«Что мне тогда себе говорить?»

«Я бы начал с того, что реально в твоей жизни».

«Что ты имеешь в виду? Что реально?»

«Скажи, как ты себя чувствуешь? Только без историй, пожалуйста. Это не помогает».

Она ненадолго задумывается, потом отвечает: «Я чувствую, что моему телу тяжело. Оно болит от этого веса. Мои мышцы затекают. Мои щиколотки постоянно опухают при ходьбе. Мне не нравится мой запах. Мое сердце бешено колотится, когда я поднимаюсь по ступенькам».

«Хорошо. Это звучит как правда. Ты пытаешься транслировать факты, как добросовестный журналист, а не выкручивать их, как недобросовестный политик. Что ты можешь сделать, чтобы помочь своему телу?»

«Мне нужно привести свои гормоны в порядок, наладить режим дня и изменить некоторые привычки».

«Да, твоему телу это понравится».

«Это даже мне понравится. Я люблю заботиться о других. Но последнее время мне не о ком заботиться. А так мне будет казаться, будто я о ком-то забочусь».

«Почему ты любишь заботиться о других?»

«Потому что я люблю людей. Я испытываю к ним огромное сострадание».

«Забота о себе – это тоже сострадание. И тоже любовь».

«Да, ты прав».

«Когда ты о себе заботишься, ты себя любишь. Мне кажется, ты соскучилась по любви».

«Это правда. Я так сильно хочу простой любви».

«Ты можешь начать ее испытывать, давая ее себе сполна».

«Да, это было бы хорошо».

«Как это чувствуется?»

«Приятно чувствуется. Я так давно себя не любила. Я только что почувствовала, каково это, когда меня любят».

«Запомни это чувство, Лия. Это твой настоящий дом. Там живешь настоящая ты. Побудь с этим чувством пару минут, чтобы знать, куда нужно возвращаться, когда ты заблудилась».

Лия повернула ко мне голову. Она долго смотрит мне в глаза и много-много раз кивает. Кивает для себя.

Через несколько недель Лия мне расскажет, какое удовольствие она получает от пилатеса и что активно ищет партнера.

Самые глубокие инсайты, которые мы получаем в жизни, чаще всего приходят изнутри. И чаще всего, они весьма очевидны и просты.

Разные коучинговые и психотерапевтические школы долго пребывали в иллюзии, что для личностных изменений требуется много времени. Однако в своей практике я вижу, что иногда достаточно пары-тройки глубоких инсайтов. Объясню, что имеется в виду.

Представим, что вы страдаете алкогольной зависимостью, от которой, по слухам, тяжело избавиться. А если бы вы поверили, что внутри каждой бутылки крысиный яд? Не просто попробовали это представить, а серьезно бы в это поверили. Как много времени вы бы потратили, чтобы перестать пить?

Конечно, это сравнение несколько притянуто за уши, хотя оно и указывает на истину, которую я однажды для себя открыл. Глубокий инсайт действует именно так: за секунды меняет восприятие жизни. Глубокий инсайт – это то, с чем один человек может помочь другому.

Эффект от такого инсайта сложно недооценить. Он действует как мощный напор воды, в стороны разметающий дерьмо на бриллианте.

Если кому-то не нравится слово «дерьмо», то дальше я заменю его на другое, не менее четко описывающее, – пистолет.

Наши базовые желания просты. Мы не хотим умирать, и мы жаждем принятия. Из этого формируются наши основные страхи. Такими нас создала эволюция. Когда нам исполняется 30 лет, мы создаем оружие, которое, по нашему мнению, спасет нас от непринятия и смерти.

Один из самых глубоких и неожиданных инсайтов, которые я получил в жизни, был инсайт о собственном пистолете.

Январь, 2020 г., Санта-Моника. Майкл Нил, один из ведущих тренеров и авторов в мире трансформационного коучинга, ведет тренинг. В группе 20–30 человек таких же коучей, как я. Мы заплатили за участие по 15 тысяч долларов (дальше я объясню, почему было важно упоминание о стоимости тренинга). После первой лекции наступило время вопросов. Я поднимаю руку, и мне дают микрофон.

Сначала я представляюсь – коуч для коучей. Затем добавляю, что за последний год мои программы коснулись более 50 тысяч человек, и коучи, которых я обучил, теперь зарабатывают от 10 тысяч долларов в месяц и выше.

Я очень доволен, что представился именно так, и предвкушаю, как многие подойдут ко мне на кофе-брейке, чтобы спросить совета по их бизнесу.

«В чем твой вопрос?» – спрашивает Майкл.

«Я слышал, что твой личный коучинг стоит 75 тысяч долларов в год. Мой стоит немного меньше. Мне интересно, как ты объясняешь клиентам такую высокую цену».

«Я не объясняю».

«В смысле?»

«Посмотри на это под другим углом. Когда ты даешь кому-то свой номер телефона, ты объясняешь, почему в твоем номере такие цифры? Вряд ли. Моя цена – это мой номер телефона. Если кто-то хочет позвонить, он знает, что нужно набрать эти цифры. Я никого не заставляю мне звонить и чувствую себя нормально, если мне не звонят. Но если кто-то хочет и может, я рад ответить на звонок».

«Почему люди тебе звонят?»

«Обычно они хотят качественных изменений на всех уровнях своей жизни».

Мое время закончилось, и я сажусь. Мне нравятся хорошие истории. Мне нравится, когда объясняют свою позицию через метафоры. Хотя я ощущаю, что пока не отбил заплаченные за тренинг деньги, и немного недоволен тем, что не прочувствовал гениальность ответа.

На кофе-брейке, к моему удивлению, ко мне никто не подходит. Когда наступает ланч, люди собираются группками и выбирают кафе или ресторан. Я подхожу к одной группе и спрашиваю, можно ли присоединиться. Кто-то говорит, что, конечно, да. Мы находим кафешку здорового питания и садимся за общий стол. Мной живо интересуются, и я с удовольствием рассказываю о себе: три высших образования, включая МВА за рубежом, директорские позиции в международных компаниях, кризис-менеджер с персоналом более 100 человек, много тренингов в коучинге и психотерапии, сейчас свой бизнес, и вообще я – известный коуч и автор. Вскоре тема разговора сменилась.

Вечер того же дня я провожу один. Когда я попытался присоединиться к группе, направлявшейся отдыхать в бар, задав вопрос: «Какие планы на вечер?», все отмолчались. Я понял, что меня не жаждут куда-то приглашать. Я почти не обратил на это внимание и пошел в свой номер работать не потому, что было много дел, а потому, что нужно было себя как-то отвлечь от привычного с детства ощущения тоски, когда ты остаешься один.

На следующий день тренинга мне было сложно находить себе партнеров для отработки упражнений. Со мной соглашались работать только застенчивые люди, пассивно ждущие чьего-то первого шага.

Что-то было не так. Я решил узнать, что происходит.

С одной из участниц, Кэри, несколько лет назад я пересекался на другом тренинге. Когда-то Кэри, выпускница Стэнфордского университета, работала президентом большой киностудии в Лос-Анджелесе. Теперь она коуч для знаменитых актрис. На вид ей не больше сорока пяти, и сама она выглядит как актриса. Идеальная фигура, ухоженное лицо, дизайнерская одежда. На кофе-брейке я подошел к ней за советом.