Тут, безмерно ее удивив, Саймон вдруг расхохотался. Искренне, громогласно и дружелюбно.

Только сейчас Нова осознала, что происходит: она разговаривает с самим Укротителем Ужаса. А только что она его рассмешила.

Странно, но ни разу за весь разговор ей в голову не пришло приглядеться, прикинуть, как лучше его убить.

Ну и правильно, сказала себе Нова. Недаром же, выйдя из лифта, она пересчитала камеры наблюдения. Здесь невозможно было кого-то убить и уйти безнаказанным.

И все же… должна же была эта мысль хотя бы закрасться ей в голову!

– Вы не знаете, как дела у Макса? – спросила она, радуясь, что придумала, как сменить тему.

– С ним все будет в порядке, – ответил Саймон. – Вокруг было столько крови, что из-за этого рана казалась хуже, чем на самом деле. Конечно, из-за его особенностей мы не могли послать к нему целителей-Одаренных, но даже обычные врачи утверждают, что он быстро поправится. Шрам, пожалуй останется, но ведь шрамы украшают мужчину, даже очень молодого.

Проходя мимо картины, изображающей День Триумфа, Саймон остановился и посмотрел на нее – без восторга, скорее, рассеянно.

– Надеюсь, – продолжил он, – этот случай научит Макса быть более осторожным в экспериментах со способностями, которые он еще не научился контролировать. Трудный урок для любого Одаренного, но для него особенно.

Нова снова всмотрелась в фигуры на картине. Вот Капитан Хром, держащий шлем – теперь она воспринимала его только как обманщика, зная, что он никогда не пробивал своей пикой этот шлем. Она перевела взгляд на тело Аса, поверженное к ногам Капитана – эта часть сюжета тоже была лживой.

А еще…

– На картине кого-то не хватает, – сказала Нова. – Макс тоже был там, да?

Саймон отвел глаза.

– Вам сказал Адриан, или сами догадались?

– И то, и другое понемногу. – Нова оторвалась от рассматривания картины. – Что там произошло на самом деле? Как Макс заполучил силу Аса Анархии?

Саймон поскреб бороду.

– Ну, что ж. Это было почти в конце боя. Мы не могли принести Макса раньше, потому что его способности вывели бы из строя не только наших врагов, но и соратников. Однако в какой-то момент Ас Анархия отделился от остатков банд. Он стоял на крыше собора и оттуда поражал тех, кто был на земле. Конечно, Хью мог выстоять против него дольше, чем кто бы то ни было. Поняв, что это наш шанс, он сбегал за Максом, которого мы прятали неподалеку в подвале, с няней, которая о нем заботилась. Хью привязал ребенка к спине и вернулся на поле битвы. Потом Хью говорил мне, что это было самым трудным – ведь он понимал, какому риску подвергает Макса. Но другого выхода не было.

Нова слушала с открытым ртом, пытаясь представить себе эту сцену. Безупречный, непогрешимый, неуязвимый Капитан Хром… сражается со злом, привязав к спине младенца? Она даже не знала, ужасаться ей или покатываться со смеху?

– Он вскарабкался на одну из боковых стен, – доносился, как будто издалека, голос Саймона, – Помню, как я задрал голову, чтобы разглядеть его, и вдруг понял, что он задумал. Когда Хью оказался наверху, Ас заметил его. Чем ближе подходили Хью и Макс, тем слабее становился Ас. И все же он был еще силен. Он пытался сражаться. Зная, что не может причинить Хью вреда, он направил свою атаку на Макса, догадавшись, что тот – причина его внезапной слабости.

Саймон помолчал, вспоминая, и добавил.

– Я помню, как поразило меня, что Макс не заплакал – он вообще не издал ни звука.

Нова поежилась.

– Наконец, Ас так ослаб, что уже не мог больше сражаться. Хью удалось сорвать с него шлем – и тогда-то вся боевая мощь окончательно оставила Аса Анархию. К тому времени треть церкви была уничтожена, одна стена была в огне, почти все Анархисты полегли, а Капитан Хром завладел его шлемом. Ас, конечно, понял, что проиграл. И тогда… Хью хотел уже покончить с ним, когда Ас просто… прыгнул. Прыгнул с высоты трех этажей, прямо в огонь.

Нова опять посмотрела на картину, поражаясь тому, как можно держать здесь на почетном месте настолько лживое изображение. Это выглядело как свидетельство того, что правда в данном случае не так уж много значит.

– Спасибо, что рассказали, – пробормотала она.

– Нет, это вам спасибо.

Нова посмотрела на Укротителя Ужаса круглыми глазами. А он не смотрел ни на нее, ни на картину, а тихо улыбался, глядя перед собой.

– Я так никогда и не держал Макса на руках. Не мог. Ни тогда, когда он был малышом, ни теперь, когда ему грустно или больно. Но все же я люблю его. Он для меня такой же сын, как и Адриан. Поэтому… я благодарен вам. – Он заглянул Нове в глаза. – За попытку его спасти.

– Даже при том, что я понятия не имела, что делаю, и в конечном итоге только напортила?

Он еще шире улыбнулся.

– Даже при этом.

Нова потупилась, чувствуя, что не может выдерживать его взгляд.

– Мне правда пора вернуться к медикам.

– Прошу, – он взмахнул рукой в сторону лифта. – Не смею задерживать вас более ни минуты. Целители могу быть ужасно назойливыми, когда им кажется, что с ними не считаются.

Не зная, что сказать – до свиданья, спасибо или еще что-нибудь – Нова просто неуверенно помахала рукой и, опустив голову, заспешила к лифту. Когда она проходила мимо секретарского стола, Призма уже сидела на своем месте. Она что-то приветливо прощебетала Нове.

Подошел лифт. Войдя в кабину, Нова в изнеможении прислонилась к стенке и потерла лоб. Из головы не выходили воспоминания Укротителя Ужаса о Битве при Гатлоне. Об участии Макса – о том, как Хью Эверхарт рисковал жизнью ни в чем неповинного младенца, и как Ас пытался его убить, чтобы сохранить жизнь себе.

Снова и снова ее мысли возвращались к сломанному шлему на пьедестале, не более опасному, чем детская игрушка.

А между тем где-то в Штабе Отступников хранится настоящий шлем. Шлем Аса Анархии. Невредимый и ожидающий.

Нова с силой хлопнула дверью. Не потому, что злилась, а потому, что даже после долгой пешей прогулки до Вэллоуридж, она все еще была под впечатлением от истории со шлемом Аса и всего, что из этого следовало. Для нее. Для Анархистов. Для Отступников, у которых, возможно, во всех их патрулях, вместе взятых, не набралось бы столько мощи, как в одном этом предмете. Может, они и вправду до сих пор не пользовались им для собственных нужд, но ведь могли и передумать – такая возможность всегда была. Пока шлем принадлежит Отступникам, никто не решится выступить против них.

Как только Нова вошла в гостиную, в дверях кухни появилась Хани, помешивая ложкой золотистый мед в стеклянной банке.

– Это как-то непохоже на тебя, обычно ты входишь тихо, – сказала она, подняв ложку. Мед с ложки капал на пол, а Хани не замечая, рассеянно помахивала ею в такт словам. – Что-то случилось?