Далеко внизу я различал серо-зеленые террасы Королевского леса, окруженные белыми стенами. Арку Тита с такой высоты было не разглядеть, но среди деревьев я замечал открытые пространства, на одном из которых, должно быть, и стоял привезенный с серых холмов Земли древнеримский памятник.

– Все это чересчур, согласны? – спросил старый солдат.

– Город? – уточнил я, сомневаясь, что правильно его понял. – Он действительно превосходит мои ожидания.

Пауэрс облокотился на перила, оглядывая воздушные острова, связывающие их мосты и рельсы, белую завесу парусов, бьющихся на ветру.

– И город в том числе. Но я, скорее, о людях. Об Империи. Порой я гляжу на все это и говорю себе: «Зачем спасать этих идиотов?! Пускай все рушится к чертям!»

Я промолчал, и, заметив это, Кассиан Пауэрс повернулся и уставился на меня из-под очков:

– Удивлены? Простите. Если ваш язык связан страхом, то знайте: я полностью согласен с тем, что вы сказали перед Советом. Они не отважатся дальше преследовать вас или ваших людей. И не решатся тронуть старого лорда Пауэрса, Мстителя! – Он погрозил кулаком. – Мы можем говорить свободно.

– Сэр, к чему вы клоните? – спросил я.

Обращение «сэр» было несколько неэтичным, но верным. Пауэрс был рыцарем и по-прежнему носил меч; мы оба были солдатами.

– Сразу к делу, вот как? Хорошо. – Он снова отвернулся. – Они хотят отдать вам мое место.

Что я должен был на это ответить? Я не понимал, на что намекает старик. К тому же он находился ко мне спиной, любуясь Вечным Городом.

– Мне… жаль, – выбрал я предельно нейтральный ответ.

Пауэрс отмахнулся:

– По правде говоря, я рад. Пятьсот лет на войне – перебор, а я уже не был молод, когда все это началось. Я уже давно хочу на пенсию, но меня все не отпускают. – Он покрутил головой и тихо рассмеялся. – Я ведь уже дважды подавал в отставку. После Крессгарда и потом… лет двести назад. Но меня призывали обратно. Как старого Камилла. Вы ведь подкованы в классике, насколько мне известно?

Я ответил утвердительно. Камилл был древнеримским героем, государственным деятелем, которого призывали на службу во имя спасения республики и назначали диктатором не менее пяти раз. Камилл мог по праву считаться правителем.

– Удивительно, что эти легенды сохранились до наших дней, – задумчиво произнес Пауэрс. – Камилл, Рим, Цезарь и так далее. А ведь многое наверняка забыто. Закопано в библиотеках или реликвариях великих домов.

– Ничего удивительного, – ответил я, пожимая плечами. – Основатели приложили немалые усилия, чтобы заложить традиции нашей Империи. Легенды – к добру или худу – неотъемлемая часть нашей истории.

– К добру или худу… – Лорд Кассиан кивнул и почесал узловатыми пальцами щеку. – Сэр Адриан, вам здесь не нравится?

Старый солдат пристально посмотрел на меня, его очки придавали взгляду пугающий эффект.

– Мне тоже, – сказал он, и его зрачки сузились, как будто он пытался увидеть меня насквозь. – Вы… хорошо себя чувствуете, сэр Адриан?

Что-то в его облике или голосе напомнило мне Тора Гибсона. Казалось, стоит мне моргнуть или отвернуться на миг, как передо мной окажется старый схоласт. Я не ожидал, что кто-нибудь в городе отнесется ко мне с теплотой, тем более сам Мститель. Но лорд Кассиан был похож не на Мстителя, а на филина.

– Я знаю, каково это, – продолжил он. – Давайте начистоту. Вся эта муть про «Полусмертного»… – Он махнул рукой, словно выбрасывая мусор. – Чепуха. Байки, которые про нас с вами придумывают, делают только хуже. Я знаю, каково это. Знаю, каково видеть кошмары.

– У меня не бывает кошмаров, – чересчур поспешно ответил я.

– Говорите как человек, у которого они частенько случаются, – парировал Пауэрс. – Я знаю, каково вам. Но со временем станет легче. Вы возненавидите Совет – клянусь Землей, я его ненавижу. Вы по-прежнему будете смотреть ужасу в глаза, но хотя бы перестанете его нюхать.

– Лучше ужас, чем нож в спине. – Я отошел от перил и встал рядом со стариком. – Здесь у меня не меньше врагов, чем там… – Я задумался и прошептал: – Рыси, львы и волки.

Речь шла о неведомых силах, но лорд Кассиан счел «львов» отсылкой к имперским Львам.

– Что касается старых Львов, то мы, консерваторы, не так плохи. Вот только ничего не бережем. Слишком заботимся о репутации и облике. Взять хотя бы бывшего директора разведки. Так стремился защитить Империю, что чуть не убил его главного защитника. И ради чего? Потому что вы сделали за него его работу? Быть может, он решил, что вы метите на его место.

– Нет! – со смехом фыркнул я. – И насчет «главного защитника» я тоже не уверен.

– Вы убили Аранату Отиоло. Венатимна Улурани. Победили химеру, раскрыли союз между Бледными и экстрасоларианцами… – Улыбнувшись, он снял очки, и его глаза вдруг уменьшились до нормального размера. – Вы сохранили больше, чем все наши бравые Львы когда-либо. Они чувствуют себя опозоренными. Вы – то, чем должны быть они, и они это прекрасно понимают. – Он ткнул меня в грудь. – Но не спешите верить в легенды, которые о вас складывают, мой мальчик. Легенды – это просто легенды. Полусмертные, дьяволы, мстители… все это вздор.

Я не мог во всем с ним согласиться. Улурани я не убивал – по крайней мере, не таким образом, как об этом сообщили в новостях, и лорд Пауэрс не видел, как я умер на корабле Сагары. Не видел Ревущую Тьму, не говорил с Братством. Какие бы кошмары ни преследовали старого Кассиана Пауэрса, с моими видениями им было не тягаться.

Мои сны были реальны.

– Где Марло? – донесся от колоннады знакомый голос.

Я услышал, как ему ответил низкий бас Паллино, но не разобрал, что он сказал. Затем прежний голос воскликнул:

– С дороги, ничтожество!

Я развернулся, положив руку на активатор щита, поближе к мечу.

По мраморным ступеням к нам с Пауэрсом спустился лорд Августин Бурбон со свитой из четырех телохранителей в бурбонских цветах.

– Кассиан! – воскликнул он. – Какая неожиданность!

Мститель тронул меня за руку, намекая, что оружие не понадобится. Я убрал руку с неохотой.

– Августин, я тут наставляю моего будущего сменщика, – сказал лорд Кассиан.

– Вижу, – ответил Бурбон, втискиваясь между нами, чтобы не дать лорду Пауэрсу участвовать в разговоре. – Марло, надеюсь, что вы довольны.

– Простите, чем?

– Тем, что поиздевались над Капеллой. Сломали жизнь заслуженному государственному служащему… – Он буквально испускал пар, как будто кровь кипела в его жилах. – Если бы не деймоны, вы бы ни за что не избежали инквизиции. Я знаю, что вы виновны.

Закрыв глаза, я отдышался и собрался с мыслями. Ударить лорда военного министра было нельзя. Он был выше меня рангом и происходил из гораздо более древнего и благородного рода. Вдобавок был советником императора. Вызвать его на дуэль я не мог. Ответить на обвинения – тоже, ибо любая защита была бы воспринята как оправдания. Но я мог атаковать.