– Я ничего не понимаю, – ошарашенно произношу я. – Мы занимались сексом.

– Я сделал вазэктомию, Шарлотта.

Мир перед глазами идет волнами. Я хватаю воздух ртом, чувствуя, что сейчас меня стошнит. Ссутулившись, я обессиленно облокачиваюсь спиной об окно.

– Вазэктомия не всегда работает.

– Сколько мы занимались сексом? Всего несколько раз? И только один раз без защиты.

– И я уже была от тебя беременна, – упрямо говорю я.

– Шарлотта, послушай меня…

Я чувствую, что ничего хорошего меня не ждет, и не уверена, что смогу это вынести.

– Я сделал вазэктомию после того, как ты забеременела от меня в первый раз.

– Но ты же хотел детей…

– Нет, не хотел, – морщится Ной. – И уж точно не с тобой.

Я вскакиваю и отшатываюсь, словно от удара ножом. Ной сидит на подоконнике, и взгляд у него холодный и колючий.

– Хватит, Шарлотта, я не в настроении слушать твой бред. Уже поздно, и мне пора идти.

– Как ты мог снова меня обмануть? – ужасаюсь я. А затем шепчу сама себе: – Как я снова позволила себя обмануть?

– Ты не понимаешь, что ли? Я пытался, Чарли. Ты сама предложила мне оставаться у тебя, когда я приезжаю в город… Когда я сказал, что мы с Лорен разъехались, ты первая предложила пока что хранить вещи у тебя. Да ты буквально умоляла об этом.

– И ты неплохо устроился, а? – перебиваю я. – Есть, где остаться, есть женщина, всегда готовая провести с тобой ночь…

– Не надо так. Я говорил, что нам не стоит спать вместе. Особенно учитывая наше непростое прошлое. Я беспокоился, что ты все еще можешь быть очень уязвима, и сразу тебе об этом сказал.

– Да ты постоянно играешь с моими чувствами, Ной! – ору я.

– Шарлотта, ты самый злопамятный и мстительный человек из всех, кого я знаю, – заявляет он и тыкает мне в лицо пальцем. – Я помню, какую дичь ты творила в колледже, и сейчас ты ничуть не изменилась.

– И зачем ты тогда вернулся? – громко спрашиваю я, делая шаг назад. Затем еще один и еще, пока не упираюсь спиной в стол.

– Мне было одиноко, – говорит Ной и трет подбородок. – Знаю, ответ не слишком хороший, но это правда. А сейчас я здесь потому, что мне нужно кое-что тебе рассказать. Я думаю, ты заслуживаешь правды, – признает он и кивает на ноутбук. – Проверь свою почту. Ты ведь хочешь все узнать? – добавляет он, когда я уже открываю рот, чтобы начать спорить.

Я опускаюсь на стул, едва дыша, и вхожу в свой почтовый аккаунт.

Ни одного нового письма.

– Здесь ничего нет, – я разворачиваю ноутбук экраном к Ною, и он забирает его из моих рук.

– Я знаю, – отвечает Ной и драматично кладет руку на сердце. – Моя правда прямо здесь.

Мы молча рассматриваем друг друга. Я хочу вскочить с места, хочу ударить его, хочу вонзить ногти в его идеальное лицо, но просто жду, когда он заговорит.

И он, наконец, начинает.

– Когда ты оказалась беременна в первый раз, я жутко испугался. Мы с Лорен только что тайком обвенчались после нашей ссоры, и тут ты появляешься из ниоткуда и обрушиваешь на меня такое. Я говорил тебе, что не хочу этого ребенка, не хочу, чтобы ты его рожала, но тебе было плевать. Ты слепо игнорировала все мои слова, как будто ты была единственной, кого это касалось, – он нервно ерошит волосы. – Я тогда даже дал тебе денег, чтобы ты сходила в клинику, но…

После таких его слов по венам у меня словно растекается раскаленная лава. Кожа пылает, словно в огне.

– Мне тогда подумалось – ладненько, раз она так хочет ребенка, пусть растит его с Джонатаном, он отлично подойдет на роль папочки, и мы все мирно вернемся к своим делам. Но ты не могла просто оставить меня в покое, да? Тебе нужно было постоянно звонить мне, постоянно жаловаться, как он тебя обижает. Ты непрерывно лила мне в уши это дерьмо, – он переводит дыхание. – Мне было всего двадцать пять. Ты думала, я хотел, чтобы мой ребенок рос в таких условиях?

– Я думала, мы с тобой будем растить нашего ребенка, – тупо говорю я. – Вместе.

Ной изумленно на меня смотрит.

– Ну да, конечно. Как будто это вообще было возможно.

– Ты вообще не думал о ребенке, да? – ору я. – Ты думал только о себе!

– Я не хотел и до сих пор не хочу детей! И неоднократно тебе об этом говорил! – кричит Ной в ответ.

– Я думала, Лорен хотела завести детей.

– Хотела, – он устало трет глаза ладонью. – Я ей никогда не рассказывал про вазэктомию. Она думала, что проблемы с фертильностью у нее, но это не так. Дело всегда было только во мне. Я просто позволял Лорен думать, что это ее вина.

– Поэтому она от тебя ушла, да? – резко спрашиваю я. – Она наконец узнала, что ты ее обманывал?

– Нет, – Ной смотрит на меня в упор. – Тебе пора его простить.

– Джонатана? – выкрикиваю я. – Даже не смей нести эту чушь про прощение.

Я бросаюсь на Ноя, и он стремительно встает с места с перекошенным от злости лицом. Затем хватает меня за руки, стискивая мои запястья мертвой хваткой.

– Это не он столкнул тебя с лестницы, – констатирует он, а я чувствую, что не могу двинуться. Частично потому, что мои руки прижаты к бокам, а частично потому, что шок обездвиживает меня, заставляет словно врасти в пол.

– Это был я. Не Джонатан, – лаконично признается Ной.

Воздух застревает у меня в горле. Я сижу абсолютно неподвижно, обессиленная его словами.

– О чем ты говоришь? – недоумеваю я, отчасти уже даже начиная сомневаться, не сошла ли я с ума. – Той ночью я тебя даже не видела.

– Я знаю, – спокойно говорит Ной. – Иначе бы я здесь не стоял. Когда Джонатан ушел из дома в первый раз, ты скатилась в полнейшую истерику. Ты выскочила на улицу, орала на него, приехала полиция. А потом ты позвала его назад.

– Но я же чувствовала, как он схватил меня…

– Нет, ты просто так подумала. Решила, что он вернулся и толкнул тебя вниз. И это абсолютно логично: он ведь только что со скандалом ушел, – говорит Ной и и прикусывает костяшки пальцев. – Но это я тебя толкнул. Ты тогда стояла, наклонившись, прямо перед дверью. Может, что-то убирала, может, протирала пол… Я не знаю, что на меня нашло, просто… Понимаешь, я даже не собирался этого делать. Но когда я увидел сначала его, а потом тебя, то… Просто скинул тебя вниз.

Я делаю хриплый булькающий вдох и кое-как выдавливаю:

– Но почему?

– Мы с Лорен поженились. Если бы она узнала, что я с тобой переспал, это ее бы просто уничтожило. Она бы ни за что не согласилась остаться со мной. А я был бы привязан к тебе и ребенку, да еще и Джонатан… Я знал, что рано или поздно все полетит в тартарары. Мне даже казалось, что я оказываю вам с ребенком услугу.