Зенитных средств для 18 отк не было выделено. Планировалось, что на исходных рубежах его ПВО обеспечат части 6 и 26 зенад, а в ходе наступления его боевые порядки от ударов с воздуха должны были прикрыть 1062-й полк СЗА и 516-й полк МЗА. Однако эти части так и не сменили занимаемых позиций, и бригады 18 отк, прорвавшиеся к с. Васильевке, в течение всего дня подвергались ударам с воздуха.

Учитывая высокую динамичность танкового боя и перечисленные выше факторы, зенитно-артиллерийские полки (зап) не могли физически успевать за танковыми и механизированными соединениями, особенно при выдвижении и сближении с противником. Именно в этот период они несли наибольшие потери от авиации противника. Если же зенитчики выходили непосредственно в боевые порядки, то сразу же несли серьезные потери еще и от осколков и ружейно-пулеметного огня. Поэтому танкисты старались быстрее сблизиться с врагом, чтобы их боевые порядки перемешались, но и это не всегда приносило результаты.

Был и целый ряд иных недочетов, влиявших на результаты работы зенитчиков. Вот лишь небольшая цитата из приказа 0108 командующего артиллерией Воронежского фронта, касающегося действий зенитно-артиллерийских дивизий 5–20 июля 1943 г.:

«Слаб контроль командиров частей за боеготовностью и боевой работой батарей и пулеметных рот (1366 зап 29 зенад, 6 зенад, 26 зенад), вследствие чего стрельба отдельных батарей не дает должного эффекта. Много случаев бестолковой, нецелесообразной стрельбы. Контроль с КП полков и дивизий за ведением огня батареями и выполнением ими указаний об открытии и ведении огня и по взаимодействию с истребительной авиацией отсутствует, имеются случаи стрельбы по своим самолетам (6 зенад)»[300].

Как показали дальнейшие события, командиры полков не руководили маневром и огнем батарей. К сожалению, зенитные части, особенно средней зенитной артиллерии, обладали низкой мобильностью: чтобы перебросить батарею или полк в другое место и подготовить к отражению воздушного налета, требовалось достаточно много времени. При транспортировке зенитных орудий огонь из пушек вести было невозможно. Прикрываемые войска, да и сами зенитные части оказывались беззащитными от ударов с воздуха. К тому же, как показали события, смена огневых позиций и маневр полками были плохо продуманы.

В еще более сложных условиях проходила подготовка к контрудару в 5 гв. А, основные силы которой 11 июля уже вступили в бой с противником.

«Вечером я получил приказ командующего фронтом, – вспоминал командующий 5 гв. А, – в котором армии ставилась задача с утра 12 июля нанести контрудар левофланговым 33-м стрелковым корпусом совместно с 5-й гв. танковой армией в направлении Большие Маячки; правофланговым 32-м корпусом совместно с 6-й гв. армией – в направлении Красная Поляна, Гремячий. Ближайшей задачей 5-й гв. армии был выход в район Грезное, Малые Маячки, Тетеревино, совхоз «Комсомолец», последующей – в район Погореловка, Яковлево.

…На организацию контрудара оставалось всего несколько часов светлого времени и короткая летняя ночь. За это время нужно было многое сделать: принять решение, поставить задачи соединениям, провести необходимую перегруппировку, распределить и расставить армейскую и приданную армии артиллерию: вечером на усиление армии прибыли минометная и гаубичная артиллерийская бригады (габр). К сожалению, они имели крайне ограниченное количество боеприпасов – меньше половины боекомплекта.

…Вся организационная работа проходила на НП армии. Решение принималось в присутствии руководящего состава штаба и управлений армии. Здесь начальник оперативного отдела наносил его на карту с указанием задач корпусам и дивизиям. Одновременно эти задачи оформлялись в виде боевых распоряжений и с офицерами связи отправлялись по назначению. Затем были определены задачи артиллерии, инженерным войскам, а также решены другие вопросы, связанные с предстоящим наступлением. После завершения всей этой работы большая часть офицеров штаба и управлений армии, политического отдела отправилась в соединения и части, чтобы помочь их командирам подготовить подчиненных к выполнению поставленных задач»[301].

Последнее боевое распоряжение № 064/ОП было подписано генерал-лейтенантом А.С. Жадовым 12 июля в 1.15:

«1. В связи с нанесением с утра 12.07.43 г. удара 5ТА (так в тексте. – З. В.) на левом фланге армии в общем направлении Думное, Покровка, в частичное изменение ранее отданного приказа, армия в предстоящем наступлении на 1.07.43 г. наносит удар не правым, а левым флангом.

2. 33 гв. ск, используя удар танков, решительным наступлением в общем направлении Большие Маячки во взаимодействии с 32 гв. ск и танками уничтожить противостоящего противника.

Главный удар корпуса нанести силами 97 гв., 95 гв. и 42 гв. сд, 9 гв. вдд и 52 гв. сд, построенных в одном эшелоне, имея наибольшие усилия на своем левом фланге. Ближайшая и последующие задачи – прежние.

3. 6 гв. вдд – армейский резерв, к утру 12.07 сосредоточиться в районе Средняя Ольшанка, высота 243.5, Остренький. Имеет задачу при необходимости развить успех в общем направлении Петровка, Васильевка, Грезное».

В адрес Н.Ф. Ватутина некоторые исследователи высказывали и высказывают целый ряд замечаний, критически оценивая планирование и организацию контрудара 12 июля. Однако, как представляется, нельзя возлагать всю ответственность за такое большое дело на одного человека, даже если он занимает столь высокий пост. Не менее важно для достижения успеха в любой сфере – кто и как исполняет приказы и распоряжения. В данном случае основную часть вины за допущенные недочеты в организации контрудара должен взять на себя штаб Воронежского фронта.

В работе штаба фронта и штабов соединений было большое количество неувязок, чисто технических проблем. Мало внимания уделялось отработке вопросов взаимодействия между артиллерийскими частями, действующими впереди стрелковых дивизий, и танковыми соединениями, особенно организации связи между взаимодействующими звеньями управления.

Парадоксально, но факт: начальник штаба фронта с 6 июля находился в г. Короча! Вспоминает генерал С.П. Иванов: «Верховный Главнокомандующий придавал большое значение руководству непосредственно на местах. 6 июля, разговаривая с Н.Ф. Ватутиным по прямому поводу, И.В. Сталин приказал остаться на КП одному командующему. Остальным распределили обязанности следующим образом: маршалу A.M. Василевскому встречать резервы – 5-ю гв. и 5-ю гв. танковую армии – и вводить их в сражение, Н.С. Хрущеву ехать на обоянское направление к генералу И.М. Чистякову, мне – на корочанское, в 69-ю армию к генералу И.Р. Апанасенко – на стык с Юго-Западным фронтом к генералу М.С. Шумилову.

Я сразу же отправился в Корочу, где находился до завершения сражения под Прохоровкой.

На работе штаба это не отразилось, так как благодаря хорошо налаженной и непрерывной информации командующий, его заместители, члены Военного совета и я постоянно были в курсе всех событий, происходивших на фронте»[302].