id="id11">

11

Утро началось не лучшим образом. У Миши заболели уши, у Кати появились сопли.

Анита измерила температуру обоим, проверила горло, взяла Мишу на руки.

– Иди ко мне, мой медвежонок. – Она прижала его так, чтобы больное ушко прикасалось к груди, и начала покачивать.

– Всё равно болит, – Миша хныкал ещё сильней.

Анита встала с Мишей на руках, зашла в ванную, достала из шкафчика коробку, усадила сына на край умывальника.

Вынула из коробки розовую пластмассовую колбочку.

– Высунь язык. – Миша послушно открыл рот, и Анита всыпала под язык несколько белых горошин.

Миша причмокнул:

– Вкусно, мои любимые волшебные шарики.

– Ты только не глотай, а соси, помнишь? – Она выключила свет и отнесла Мишу на кухню.

Подогрела молоко, усадила завтракать. Миша отказывался есть, Катя просила шоколадную пасту, «намазанную на хрустяшку». Анита уговорила Мишу выпить хотя бы молоко с печеньем, вытерла сопли Кате и сделала её любимый хлебец.

В кухню пришаркал сонный Бруно.

– Новости, – хлопнул он в ладоши.

– Ты мне? – отозвалась Анита.

– Нет, Гуглу, – буркнул муж. – Вот кто меня реально слушается. – Он брякнул кофеварку на плиту, сел за стол и взял одно печенье.

– Не хочу в школу-у-у, – заныла Катя, – мамочка…

Анита взяла на руки Катю, усадила на колени.

– Доешь, я тебе шарики дам потом.

– И мне, и мне шарики… – жалобно протянул Миша.

– Тебе я уже дала. Как твои ушки?

– Болят, – улыбнулся Миша хитро.

Уши у Миши болели всё чаще, знакомый натуропат сказал, что это психосоматика. Мол, когда дети часто слышат крики, их организм реагирует отитом. Но они вроде не так часто повышают голос. Или часто?..

Анита вздохнула и глянула на мужа, который смотрел новости:

– Может, пусть дома побудут? Только я сегодня не могу остаться, у нас конференция, я главный переводчик.

– Дома? – Бруно оторвался от экрана. – Я точно не могу. А температура есть?

Анита покачала головой. Хорошо, что температуры нет, они с Бруно страшно из-за неё ругались. Анита обычно температуру не сбивала, а Бруно запихивал жаропонижающие. Анита увлекалась натуропатией, гомеопатией и всем тем, что Бруно казалось ересью.

– Они болеют постоянно, потому что ты их лечишь неправильно, – заметил Бруно.

Анита закатила глаза:

– И как, по-твоему, правильно?

– Правильно то, что говорит педиатр, ты не врач. Если он говорит антибиотики, надо давать антибиотики, а не совать им эту твою хрень разную, как в прошлый раз. Отит лечить каплями. Ты вообще? – и он покрутил пальцем у виска.

Анита не стала в сотый раз объяснять, что она сделала анализы, инфекции не обнаружили, поэтому в антибиотиках нужды не было, и что в итоге она оказалась права: отит прошёл за три дня.

– Ты бы книжку про здоровье прочитал, ту, что я тебе давала. Про то, что важно давать возможность организму самому справиться с проблемой.

«Мока Биалетти» выплюнула кофе наружу с привычным хлюпающим звуком. Бруно поднялся, налил кофе в маленькую чашку. Встал у деревянной столешницы. Сделал глоток, вздохнул, сделал второй.

– Анита, с такими вещами не шутят. Педиатр лучше знает. Если с ребёнком что-то случится, то ответственность наша. Вернее, твоя. За такое, знаешь ли, и наказать могут, если лечишь неправильно. – Он допил кофе в один глоток.

Анита не стала выяснять, кто именно её должен наказать и за что. Она научилась пропускать мимо ушей его безобидные колкости.

– Ну, раз температуры нет, пусть идут, нечего. – Бруно налил себе ещё кофе.

Миша потянул носом: теперь и у него сопли. Анита взяла его за руку.

– Помоги Кате собраться в школу, я Мише нос промою, – попросила она.

Бруно вальяжно направился в детскую, Катя поплелась за ним.

– Ну давай, что у тебя тут, – зевнул Бруно и открыл шкаф. – Ого, какой бардак!

Катя вытащила колготки и уселась на кровать одеваться.

Миша ворвался в комнату, схватил конец Катиных колготок и начал тянуть. Сестра злилась и тянула обратно.

– Перестань! – строго крикнул Бруно.

– Не перестану! – капризно выкрикнул Миша.

Бруно слегка хлопнул Мишу по голой попе, тот заревел, Анита кинулась в детскую. Муж пытался натянуть на Мишу штаны, но Миша выворачивался. Тогда Бруно хлопнул по попе ещё раз. В этот раз получилось звонко.

Миша завизжал.

– Ты что, с ума сошёл?! Не смей бить детей! – выкрикнула Анита и подскочила к Мише.

– Да кто их бьёт! Шлёпать – не бить. Это воспитание. Меня в детстве постоянно шлёпали.

– Оно и видно, – огрызнулась Анита. – Иди, я сама, – она отмахнулась от Бруно.

Анита собрала детей, надела на Катю и Мишу тёплые шапки и выскочила на улицу. Как всегда опаздывает.

В поезде Анита не включила музыку, не открыла книгу. Она погрузилась в мысли, пытаясь вспомнить, когда Бруно просыпался в хорошем настроении. С утра муж разговаривал только после кофе. И то не после первого глотка, а как минимум после второго. Тогда он откидывался на спинку стула, довольно почмокивал, и лицо его принимало обычный вид.

Анита думала, что это пройдёт. Она была уверена, что дети его смягчат.

Несколько лет назад она с детьми решила сделать ему сюрприз. В тот день все в Италии праздновали День отца, 19 марта. Втихаря от Бруно они с детьми испекли ему пирог, поставили в кладовку, чтобы он не нашёл. Дети нарисовали ему самодельную книгу «Наш папа». Там было шесть страниц, на каждой нарисован Бруно. Вот он возится в саду, вот строит, вот играет с ними, и на каждой странице написано: «Наш папа – самый лучший».

То была суббота. Анита и дети встали пораньше, надули пять разноцветных шаров, взяли книжку-поделку в одну руку, поднос с кофе и пирогом в другую и торжественно отправились будить папу, тем более часы показывали десять, утро было не раннее.

Бруно, как обычно, спал с нахлобученным на ухо одеялом, укутавшись, словно на дворе стояла суровая зима.

– Папочка, поздравляем! – закричал Миша и плюхнулся на кровать, как мягкий снег на шапку.

– Buona festa di Papa! – закричала Катя радостно.

Бруно сбросил одеяло, посмотрел туманным взглядом и грубо просипел:

– Сегодня суббота! Отстаньте, а!

Махнул на них рукой, как машут на надоедливых котят, мол, вон отсюда.

И повернулся на другой бок.

Он явно не разобрал слов поздравления, по крайней мере, Анита хотела на это надеяться. Бруно просто не понял, что они пришли его поздравлять. Потому что, если бы он расслышал слова, он, конечно же, отреагировал бы по-другому. Дети же так старались.

Миша кинул самодельную книжку, Катя отпустила шарики, один из них лопнул, уткнувшись в гвоздь на потолке.

Они тихо сидели