— Держись рядом со мной, — шепнул девочке один из имперцев. — Я буду на шаг позади тебя справа, а ты держись за впереди идущим слева и тоже на шаг позади.

— Спасибо, — поблагодарила девочка за своевременную подсказку и заняла указанное место.

Таким вот почти шахматным строем они и вошли, прошагали в центр зала, повернулись к той стороне, где стояли Мат Свер Мэкалль, посол империи и еще какие-то люди в мундирах как республики, так и империи.

Если бы девочка не шла в толпе военных, то наверняка растерялась бы, сейчас же, словно опекая её, хотя, возможно, что и опекая, девочке указали место, где её следует встать. Военные выстроились в три шеренги, а сама Наташа оказалась в первом ряду… четвертой. Видно, не случайное место… Хотя да, о чём это? Какое тут у военных и случайно? У них даже трава растет строго в отведенных местах по стойке смирно.

Вступительную речь Мата Свера Наташа от волнения прослушала. Только улавливала отдельные фразы про союз добрых соседей, про совместную борьбу с наглыми пиратами. В общем, набор стандартных фраз. Графа Арландо Черстера немного успокоившаяся девочка выслушала более внимательно. Но опять-таки ничего нового не услышала — набор стандартных фраз.

Наконец вступление закончилось. Вперед вышел Мат Свер, дождался тишины.

— Господа, дамы, в этот день мы собрались здесь, чтобы отпраздновать победу соединенного флота республики Моригата и Арвийской империи над врагом, который долгое время терроризировал нашу торговлю. И начать праздник позвольте приятным — награждением отличившихся. — Дождавшись, когда смолкнут восторженные крики, Мат Свер заговорил снова. — Но позвольте немного отклониться от привычной процедуры.

Мат Свер глянул на посла империи, вышедшего вперед и вставшего рядом с ним. Они обменялись взглядами и кивнули друг другу.

— Первыми обычно награждаются старшие по званию, потом те, кто ниже, — заговорил граф Арландо. — Но мы с господином председателем республиканского Сената договорились немного нарушить традицию. Полагаю, господа военные пропустят вперед даму. — Граф нашел взглядом Наташу и кивнул ей.

Снова заговорил Мат Свер.

— Итак, награждается орденом «За заслуги перед республикой» второй степени госпожа Наталья Астахова! Именно благодаря ей стал возможен этот поход объединенной эскадры, именно она обнаружила и разоблачила связи некоторых нечистоплотных граждан республики и пиратов. Более того, империя также уже высоко оценила заслуги госпожи Наташи в деле разоблачения с риском для жизни убийцы имперского посла в республике. Госпожа… — Мат Свер кивнул ей.

Наташа замешкалась, но получила легкий толчок в спину, встряхнулась и неторопливо вышла вперед, подошла. К ней с подушкой в руках, на которой лежал названный орден, представляющий из себя что-то типа восьмиконечной звезды, с лучами, украшенными бриллиантами, в центре красовался лик какого-то бога из местного пантеона.

Мат Свер принял орден с подушки, подошел к девочке и закрепил его на ленте под «Звездой империи». Несколько некорректно, насколько знала Наташа, но, как говорится, есть нюанс, о котором её, старательно отводя взгляд, предупредил перед награждением слуга. С точки зрения девочки — глупые условности, но для местных… В общем, Мат Свер никак не мог повесить орден на грудь ДЕВУШКЕ! А вдруг нащупает что-то не то? Нащупывать, к сожалению, пока нечего особо, но… В общем, Наташа мысленно махнула рукой, заявив, что будет делать всё так, как ей скажут. Скажут прыгать после награждения — прыгнет.

Тот же слуга, пряча взгляд, заметил, что прыгать не надо. Наверное, сюда специально таких набирают, начисто лишенных чувства юмора.

Наташа, надеясь, что нигде не ошиблась, выполнила положенный реверанс и вернулась на своё место. Дальше церемония покатилась по накатанной. Глашатай объявлял имя и кратко говорил, за какую заслугу вручается награда, после чего названный подходил, и ему вешали орден. Вообще, конечно, вряд ли ради награждения организовывают нечто подобное. Не знала бы подоплёки, то и сама девочка решила бы, что именно так всегда и награждают высшими орденами разных стран. Торжественно, с балами. Вообще, от всех этих политических игр уже даже тошно становится. Будь выбор — держалась бы от них подальше. Увы, все стороны уже записали её в сторонники Мата Свера Мэкалля и определили в ту фракцию, что ратует за дружбу с империей. Сейчас даже стало понятно, почему император наградил её именно тем орденом с мечами и окантовкой. Ничего бы не изменилось, если бы орден дали без мечей, как гражданскому человеку. Сообщать всем о ранении тоже было необязательно. Но император выбрал именно такой вариант. Не для неё — для окружающих. Намертво привязав Призванную к империи и тем, в республике, кто ратует за этот союз.

Испытала ли Наташа какие-либо отрицательные эмоции от осознания этого? Да нет, скорее. И так понимала, кто такой император и что большинство его поступков продиктованы интересами империи. Сейчас просто невнятные подозрения превратились в уверенность. И было понимание, что, если бы не он с Матом Свером, то её постарались бы затащить в свои сети другая сторона. И вовсе не факт, что их методы ей бы понравились. Император и Мат Свер, по крайней мере, честны и честно говорят, чего хотят и что планируют получить взамен.

Наташа вздохнула. Что ж, похоже, сегодня ей отрезали последние пути к отступлению… Если они, конечно, были. Мат Свер в том разговоре ведь честно всё описал и предупредил. Теперь, вспоминая ту встречу, Наташе многое стало понятно из того, что тогда вызывало вопросы.

— Ну и ладно, — вздохнула она. — Нужно быть очень наивным, чтобы верить, будто при моём положении подобного можно избежать.

Церемония уже завершилась, и сейчас все награжденные собрались чуть в стороне, и к ним подходили знакомые, семьи или просто друзья. Кто-то что-то обсуждал, рядом с кем-то уже кучковалась стайка девушек, где-то стояла парочка молодых людей. Наташу уже окружили Альда, Ариант, Ольмер и Турион с невестой. Туриаон выглядел крайне сердитым, Альда была подчеркнуто невозмутимой, а вот Малиена явно не понимала, как ко всему этому относиться. Её, похоже, уже успели просветить по поводу произошедшего, и сейчас она не понимала, сердиться ей на злую шутку в адрес жениха на Альду или сердиться на жениха за его дуболомность. Было похоже, что назревал скандал, и никто не мог решить, что делать.

—