Да-да, в Нави ее – Василису – вполне могут не принять. Боги, насколько вообще законным будет их с Кощеем брак? Но попробовать стоило.

– Все твои условия все еще в силе, здесь ничего не меняется, – добавил Кощей, видимо, решив, что она беспокоится из-за этого.

Ох уж эти условия. Но да, это тоже был важный пункт разговора.

– У меня будет просьба, – начала Василиса и добавила поспешно: – Но ты можешь отказаться, и это ничего не изменит.

Не выпуская ее ладони, Кощей откинулся на спинку лавочки.

– Говори.

– У тебя в доме есть пустая комната. Я хочу место, которое будет только моим. Мне это очень важно. И чтобы там были обои в цветочек. И чтобы я могла там прятаться… Не от тебя. Вообще…

– Ты хочешь кабинет?

Василиса встретилась с ним глазами и виновато улыбнулась.

– Я хочу свою спальню.

Он раздумывал всего пару мгновений.

– Хорошо, – просто ответил он. – Но ты же будешь приходить ко мне иногда и оставаться со мной?

Приходить к нему… Не он к ней, а она к нему. В этот раз и эта сторона брака будет подвластна ей.

– Бойся, – как могла серьезно ответила Василиса, не удержалась и снова захохотала.

Боги, столько благодарности, сколько к этому мужчине, она не испытывала ни к кому и никогда. Сказал бы ей об этом кто, когда она томилась в его замке. Почему он не мог просто начать ухаживать за ней, когда встретил у Яги? Да, он казался ей стариком… Но вдруг она бы оказалась достаточно умна, чтобы изменить свое мнение. И все могло бы быть иначе, причем с самого начала. Зачем им обоим были все эти испытания?

Она подсела ближе, обняла его и ощутила его дыхание у себя над ухом. Кощей расслабленно выдохнул.

– Пожалуйста, будь моей женой, – попросил он.

– Я буду, – ответила она и неожиданно для себя всхлипнула.

Слезы радости… Вот это да! Так действительно бывает?

– Не плачь, – прошептал Кощей. – Не переношу твоих слез.

Василиса послушно кивнула, отстранилась, заглядывая ему в лицо.

– И когда мы это сделаем?

– Хоть сейчас, – ответил Кощей, пальцем стирая влагу с ее щек. – У меня в ЗАГСе есть знакомые, и они все устроят. Но ты ведь, наверное, хочешь пышную свадьбу. Чтобы платье, и гости, и что там еще положено.

Василиса помотала головой.

– Пышная свадьба у меня уже была. Теперь я хочу счастливый брак. И никто мне не нужен, только ты. Но вот платье… Не в этом же идти. Хочу быть красивой. А можно завтра, а не сегодня?

– Можно, – улыбнулся Кощей. – Как ты захочешь.

– Тогда завтра! – выдохнула Василиса. – Заедь за мной в обеденный перерыв. Успеем?

– Успеем, – подтвердил он. – Я договорюсь. Только паспорт мне заранее дай. Ты свою фамилию оставишь?

Улыбка Василисы померкла.

– Свою?

– Я просто подумал…

– Я возьму твою. Кош, я хочу быть твоей женой не просто номинально. Я делаю это, чтобы громогласно заявить об этом всем. Кощеева Василиса Петровна. Звучит?

Он погладил ее по руке, и во взгляде его читалось что-то такое благодарное.

– Звучит, – кивнул он. – Но ты уверена?

– Я вроде бы только что сама все это предложила, – нахмурилась Василиса.

– Ладно. Хорошо. Просто…

– Главное – ты не передумай. А я все решила. Но знаешь, это все равно надо будет отметить. Завтра вечером. Только ты и я… Кош, а кольцо у меня будет?

– Будет, – серьезно кивнул Кощей. – Самое лучшее.

В кабинете Баюна было сумрачно. Мирт на подоконнике лениво шелестел листочками, нежась в теплом ветерке, веющем из открытого окна. Сам хозяин кабинета восседал в своем кресле и принял посетительницу почти радушно.

– У тебя пять минут, – бросил он, не отрывая глаз от каких-то бумаг. – После этого ты либо уходишь, либо остаешься на ночь помогать мне составлять отчет для Буяна.

– Об этом я и хотела поговорить, – аккуратно начала Василиса и провела подушечкой большого пальца по ободку кольца с морионом на безымянном: она могла по мгновениям разложить в памяти тот момент, когда Кощей надел его, и с ним чувствовала себя так спокойно и уверенно, как никогда. – Вчера я вышла замуж, так что по вечерам и тем более по ночам я теперь занята.

Баюн резко поднял голову, зрачки в золотых глазах сузились до двух острых игл.

– За кого это? – с подозрением спросил он.

– За Кощея, – ответила Василиса, уже поняв, что буря неминуема.

