Я не удержался, по договоренности с Матиашем привел своих воинов к Баня-Луке, и мы, переодетые в янычар, устроили османам кровавый спектакль, который венгерский король и канцлер смотрели, открыв рот.

На рассвете туманного сентябрьского утра перед Яйце разгорелось сражение, и османы с крепостных стен увидели, как многочисленная венгерская конница теснит полторы тысячи отчаянно отбивающихся янычар. От них отделился небольшой отряд во главе с агой и помчался к въездным крепостным воротам, которые при его приближении медленно отворились. Меня с тремя боевыми пятерками пустили в крепость, и мы смогли удержать ворота двести мгновений до подлета моих витязей, не медливших в подобных случаях никогда. В жарком, но коротком бою мы отбили Яйце от османов, и венгерское войско, очень впечатленное нашим штурмом неберущейся крепости Матиаша, погнало их к Дрине.

К концу октября османы уверенно удерживали юг Боснии, примыкавший к оккупированным ими сербским землям, и новая турецко-венгерская граница от Мохача протянулась до Яйце.

Мой отряд, во время очередной войны с турками от души нарубившийся с ненавистными османами, уже без опасности захвата, но с осмотрительностью, вернулся в Сольнок, где я, уже не скрываясь, встретился с Витезом, на которого, как и на Корвина, произвела сильное впечатление военная мощь витязей Влада Неистового. Канцлер предложил мне в качестве военной базы один из карпатских замков, и мы выбрали, конечно, Хуст, однако я сказал, что можем согласиться на сотрудничество только с разрешения нашего господаря, для чего с ним нужна встреча.

Витез, убедившийся, что с тайной стражей Влада III лучше дружить, чем враждовать до собственного гроба, все устроил, взяв, конечно, со второго Дракона рыцарское слово, что он не уйдет со своими воинами в Карпаты. Встреча состоялась у Эгера, Влад обнялся со всеми нами, осунувшийся, похудевший, но все такой же удивительно благородный. Нам дали совсем мало времени, но и его хватило, чтобы на командирском совете, окруженном железными гвардейскими кольцами от чужих глаз, обсудить судьбы Валахии и Цара Романа. Влад поднял своего коня на дыбы, мы грохнули в ответ свой виват, от которого сверху на охранявших его в стороне почти испуганных чешских наемников попадали оглушенные птицы, и все закончилось. Влада увозили на юг, к Вышеграду, а мы через Хуст, где ошарашенный венгерский гарнизон сменили мои витязи, понеслись в Сучаву. Влад сказал мне, что Матиаш планирует присоединить к Венгрии Молдову, атаковав ее из Трансильвании, и я понимал, как узнал об этом второй Дракон. Он одобрил нашу передислокацию в Хуст и Хотин, а я рассказал ему о сети наших тайных агентов в Дебрецене, Ниредхазе и Мишкольце, которые встретят его в случае, если он каким-то образом сумеет исчезнуть из башни Соломона. Влад ответил, что это вряд ли возможно, и объяснил, почему. Мы договорились это хорошо обдумать, и я спросил, можно ли при новых отношениях если и не дружбы, то и не полной вражды перевести из Ясс в Вышеград его семью, и мой друг сказал, чтобы я переговорил об этом с Витезом. Вскоре жена Влада и сестра Матиаша благополучно были доставлены в Вышеград, предоставленный в распоряжение второго Дракона.

Мы встретились со Штефаном III в его тайной резиденции в Фэлтичени, к югу от Сучавы, и обговорили, как будем защищать Молдову от обезумевшего Корвина, вместо совместной борьбы со страшными османами ссорившего христианский мир. В Валахии сидел Красавчик Раду, и турки ее только обирали, но не убивали, что не могло, конечно, продолжаться вечно. Штефан, удивленный словами Влада о планах Хуньяди, сказал, что Польша, не дающая ему вздохнуть свободно который год, при этом не будет защищать Молдову ни от Турции, ни от Венгрии, в лучшем случае пришлет из Каменца две пограничные хоругви.

