Понса похоже забавляла картина неравной борьбы, и он, не упуская из вида капитана, косился глазом на парней и гадко скалился. Корбо молча наблюдал на беспомощным барахтаньем девушки и казался абсолютно спокойным, только глаза мужчины сделались ледяными. Ощущая от своей изощрённой мести вожаку явное удовольствие, Понс пошло захихикал:

– Какая возбуждающая картина, капитан, не правда ли? Можешь потом и сам присоединиться, – издевался подлец.

Эстель отчаянно царапалась, пираты злорадно ржали, негодяев веселило жалкое сопротивление жертвы. Неожиданно Паскаль вскрикнул и, схватившись за руку, отпрянул от сеньориты:

– Стерва! Кусаться вздумала! – воскликнул он. – Ты смотри прямо до крови! – разглядывая укус, разозлился пират.

Возглас сообщника привлёк внимание Понса, и он невольно повернулся в сторону орущего разбойника. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Корбо успел перехватить удерживающую клинок руку и кулаком нанести плешивому резкий удар в живот. Тот судорожно согнулся и, не имея возможности вздохнуть, словно рыба начал ртом ловить воздух. В следующую секунду капитан, выхватив у противника свой палаш, сделал клинком один единственный взмах. Плешивая голова тут же отскочила от тела, продолжая на лету открывать рот и выпячивать глаза, искренне удивляясь своему лёгкому перемещению в воздухе.

Корбо не стал наслаждаться зрелищем полёта головы поверженного врага, а тут же подскочил к Паскалю. Тот даже не успел осознать, что произошло, но последнее, что увидел, расставаясь с жизнью сообщник Понса, – это ледяные глаза капитана и клинок, пронзивший его плоть. Пират изумлённо уставился на жгучую сталь в своей груди и, когда она вышла из него, тело со спущенными штанами рухнуло на пол.

Услышав стук падающей головы, Мартин ощутил опасность и отскочил от девушки. Пока Корбо разделывался с Паскалем, пират успел выхватить оружие и даже сумел отразить первый удар капитана, но через несколько секунд Тэо пронзил и его. Последний заговорщик грохнулся рядом с товарищами, а капитан, исподлобья рассматривая трупы, лежащие у его ног, стиснул зубы. Грудь мужчины вздымалась, ноздри дрожали, а на скулах заходили желваки. Только теперь он почувствовал, какая безумная ярость заполнила его сердце и как глаза наливаются кровью.

Встретившись взглядом с забившейся в угол кровати Эстель, Корбо молчал, и бедняжке сделалось жутко. Девушка в ужасе смотрела на капитана, в его глазах она заметила столько злобы, что ей казалось, что сейчас он убьет и её. Пират смотрел на пленницу и действительно испытывал безграничную ненависть. Из-за неё его команда взбунтовалась! «Она действительно сделала меня уязвимым! – неожиданно осознал Корбо. – Я позволил чувству к женщине взять над собой верх, а я не должен был себе этого позволять! – костерил себя пират. Его сердце сжалось и, окаменев, придавило грудь: – Я не имею права быть слабым!» – твёрдо сказал себе капитан и с трудом отвёл от Эстель ненавидящий взгляд.

Корбо подошёл к голове Понса, поднял её за тощую косичку и направился к выходу. Толкнув дверь, капитан вышел на палубу и, увидев столпившуюся на шкафуте команду, обвёл притихших парней тяжёлым взглядом.

Пираты напряжённо ожидали результата переговоров. Когда они услышали отчаянные крики девушки, решили, что капитан, как они и предполагали, согласился на их условия, и удовлетворённо переглянулись. Но буквально через пару минут всё стихло, и над палубой повисла напряжённая тишина, а когда открылась дверь, и на пороге появился Корбо, парни невольно отступили назад.

Вид главаря внушал ужас даже таким прожжённым головорезам. В левой руке капитан держал голову Понса, в правой сжимал окровавленный палаш, а глаза пирата горели такой лютой ненавистью, что сам дьявол, наверное, содрогнулся бы от его взгляда.

– Вы решили бунтовать? – вкрадчиво спросил Корбо, но от звука его голоса по коже пиратов поползли противные мурашки.

– Нет, капитан! Мы только послали к тебе парламентёров, – растеряно ответил кто-то из толпы.

– Которые приставили к моему горлу клинок и хотели убить? – леденяще поинтересовался Тэо и в качестве доказательства дёрнул ворот рубашки, демонстрируя всё ещё кровоточащий порез на шее. Команда, виновато потупившись, молчала. – Если хотите поменять капитана, меняйте! – вдруг повысил он голос. – Но делайте это честно! – наконец взревел Корбо. – А не подсылая ко мне подлых убийц! – остервенело взглянул на команду капитан. – Держите своего парламентёра, – отшвырнув голову, презрительно поморщился Корбо. Голова, с грохотом ударившись о настил, гулко покатилась по палубе. Парни, провожая её настороженными взглядами, благоговейно расступались, пока она не оказалась у ног Фореста. Мастер парусов носком сапога остановил жалкий человеческий обрубок и, взглянув в мёртвые глаза заговорщика, произнёс:

– А я предупреждал тебя, Понс: не баламуть народ, береги голову! – злорадно хмыкнул пират. – Но ты не послушался… И вот результат, – сплюнул на палубу старик.

– Кто из вас мечтает занять моё место?! – громко спросил Корбо, пристально вглядываясь в физиономии парней. Опасаясь встретиться с вожаком взглядом, пираты, словно целомудренные девицы, опускали глаза. Форест, Ланс и Жюлиан, стоя в сторонке, с осуждением поглядывали на притихших матросов. – Нет желающих?! Тогда какие у вас ко мне претензии?! Говорите мне это открыто! Прямо в лицо! – капитан снова гневно оглядел команду, но мужчины, неуютно ёжась под его взглядом, молчали.

Про девушку уже вспоминать никому не хотелось, никто не забыл, что случилось с Хьюго, и ещё одним ярким примером служила валяющаяся посреди палубы голова Понса с изумлённо выпученными глазами и открытым ртом.

– Капитан, мы всем довольны! – поспешно прогудел большой Джо, и по толпе пробежал одобрительный гул.

Смерив команду свирепым взглядом, Корбо немного помолчал, затем зашёл в свою каюту и, схватив за руку ничего не понимающую Эстель, грубо выволок её на палубу. Испуганная, готовая расплакаться пленница, придерживая разорванное платье, практически бежала за мужчиной. Команда, замерев, смотрела на капитана, а Корбо открыл дверь кают-кампании и втолкнул туда сеньориту, так что бедняжка упала. Захлопнув дверь, мужчина повернулся к застывшей толпе и с ненавистью зыркнул на парней – ему хотелось придушить каждого из них. Пираты словно почувствовали это и боялись пошевелиться.

– К ней на этом корабле больше никто не прикоснётся! – заявил он. – Даже я! Вы довольны? – поинтересовался капитан. Мужчины, неловко потупившись, безмолвствовали. – Если больше нет вопросов, освободите палубу и вернитесь к своим делам, – твердо сказал Корбо. – Да, и уберите дерьмо из моей каюты, – брезгливо сморщившись, приказал он.

Несколько человек торопливо бросились исполнять приказ и через мгновение выволокли тела убитых, даже не соблаговолив натянуть на место штаны Паскалю. Корбо поднялся на ют и безучастно наблюдал, как полюбострастно засуетилась команда, не смея встретиться друг с другом глазами. Кто-то помчался убирать в каюте капитана, кто-то складывал трупы в мешки, другие подтирали кровавый след, оставленный головой Понса.