Баюн замер, а потом вдруг вырос над столом. Василиса сглотнула и машинально сделала шаг назад.

– За кого?!

– За Кощея, – упрямо повторила она.

И по его глазам поняла, что он ей поверил.

– Скажи мне, Василиса, – промурлыкал Баюн так ласково, что ей стало действительно страшно. – Ты, когда падала, сильно головой ударилась? Какой брак?! – вновь заорал он. – Какой Ко… – И потом вдруг зашипел-зашептал, воровато оглядываясь то на дверь, то на окно. – Ты вообще понимаешь, кто он?

– Я в курсе, кто он, – спокойно ответила Василиса, радуясь железной выдержке, привитой ей в царском дворце. И кольцу на пальце. Без него она бы так не смогла.

– А мне кажется, нет, – продолжил шипеть Баюн. От напряжения верхняя губа у него приподнялась, обнажая клыки, и Василиса неожиданно поняла, что это ему страшно. Страшно говорить такие речи. И страшно за нее. – Он царь Нави, сильнейший темный колдун, бессмертный, в конце концов. Что ты там себе напридумывала? Любовь до гроба? Или возомнила его этаким романтическим героем? Я смолчал, когда ты легла к нему в постель! Но это!..

– Легла в постель… – повторила Василиса. – Ты знал?

– Конечно, знал! – Он ударил ладонью по столу, и железные когти сняли со столешницы стружку. – От тебя несет им за версту! Я отправил тебя на Буян, чтобы у тебя мозги прочистились и ты задумалась над тем, что творишь, но, видимо, вместо этого нужно было просто выпороть тебя! Ты вообще понимаешь, что будет, если ты захочешь от него уйти?

– Что?

– Как минимум я потеряю ценного сотрудника! – зло сверкнул глазами Баюн. – Или уже потерял?

– Об увольнении речь не идет. Я просто решила рассказать тебе…

– Это сейчас не идет! А через месяц он решит, что хватит с тебя свободы, и запрет тебя, и будешь ты у него в каменьях да шелках у окошка сидеть, взор услаждать. Или в чем тут сейчас сидеть принято?

Василиса вздрогнула, но Баюн не заметил, продолжил:

– И ты не сможешь прийти за помощью ни ко мне, ни на Буян: Лебедь не станет из-за тебя и твоей глупости развязывать войну. Или же все намного проще? Надоело тянуть лямку? Решила царицей заделаться? А царей нынче не так уж много, выбирать не приходится.

Разумеется, Баюн понятия не имел о ее прошлом, но от этого было не легче. Василиса вспыхнула.

– Я ценю твою заботу, но, пожалуй, пойду домой, у меня там, знаешь ли, Кощей над златом чахнет, надо следить, чтобы совсем не зачах!

– Дура! – взревел Баюн, и его когти ушли глубже в столешницу. Василиса подумала, что, будь сейчас при нем хвост, он наверняка бы гневно размахивал им из стороны в сторону. – Не над златом он чахнет, а над своим могуществом! И любит он только его! И никогда – никогда! – ты не сможешь с этим тягаться! Он никогда тебя не полюбит!

– А мне не нужна его любовь! – закричала в ответ Василиса, и если и были в ней до этого какие-то сомнения в этом, то теперь их точно не осталось. – Не нужна, – повторила она уверенно и тихо. – Он дал мне нечто более важное. Он оставил мне свободу и научил ею пользоваться.

И она развернулась, чтобы уйти, но снова услышала позади голос Баюна:

– Я не чувствую желания повиноваться тебе.

– Что? – обернулась Василиса.

– Навь тебя не признала. Ты мне не царица. А значит, ты не жена ему.

– Тебе свидетельство о браке показать? – сквозь зубы процедила она.

– Покажи.

– Отлично, завтра утром копия будет лежать у тебя на столе.

И быстрым шагом она покинула кабинет, выскочила в коридор. Да как Баюн смеет! Не жена! Что он вообще может понимать в человеческих взаимоотношениях и с какой стати решил, что вправе судить ее?!

Василиса сбежала вниз по лестнице и без стука распахнула дверь, ведущую в каморку Данилы. Тот был на месте и недоуменно оглянулся на нее.

– Я вышла замуж! – громко объявила Василиса. – За Кощея!

Данила приподнял брови, словно спрашивая: а мне-то какое дело? Потом пожал плечами.

– Совет да любовь, – буркнул он и снова вернулся к работе.

Она постояла немного, созерцая, потом аккуратно прикрыла за собой дверь, сползла по ней вниз на пол и рассмеялась в голос. Пожалуй, их администратор вполне мог решить, что она сошла с ума. Но ей было все равно.

И до Баюна и его слов ей больше не было никакого дела.

Ее ожидало много счастливых лет в новом браке.

Глава 10

В то утро Василиса дошла