Я ответил брату Влада, что войско султана будет следующей весной отбивать у Венгрии Яйце и остатки Боснии, а летом на Османию должен начаться крестовый поход из Рима во главе с папой Пием II, а это значит, что в этом году Матиаш атаковать Молдову не будет из-за отсутствия свободных войск, но сделает это при первой возможности. Мы договорились, что, кроме пограничной службы в Хотине и Черновицах, будем готовить ловушки и засады в Карпатских горах на дорогах и тропах из Трансильвании, которые должны будут сильно сократить любую армию вторжения. Дело было привычное, но очень интересное, и мы разъехались выполнять свои многочисленные обязанности по защите Цара Ромынеяскэ.

Против нашего православного участия в летнем крестовом походе традиционно возражали католические государи, допуская только отдельные удары по османам. Дежурные сотни стояли в Поэнари, Хотине и Хусте, защищая их от внезапного нападения, и все наши воины впервые за три года смогли, наконец, отдохнуть в своих домах и усадьбах с родными и близкими, готовые к весеннему сбору в середине марта на нашей карпатской базе. Я тоже провел часть зимы с семьей, с удовольствием перевезя ее в Хотин под защиту своих витязей. Наши агенты успешно закупали в Польше ходовые товары, оседавшие в трюмах «Альб», готовых к выходу в Черное море по Днестру, кандидаты продолжали учебу в школе тайной стражи, сдавая экзамены на созданных нами горных засадах с камнепадами, и среди них успешно проходила обучение первая молдавская полусотня. В феврале у пока бездетного Матиаша умерла навязанная ему чешским королем Подебрадом жена Екатерина, и Витез начал подыскивать ему в Европе новую королеву.

Я долго думал о последнем разговоре с Владом у Эгера. В отношениях Корвина и Дракулы наступило шаткое равновесие, и Хуньяди, казалось, был не прочь вернуть второго Дракона в Тырговиште на условиях принятия Валахией нового османского удара и активного участия в захвате Молдовы для венгерской короны. Конечно, в этом случае турки вместо Буды будут атаковать Цара Ромынеяскэ и на этот раз не оставят на ней камня на камне. Ситуация на нашей родине полностью устраивала большинство валашских бояр, и поднять страну на священную войну до победного конца против не атакующей ее Османии сейчас было невозможно и даже вредно. Влад не может вернуться в Тырговиште, не вызвав на Валахию ярость султана и его убийственных орд, не различавших зло и добро. Удивительно, но нахождение второго Дракона в почетном плену спасало нашу родину от разгрома, которому ежегодно, ежемесячно, завтра, вчера подвергались Болгария, Сербия и Босния, и всем давно хорошо известно, какой османский ад выносили залитые кровью наши соседние славянские народы.

Внук Мирчи Великого из рода Раду Негру не мог после освобождения из когтей Корвина отсиживаться в каком-то из наших карпатских убежищ, не мог занять Тырговиште и даже не мог находиться в Сучаве у Штефана. Османы тут же воспользовались бы этим для похода через Валахию на Молдову и Польшу, чего Краков не хотел сейчас больше всего.

Как хорошо, что этого не понимает Витез, в чьих интересах выпустить Влада из Вышеграда немедленно в никуда, и как плохо для Венгрии иметь таких недалеких канцлера и короля, для которых жажда наживы выше блага отчизны. Туда, конечно, и дорога, на Львовщине в таких случаях говорят: «Бачили очі, що купували». Посмотрим, как соберутся в крестовый поход папы его католические войска и как будут атаковать Боснию османские орды. Мы были готовы бить османов всегда, хоть в союзе с дьяволом и шайтаном, но, конечно, не в строю с ним «плечо в плечо, локоть в локоть, колено к колену». У нас с Будой был общий враг, и это объединяло Корвина и Дракулу, но только до поры до времени.