, я должна была, просто обязана пойти поставить на второго близнеца и свою сигналку! Но все мои мысли были заняты исключительно спасением любимого мужчины. Тупица! Дебилка!

Пока я рвала на себе волосы, Кирилл вдруг выложил из кармана на пол мобильник, перекинулся и... громко протяжно завыл.

У меня, признаться, мороз пошёл по коже.

— Чего это он? — смертельно побледнел Лекс. — Никита мёртв?!

Ну да, собаки ведь воют на покойников. Мне тоже поплохело окончательно.

— Нет, это общий сигнал тревоги, — пояснил Олег.

А леонбергер тем временем уже бросился на лестницу.

Трое студентов рванули за ним следом. Я попросила охранника остаться с Гирзелом, а сама тоже побежала вниз.

Когда выскочила из здания, по территории, да и по корпусам тоже, уже носилась куча собак. Не только леонбергеры - самых разных пород. Очевидно, общая тревога созвала и охранников, и преподавателей, и студентов.

Уж и не знаю, каким образом Кирилл объяснил соплеменникам, что искать нужно Никиту Баринова, однако искали его все. Я первым делом кинулась на прошлое место преступления - то есть в лодочный сарай. Однако столкнулась там с несколькими псами, очевидно, уже обследовавшими постройку вдоль и поперёк.

Нет, парк и все строения в нём тут явно вперёд меня обыщут. Да и вряд ли уроды могли успеть вернуться незамеченными из какой -то отдалённой его части.

Пожалуй, стоит заняться обследованием главного здания.

Здесь, впрочем, тоже вовсю велись поиски. Причём в них принимали участие и вампиры, и маги... и даже немаги-старшекурсники. Очевидно, суматоха перебудила всех подряд. Ох, скольким же мне завтра память исправлять!.. Ну да это неважно, только бы Никита нашелся, живой.

— Что за переполох-то? Поспать, кобели поганые, не дают! — услышала я знакомый нарочито возмущённый голос.

Евтюков! От злости у меня аж в глазах потемнело.

Я резко развернулась и рявкнула:

— Скройся, мразь!

Видимо, на моём лице отразилось нечто такое, что скот предпочёл моментом испариться молча. Ну, его счастье - иначе я за себя не ручаюсь!

Но где же Никита? Куда уроды его подевали?!

При том, что здесь творилось, мне казалось, что всё здание и башни уже обыскали сверху до низу.

И тут я наткнулась на ещё одного Полярника - Сергеева. Впрочем, его дружки со второго курса тоже торчали рядом.

— Всё, нет Никитки в живых, — мрачно изрёк в этот момент Валерий.

Подскочила к нему как ошпаренная:

— С чего ты взял?!

— Не могу нащупать его энергетику, хоть ты тресни, — пояснил Сергеев. — И если он не покидал пределов усадьбы - значит, мёртв.

У меня защемило в груди. Но, может, Полярник врёт? От этих же гадов слова правды не дождёшься!

А ведь я могла бы сама заняться подобным поиском. Не совсем таким, конечно -ментальным. Но если Никита в сознании...

Закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, отрешившись от творившегося вокруг бедлама. И всё же бесконечные переговаривания, топот снующих туда -сюда людей и нелюдей, хлопанье дверьми ужасно отвлекали. Пожалуй, лучше выйти на улицу.

Выбежала на крыльцо. По парку, правда, по-прежнему бегали растерянные псы. Но от них шума было гораздо меньше.