а взяла, – поправила мама. – Что ты так завёлся-то? Как мотор!

– Да потому что Колька переживает, что у него их украли! Он меня вором считал и от того сам вором стал, а потом шоколадку подарил.

Мама оказалась умнее, чем я. Взрослые редко бывают такими гениальными. Она поднесла указательный палец к губам:

– Спокойно. Я ничего не слышала. Ты ничего не говорил. Если случилась путаница, но всё прояснилось, очень славно. Никто не вор.

Я кивнул, вроде как согласен. А сам Яковлеву звонить принялся. От радостного волнения даже два раза телефон из рук выронил. Но он же доисторический, поэтому не разбился!

Колька, как узнал, что всё с его бабушки началось, что лыжи живы, – так обрадовался! Он же завтра на соревнования сможет поехать. От счастья Колька смеялся, как дурачок, минут десять. И я смеялся, как дурачок, минут десять. А потом мы друг другу анекдоты рассказывали, пока его бабушка не пришла.

Оказывается, когда Колька из школы вернулся, дома ещё никого не было. Он сидел, мучился, не знал, как про пропажу рассказать.

Вечером домой папа пришёл. Он внимательно выслушал мою историю. Папа так развеселился, так подобрел, что даже разрешил Мурзика в Школу смеха записать. Вот уж чего я не ожидал! Мурзик, кстати, тоже!

Юрка на второй раз уже не смеялся. И сказал, что школа у Вовки неправильно называется. Мы решили переименовать её в Школу Обучения Попугаев Безумству! Лида не согласилась с нами. На то она и девчонка.

– Кстати, Лидка, а где твои серёжки? – Юрка, как всегда, оказался очень внимательным.

Наша любимая староста побледнела и кинулась к зеркалу. Но зеркало ей серёжки в виде сердечек не вернуло. Бедняжка села на зелёно-красный ковёр и принялась рыдать.

– Нечего плакать, – я протянул Лиде платок. – Мы нашли хомяка, портфель, лыжи, а тут какие-то серёжки! Да запросто отыщем!

– Ой, лыжи-лыжи! – Попугай захихикал не в тему, но Лиду развеселил.

Она меня даже в щёку поцеловала:

– Спасибо! Я верю в тебя… и в других.

Я такой счастливый был, долго мялся (как и все влюблённые), но спросил:

– А ты поцеловала меня как друг целует друга?

– Как детектив – детектива! – Лида улыбалась так тепло, что мне даже показалось, будто лето наступило.

Весь вечер я был подозрительно счастливым! Счастливым и спать пошёл. Только улёгся в кровать, вошёл папа. Он спросил, чего это я такой довольный.

– Это потому, что наша староста серёжки потеряла, – я прямо сиял от счастья.

– Странный ты какой-то. Ладно, спи давай! – Папа ушёл.

А я совсем даже не странный, а самый обыкновенный влюблённый детектив из четвёртого «А».

История шестая

Дело о тридцати мышах

В нашей школе все мышки пропали. Не из столовой, конечно. Про столовую вы у кошки Ксюши спросите, которая там живёт и мышей ловит. А вот в классе информатики одни клавиатуры остались да компьютеры остались. Но какой же компьютер без мышки? Это как Серёга Фокин без «пятёрки». Я сначала думал, учительница информатики Елена Петровна их почистить взяла с каким-нибудь мылом. Но Юрка поднял палец вверх и заявил, что их мылом нельзя. И в воду нельзя. И вообще их не чистят. К тому же Елена Петровна первая по школе бегать начала с криком «Мышки, мышки!».

Уборщица тётя Люба от испуга аж на стул в коридоре забралась.

Хорошо хоть наш завуч, Фёдор Степаныч, тётю Любу успокоил. Потом он Елену Петровну поймал, всё у неё разузнал и по школьному радио рассказал остальным. Попросил шутников вернуть украденное.

Я подумал, что теперь мышек точно никто не вернёт. После объявления на всю школу такому человеку никто верить не будет. И пирожок в долг не купит. Вот кошмар!

Я собрал в классе всю нашу детективную команду, спрашиваю:

– Вот кому тридцать одинаковых мышек могли понадобиться? Они же старые и грязные.

– Может, их сама Елена Петровна выкинула? – пожала плечами Светка. – Чтобы нам новые купили. Красивые.

Мы помечтали об этом. А потом погрустнели. Потому что испугались, что кто-нибудь окажется умнее и найдёт пропажу раньше нас. А ещё потому, что на информатике без мышек и их кнопок теперь нечем щёлкать будет. Разве что Антон семечки пощёлкает…

Гениальных мыслей в наши головы не приходило.

Лида, староста нашего класса, косичку кукле заплетала. Знаете, бывают такие то-онкие куклы с длинными непрочными ногами и блестящими туфлями. Она нам и говорит (Лида, конечно, а не кукла, а то бы я с ума сошёл):

– А давайте специальный язык детективный придумаем. Мы же теперь серьёзная команда. И дело тут серьёзное. Нужно, чтобы мы переговаривались, а никто не понимал о чём. А то мы преступника можем вспугнуть. Пусть дома каждый изобретёт новые слова. Тогда мы точно сможем мышек найти…

Вовке Печенькину надоело молчать. Он яблоко достал из кармана, об кофту обтёр. Откусил и серьёзно так заявил:

– Я знаю, куда они делись! Их съели компьютерные кошки.

Светка на Вовку смотрит, голову набок склонила:

– Помнишь, нам Елена Петровна на информатике рассказывала, что бывают компьютерные вирусы?

Печенькин кивнул. Помнит, значит.

Светка подошла к нему, лоб потрогала:

– Ты, Вова, похоже, подхватил компьютерный вирус. Всякие глупости говоришь.

Антон рассмеялся. Пальцем на Печенькина показывает:

– А я думал, ими только компьютеры заражаются! Ой, не могу! Нет, у Вовки точно не вирус. А то бы он умным стал. И его можно было бы к интернету подключать.

Между прочим, Вовка часто к интернету подключается. Он телефон из рук не выпускает. Я это подумал, но говорить не стал. Потому что, если честно, и сам к интернету подключаюсь. Но не так часто, как Вовка. Меня тут напугали, что очки пропишут с толстенными стёклами, если долго за компьютером сидеть и «телефониться». Это мама такое слово придумала.

А Вовка уже в очках ходит. Его не напугаешь! Ему они, кстати, идут. И тут я вспомнил, что папа себе очки в оптике покупал:

– Я понял! Светка была права. Нам решили современные мышки поставить. Не простые, а…

– Птические? – заморгала Светка.

– Не птические, – говорю, – а оптические. От слова «оптика». Они компьютер без провода видят, а он их слушается. Все любят такие штуки. С ними интереснее. Поэтому люди дольше за компьютером сидят, у них зрение портится, и они идут в оптику за очками. Вот почему эти мышки оптические!

Тут звонок как заорёт. Мы все уселись слушать нашу учительницу Марь Палну. Она рассказала нам о преступлении – о краже мышек. Будто никто об этом не