Земля снова задрожала, раздался приглушенный стук.

– Что это? – спросила Персефона.

Никто не ответил.

Дхерги вновь вскочили и встревоженно посмотрели на потолок.

Раздался еще один удар, на этот раз громче, и рол задрожал. С потолка дождем посыпали осколки породы и галька, пригасив свет зеленого камня. Персефона поднялась и подошла к Морозу, который вместе с Потопом пятился к двери.

– Удавалось ли фрэям проникнуть в ваши ролы во время войны?

Двое дхергов переглянулись с такой опаской, что ответа Персефоне уже не требовалось.

– Как они это делали? – спросила она после очередного удара, потрясшего стены.

Потолок треснул, вниз упал кусок скалы, и дождем посыпалась земля. В прогал заглянул огромный глаз.

Огромный глаз отодвинулся, и в уцелевшую часть потолка ударил кулак. Смуглая рука была раз в десять больше человеческой, костяшки задубелые и грязные. Персефона и остальные сбились в кучу, пятясь от сыпящейся на пол земли и камней. Еще один удар, и кулачище пробил дыру, в которую вполне пролез бы тур.

Мороз и Потоп кинулись к двери.

– Арион! – крикнула Персефона.

Фрэя все еще лежала на полу. Она приподнялась, но больше ничего сделать не успела.

В отверстие просунулись две огромные руки. Они обхватили края и разломили крышу пополам. В рол хлынули потоки солнечного света, очертив силуэт великана. Гигант стоял на коленях и копал голыми руками, старательно высунув язык. Отбросив в сторону жменю поросшей корнями лесной почвы, он сунул в нору щербатое лицо, и свет снова погас. Исполин вглядывался, будто исследуя содержимое мешка. Зеленое свечение кристалла делало сцену еще более жуткой. Узкие глазки под обрывом лба злобно выпучились. По обе стороны выдающегося носа проступали тенистые ущелья, под ним зияла впадина рта с неровными, редкими зубами, похожими на покосившиеся могильные плиты.

– Хэг-ла! – проревел исполин, обдав их горячим дыханием, пахнущим сырым мясом и земляникой.

Голова исчезла, вместо нее просунулась рука.

– Бежим! – завопила Персефона.

Мороз и Потоп уже умчались, за ними по пятам следовали Сури с Минной, однако у Арион не было ни единого шанса. Великан схватил фрэю, едва она встала на ноги. Огромная рука сомкнулась, и тут Дождь взмахнул киркой и вонзил острый конец в самый кулачище. Великан мигом выпустил Арион и отдернул руку. Он сжал кровоточащую рану, глядя вниз с сердитым рычанием. Персефона воспользовалась заминкой, чтобы помочь Арион, и они вместе нырнули в открытую дверь прежде, чем великан поднялся с колен и топнул по ролу ногой. Земля задрожала, наружу хлынули камни и пыль.

Лес вокруг рола исчез. Некоторые деревья валялись с вывернутыми корнями, другие разнесло в щепки. Переломанные ветви, бревна и листва устилали проплешину, оставшуюся на месте чащи.

Мороз и Потоп перепрыгивали через поваленные деревья, удирая к укрытию понадежней. Сури и Минна помедлили возле опрокинутого гикори и оглянулись на Персефону, с трудом пробиравшуюся сквозь спутанные обломки ветвей. В отличие от остальных Арион не убегала. Она неподвижно сидела, раскинув руки, и в глазах ее сверкал гнев.

Великан взвыл от досады, пытаясь освободить ногу, застрявшую в дыре на месте рола. Несмотря на его отчаянные усилия, нога уходила все глубже – сперва по голень, потом по колено. Да и со второй ногой тоже приключилось неладное: изуродованная лесная почва внезапно превратилась в смоляное болото.

– Эрг рог! – вскричал великан со злобой и страхом.

Он попытался помочь себе, оперевшись на руки, вот только земля совсем утратила твердость, и их тоже засосало в трясину.

Медленно, но верно, под треск веток и шорох листвы, лесная почва затягивала великана. Он провалился по пояс, потом по плечи, и когда плодородная, богатая перегноем земля сомкнулась вокруг его шеи, Арион опустила руки, прекратив погружение.

Потоп хлопнул Мороза по плечу и указал на фрэю. Впервые за день оба улыбнулись.

– Ты видел? – спросил Мороз.

Потоп кивнул.

– Может, у нас и есть шанс вернуться.

И тогда великан начал кричать. Многих слов Персефона не знала, но под конец он завопил на фрэйском:

– Помогите!

– Знаешь мой язык? – спросила Арион, сидя на стволе упавшего клена.

– Да! Да! – крикнул великан.

– Повезло тебе. – Арион встала и осторожно пробралась сквозь обломки деревьев, подняла связанную для нее Падерой шляпу и вздохнула при виде налипшей на нее грязи и листьев.

– Дай мне жить! – взмолился великан. – Я сдаюсь! Ты победила. Я не буду…

– Что именно? – осведомилась Арион.

Великан замялся.

Арион сердито нахмурилась, и земля засосала его по самый подбородок.

– Я не буду пытаться тебя убить! Нас послали тебя убить!

Арион кивнула, стряхивая со шляпы землю и листья. Потом замерла и озадаченно посмотрела на великана.

– Что значит – нас?..

* * *

Толстая балка переломилась пополам, и ворота Далль-Рэна распахнулись. За последние несколько месяцев Гиффорд видел много странного, вошедшего через них: и мертвое тело вождя, а перед этим его сына, и три отряда фрэев, два из которых устроили магический поединок у крыльца чертога, и Рэйта, знаменитого Убийцу Богов. Гиффорд считал, что теперь повидал уже все, однако, стоя возле погреба для хранения зимних припасов посреди разрухи, оставшейся после сокрушительной бури, он понял, насколько заблуждался. То, что вошло в ворота, находилось за пределами его воображения.

Великаны. Много великанов.

Все знали, что они существуют, как и боги, ведьмы и кримбалы. Далль-Рэн даже приютил одного из них. Григор, пришедший с первым отрядом фрэев, оказался очень приятным парнем. Он любил готовить и ни к кому особо не лез. Но эти великаны были другие – злобные и свирепые. И гораздо, гораздо крупнее. Они носили юбки и жилеты, грубо сметанные из шкур самых разных животных. Великаны возвышались над воротами далля, и им пришлось пригнуться, проходя под перемычкой. Ноги их были размером с кровать Гиффорда, в руках они держали деревянные молоты. Двенадцать великанов, вломившись в ворота, размахивали молотами, сминая руины из соломы и сломанных бревен. По пути они прибили чудом выжившую козу, которая имела глупость застыть на груде обломков, вместо того, чтобы броситься бежать со всех ног. Некоторые неторопливо разрыли солому и заглянули внутрь, и тут один из великанов посмотрел в сторону Гиффорда.