— Карн, ты с ума сошел. Ее тут сожрут наши бабы.

— Приглядим…

— Это ты за себя говори. Мне и без сопливых девчонок работы хватает.

— Берт…

— Все, я пошел. Работы много…

Мужчина скрылся в следующей палате, хлопнув дверью. Карн посмотрел на меня.

— Вета, вы не злитесь. Берт хороший человек, и лекарь отличный, просто он душой за дело болеет. Тяжело здесь работать. Ни лекарств в достатке, ни денег — ничего. А людям-то помочь хочется…

Вот именно. Хочется.

Но я и пришла сюда, чтобы научиться лечить. Все же, Марта была хоть и замечательной, но только травницей. Я знаю многое о растениях, могу правильно их собрать, высушить, приготовить, могу принять роды, разобраться с переломами, ранами…

А вот так, как Карнеш с тем парнем — не смогу. Умения не хватит.

Тут ведь и сила не поможет, тут сначала руками нужно поработать. Что толку затянуть рану, если в ней щепки и осколки останутся? Нагноение гарантировано, горячка, вскрывать придется…

Не хватает мне опыта, ой, не хватает.

Сила выручает, но ведь на силе не все сделать можно!

Так что… кому живодерня, кому школа жизни. Я буду учиться, и учиться усердно, и лекарскому делу, и распределять силы правильно… Чтобы никогда не терять больного по своей глупости!

* * *

Вечером я «проставлялась».

Купила вина, купила пирогов, перезнакомилась со всеми лекарями, и даже выпила пару глотков вина. Хотя магам не рекомендуется, дар становится сложнее контролировать. Чем более ты пьян, тем активнее он рвется из-под контроля. Я бы и это не пила, но отвертеться не получилось. А остаток вина из бокала перекочевал в горшок с цветком. Авось, выживет.

Начальник зашел на пару минут, похлопал меня по плечу, выразил надежду, что я приживусь на работе, и отправился домой. На этом торжественная часть была закончена, и все принялись за вино и пироги.

Лекари отнесись ко мне по-разному. Бертен смотрел насмешливо и хмуро. Дорт Рональ и Терсаль Лиртен вино пили, но по-моему, им что я, что свинья…

Вот была б я ящиком с вином, или комом смолки — дело другое. Своих учеников Карн не пригласил — сказал, молоды. Приглашения не удостоились и служительницы. В их комнату для отдыха отнесли бутылку вина и несколько пирогов, и тем закончилось.

Излишнее панибратство ни к чему, — поучал меня Карн. — Ты отдаешь приказы, они повинуются. Дай только им волю, мигом на шею сядут и учить начнут. Они-то тут не первый год, а ты новичок, да девушка, да молоденькая…

Я не была с этим согласна, но и спорить не спешила. Все же Карн здесь работает давно, ему виднее? А я пока послушаюсь, но пригляжусь сама, тогда и решу.

Все же моя практика была проще, куда как проще. Я одна, наедине с больным, за мной только Светлый. Я и лечу, и убираю, и отвары готовлю, и белье стираю. А здесь куча народа, которым требуется командовать.

Похоже ли это на поместья?

Меня ведь учили быть женой, то есть строить прислугу в две шеренги, и чтобы никто не чихнул без разрешения. У меня неплохо получалось, но сработает ли это — здесь?

Там-то я была априори главной. Меня бы слушались, потому что в моей власти было карать и миловать. А как здесь?

Но занять свое место было необходимо.

Только вот как это сделать?

Ничего, я разберусь.

С этими мыслями, я попрощалась и отправилась домой.

Ушла я недалеко. В десятке шагов от лечебницы меня нагнал Бертен.

— Я вас провожу.

— Благодарю, но я не нуждаюсь в провожатых.

— Женщине не стоит одной ходить ночью по желтому городу. Все.

— Мне можно. Я лекарь.

Бертен посмотрел на меня уже раздраженно.

— Вета, либо вы соглашаетесь, чтобы я вас проводил, и мы идем вместе и быстрее, либо вы идете вперед, а я за вами. Одну я вас все равно не отпущу.

Я поморщилась, но согласилась. Пусть провожает.

Бертен так и сделал. Взял меня под руку так, что даже самая строгая компаньонка не нашла бы к чему придраться, довел до дома, распрощался на крыльце и быстро ушел. Просто проводил.

Странный он, все-таки. Неплохой, но странный.

* * *

Следующие десять дней слились для меня в один бесконечный день.

Я поднималась с третьими петухами, завтракала, одевалась, шла в лечебницу. Там меня ждал Карнеш и остальные лекари. Сначала — обход, потом мои личные больные….

Их было много, очень много, так что я не могла помочь всем сразу. И это тоже оказалась учеба.

Вот лежит больной ребенок с жаром. Лечить его силой?

Или просто прощупать, что намного легче, приказать растереть винными выморозками, закутать теплее и дать малинового взвара?

Первое проще и быстрее. Второе требует усилий, но результат будет одинаков. Я же знаю, что вреда не нанесу, просто выздоравливать мальчик будет дольше. А дар лучше употребить на ком-то другом. Например, вот больной с гангреной. Получил рану, вовремя не обратился к лекарю, денег не было, грязь попала, рана загноилась, жар начался, а там и гангрена. Если она пойдет выше и сильнее, то ногу придется отнять. А если я осторожно, едва-едва касаясь своим даром, придам человеку сил, это и не заметят. Но выше болезнь не пойдет. И опухоль спадет. А силы у меня еще останутся…

Я старалась не выплескивать все сразу. Сдерживала себя, как могла, жестко контролировала, и все равно — из лечебницы выходила, словно на мне сутки рыбу возили.

Дар вычерпывался до дна.

Людей было искренне жалко.

Вот лежит проститутка с громадным животом. Ребенок — обычный риск в их работе, но эта совсем еще девочка. Не как Лита, моложе ее лет на десять. Забеременела, но не стала избавляться от малыша. Пока могла — работала, есть любители на беременных, потом случилось кровотечение, и она оказалась здесь.

А где еще?

Вообще, проститутки и нищие составляли большую часть клиентуры. Первых целители лечить брезговали, вторым банально не хватало денег на лекаря, вот и… раненые, которые не могли о себе ничего сообщить, моряки, приезжие… В лечебнице было несколько видов палат.

Общие на десять-пятнадцать коек, для вовсе уж безденежных, и элитные, на одну, на две койки. Для тех, кто мог заплатить. Разное ведь в жизни бывает.

Вот в одной палате лежит проститутка, а в другой рядом с ней оказался младший сын маркиза. Ненадолго, правда. Служители его на улице подобрали, парень в таверне подрался, ну и получил как следует. В грязной драке на титулы не глядят, а дубинка не разбирает, кто твой папа. Да хоть бы и король — а отоварят по хребту, так вмиг про титулы позабудешь.