с водорослями. Из-за них потом бывало страшное несварение. И зачем только они сами лезут в китовую пасть? А их нахальные потомки ещё и устраивают в океане бунт, пороча достоинство честных китов.

Тина вообще многое знала, потому что мир вокруг живо интересовал её с самого детства. На всё у неё находилось собственное объяснение, и Рик не переставал удивляться, какой богатой фантазией обладала его подруга.

— Знаешь, почему я не понимаю китов, которые по собственному желанию выбрасываются на берег? — нисколько не церемонясь, спрашивала Тина. Она уже знала, что случилось с дядюшкой Рика. — Им кажется, что в жизни больше нет ничего интересного, ничего такого, ради чего стоило бы продолжать… Они наивно предполагают, что уже знают всё! Но это невозможно. Даже когда всё очень и очень плохо — не нужно ставить на себе крест. А вдруг по ту сторону океана тебя ждёт ослепительное счастье? Нужно только доплыть…

— На самом деле я тоже этого не понимаю. Но мой дядя действительно потерял всё… Жизнь больше не интересовала его, потому что ему пришлось попрощаться с любимой.

— Думаешь, такая любовь существует? — с заметным недоверием спросила Тина.

— Я в этом уверен, — без всякого сомнения в голосе ответил Рик.

И он действительно узнал такую любовь и помог Тине поверить в её существование. Когда киты влюбляются, весь мир в их глазах становится другим — ясным, преображённым, словно вот-вот наступит вечная весна. И если рай всё-таки существует, то он прямо здесь — в колотящемся от волнения сердце кита.

— Слышал, что вы, люди, не слишком-то отличаетесь верностью. У вас может быть несколько невест и жён… У нас же совсем другие порядки. Мы ищем одну единственную подругу на всю жизнь. Киты со всей ответственностью подходят к такому поиску, — немного подумав, сказал мне Рик.

— Хочешь сказать, что Тина для тебя — та самая? — изумился я. Признаться, я был неопытен в подобных вопросах, поэтому не сразу понял, что Рик по-настоящему влюбился в Тину. В таком-то возрасте? Он же намного младше меня!

— Не сравнивай меня с собой. Мы гораздо быстрее взрослеем, — снова прочитал мои мысли Рик. — Вот почему весна уже постучалась в моё сердце, а у тебя ещё всё впереди.

Я поморщился. Мне совсем не хотелось, чтобы мой друг стал лириком. Всё время казалось, что влюблённые попросту теряют рассудок. Это всего-навсего болезнь, от которой можно исцелиться, если действительно этого захочешь.

— Тебе не кажется, что ты торопишься? Вы ведь не так давно познакомились! — попытался вразумить его я.

— Время для нас не имеет никакого значения. Киты чувствуют других китов на интуитивном уровне. А интуиция нас никогда не подводит.

Он ещё долго рассказывал мне о том, какой замечательной была Тина. Слушателю могло показаться, что речь идёт не о земном создании, а о святой. Кажется, единственная её слабость — это излишняя сентиментальность. Правда, даже такое противоречивое качество превратилось для Рика в достоинство.

Тина любила петь. У неё был мягкий, мелодичный, непривычно высокий голос. Однажды Рик услышал, как она исполняла колыбельную, убаюкивая созвездия и луну.

— Разве они в этом нуждаются? Им ведь не требуется спать по ночам… — робко заговорил Рик. Иногда он чувствовал себя совершенным дураком рядом с этой очаровательной выдумщицей.

— Ну конечно, дорогой! Только представь себе, как тяжело приходится звёздам, которым никто не поёт колыбельных.

Одну из таких песен Тина посвятила Рику, и с тех самых пор он мог заснуть только под её звуки.

Спи, дорогой. Спи спокойно. И солнце взойдёт

Над пробудившимся миром. Отступит печаль,

Всё суета. Знаю я, что и это пройдёт.

Тянется ласковый луч, как небесная длань.

Рядом с Тиной любая печаль уходила прочь, уступая место волшебному сиянию двух обнявшихся душ.

Глядя на счастливого Рика, я искренне желал, чтобы так было всегда. Папа говорил, что наша жизнь такая же полосатая, как зебра. Нельзя долго чему-то радоваться. Чем сильнее радуешься, тем дольше потом будешь плакать. В ту минуту мне хотелось верить, что отец ошибается. К тому же у китов могло быть всё по-другому. Они ведь такие мудрые существа! Намного лучше и чище душой, чем люди, и именно поэтому они не заслуживают страданий.

Перед сном я горячо помолился за друга, попросив, чтобы его любовь превращала слёзы Тины в целительный бальзам, способный излечить душу от тоски. Любовь такая же безграничная и нерушимая, как сама вечность.

Глава 6

Колыбельная

Знаешь, дорогой, на этом я бы с удовольствием закончил свою сказку. Жили они долго и счастливо и умерли в один день… Но я, кажется, предупреждал тебя, что в реальном мире чаще всего побеждает зло. И я, к сожалению, ничего не могу с этим поделать, мне совсем не хочется перевирать историю. Это будет неуважительным по отношению к моему Рику.

Почему ты качаешь головой? Не согласен? Не хочешь слушать продолжение?

Нет-нет, папа, наоборот! Я очень хочу узнать, что случилось с твоим другом и его возлюбленной. Может быть, на неё напал страшный дракон, а Рик, ничего не боясь, отыскал девушку и вырвал из цепких лап тьмы? Огромным непобедимым мечом отсёк дьяволу все его три головы, а потом крепко обнял перепугавшуюся Тину… С тех пор они никогда не расставались, ведь китам достаточно одной спутницы на целую жизнь.

Ты придумал замечательный финал, мой родной, но ведь это всего лишь фантастика. А разве не ты настаивал на правдоподобии?

Да, разумеется, но… Папа, неужели ты думаешь, что я поверил в твою дружбу с китом? Признайся, вся эта история — сплошной вымысел. Тогда почему бы нам не придумать другой финал?

Ты ошибаешься, сынок. На этот раз ты ошибаешься. Я действительно дружил с китом, мы были очень близки в то время… В жизни каждого ребёнка случается что-то волшебное. Но, становясь взрослым, он об этом забывает.

Значит, и ты должен был забыть! И о Рике, и о Тине… Как же так вышло, что у тебя остались воспоминания?

Я и сам не знаю, мой милый. Может быть, произошёл какой-то сбой. Может быть, я ещё и не повзрослел по-настоящему. Не могу точно сказать. Вот только я на самом деле всё это помню. Помню так хорошо, как если бы это происходило вчера.

Странный ты какой-то… Вроде мой папа, а вроде бы даже не взрослый. Я вот уже давно не верю в сказки, а ты… В школе нам говорили, что у китов нет голосовых связок. И как же вы