— Не возражаешь, если мы запишем разговор на камеру? Лицо скроем, голос изменим.

— Делайте, что хотите.

Ксэнтус оперативно настроил оборудование, я усадила гостью за маленький столик, а сама устроилась на ящике генератора.

— С чего начать? — тихо поинтересовалась Присси.

— Откуда ты услышала об анизине?

— От младшего брата, его зовут Титус. Последние восемь лет он вся моя семья. Наши родители погибли во время событий Дня «Р», иных родственников нет. Нам никто никогда не помогал, мы сами добывали деньги и еду, а когда подросли, оба пошли работать на химзавод. Жизнь не была добра к нам, но мы справлялись... — она перевела дыхание. Достав ещё одну сигарету, зажала её в кулаке, разломив на две части. — Неприятности начались пару месяцев назад, когда закрыли завод. Мы попытались устроиться в другое место, в десятки других мест, но выбор в Индустриальном не богат. Деньги быстро закончились...

Захотелось попросить Присси опустить ненужную биографию и сразу приступить к сути, но сдержалась. Девушке итак нелегко говорить.

— Ситуация изменилась пять дней назад. Титус вернулся домой в небывало приподнятом настроении, уверял, что нашёл выход, и показал мне пакетик с серебристым порошком. Назвал его два-анизин-четыре и сказал, будто бы он кого угодно может сделать супериором. Брат был уверен, что с новыми силами его запросто возьмут в одну из местных банд, и тогда все наши проблемы с деньгами закончатся.

— Должно быть, он сильно отчаялся.

Присси нервно хохотнула.

— Его не смутило даже то, что эту дрянь подсунул человек, который свёл в могилу тысячи людей.

— Значит, он запомнил... дарителя?

— А чего его запоминать? — девушка хмыкнула с презрением и опаской одновременно. — Он его знал. Только один человек в Стограде имеет на щеке татушку ящерицы да к тому же воняет, как стая дохлых кошек — Хендрикус Скунс.

Могла бы сама догадаться! Татуировка и специфический запах — их сочетание сложно забыть. К сожалению, я знакома с их обладателем не понаслышке. Удивлена, что он до сих пор жив. От его разнообразной дури погибло много обитателей Индустриального района, а их родственники, обычно, скоры на расправу.

— Титус развёл порошок в стакане с водой и проглотил. Несколько часов не происходило ничего, брат начал думать, что Хендрикус его развёл, но потом... — Присси распрямила скомканную сигарету и чиркнула зажигалкой. На две секунды яркий огонёк осветил её бледное лицо. — Вы знаете злодея по кличке Столп?

Я кивнула. Лично не знакомы, но комиксы иногда читаю; меня в них почему-то постоянно похищают. Пояснила для Ксэнтуса:

— Столп злодей средней лиги, ничего выдающегося и никаких заслуг, кроме грабежей и разбоя. Сила его супериора заключена в левитации мелких предметов, не более трёх за раз и на небольшие дистанции.

Девушка утвердительно хмыкнула.

— Мой брат получил его силу, только без оборотной стороны.

Без оборотной? Такого не бывает, это непреложный закон...

Или уже бывает?

Присси не соврала. Бомж, с которого Зелёный начинал своё расследование, точно так же утверждал, что его приятель научился левитировать предметы. Но меня не оставляло чувство жирного подвоха. Наркоте минимум пять дней, а все сведения о ней до сих пор получены лишь через третьих лиц.

— Целый день Титус забавлялся с новыми силами, — Присси взглядом поискала пепельницу, не нашла её и стряхнула пепел прямо на стол. — Переколотил посуду, передвинул всю мебель. Вёл себя как глупый ребёнок, из-за этого мы поругались. Брат разозлился, сказал, что переночует у друзей, и хлопнул дверью.

— С тех пор ты его не видела?

— Нет. Титус не вернулся ни на следующий день, ни после. Я спрашивала его у друзей, прошлась по всем тайным местам, даже отважилась заглянуть в логово к нескольким мелким злодеям, думала, он мог прибиться к ним, но всё бестолку. О моём брате никто не слышал.

Она снова глубоко затянулась. Ксэнтус за камерой возле меня непроизвольно сморщил нос.

Один исчезнувший у нас уже есть — бомж из полисмериата, теперь появился второй — Титус, и что-то мне говорит, оба они мертвы. Чем иначе объяснить тишину? Факт существования дублирующего супериора не просто утаить. Он легко потянет на сенсацию десятилетия, ведь считается, что сила гена «супериор» неповторима, как отпечатки пальцев или сетчатка глаза.

— Таким образом ты оказалась в «Бродячей собаке», — я прервала тягостное молчание.

— Там всегда найдётся человек, который что-то слышал... Хоть что-то. — Присси не дура, прекрасно понимает расклад, но до сих пор продолжает надеяться вопреки всему. — Твой канал смотрит весь Стоград, если кто-то знает о местонахождении Титуса, пусть попросит его вернуться домой.

— Непременно, — заверила её. — Спасибо, что нашла в себе силы пообщаться с нами.

— Интервью закончено, да?

Ксэнтус выключил камеру. Я ободряюще улыбнулась девушке:

— Желаю удачи в поисках брата, Присси.

— Спасибо.

Попрощавшись, она выпрыгнула на дорогу и направилась в сторону бара. Бедняжка. Жизнь с самого начала была к ней не справедлива, а теперь отняла единственного брата.

— Значит, два-анизин-четыре не миф, — хмыкнул Ксэн. — Признаться, меня мучили сомнения, больно неправдоподобно звучит.

— Да, сенсация состоится, но мы с тобой должны поспешить, пока сводки пропавших без вести не пополнились десятками, а то и сотнями других имён. Раскрутим всю цепочку, выйдем на злодея и сдадим его Ассамблее.

— Попутно сняв фильм.

— Разумеется.

Снова хмыкнув, Ксэнтус сгрёб окурки в пустой пакет из-под чипсов и открыл люк, чтобы проветрить фургон.

— Куда дальше? Тоже отправимся искать Титуса?

— Нет, нам он без надобности. Присси назвала имя продавца, пойдём к нему.

— К Скунсу? — друг озадаченно нахмурился. — Кто он вообще такой?

— Хендрикус поставщик редкой экзотической дури на улицах Индустриального, вор, обманщик и супериор, злодей средней лиги. Скунс его кличка, — я пересела вперёд на пассажирское сиденье.

— Ты его знаешь?

— Вроде того. Он способен учуять себе подобных, других супериоров, как бы умело они не маскировались под обычных людей, а впоследствии узнавать их запах на расстоянии в триста метров. Если бы не оборотная сторона, ему бы цены не было в Ассамблее. К суперчутью прилагается собственная дикая вонь. Присси ещё польстила Скунсу, сравнив его запах со стаей дохлых кошек.

— И почему он до сих пор на свободе? — резонно поинтересовался Ксэн.

— Потому что никому особо не нужен. Он всего лишь мелкая пешка, сумевшая окружить себя ореолом значимости, только и всего. Если убрать Хендрикуса, его место тут же займёт более амбициозный мерзавец и начнёт мутить воду. Преступным кланам Индустриального это не выгодно. Потом он жутко воняет, что тоже не способствует желанию полисменов тащить его в участок.