— Ешка… — принц немного побледнел, но не разозлился, что было удивительно.

— Я должен идти. И больше не приду. Мне надо… уехать. Меня отправляют подальше от столицы в связи с… семейными делами. И не знаю уж, когда вернусь. Желаю удачи вам… принц.

Наследник даже не успел ничего сказать, ошеломленный отповедью, как маленькая фигурка вскочила и бросилась в лес. Принц не стал догонять и наказывать за непочтительное отношение. Он вообще, похоже, не мог двигаться. Замер, глядя в одну точку, только сильнее и сильнее сжимая зубы. Затем застонал, будто от боли, встряхнулся, подхватил все еще полную бутылку и со всей силы зашвырнул её далеко в кусты.

Я накрепко заперла ванну так, чтобы Аламея не могла зайти, и устало сделала несколько пассов. Угловатое лицо и фигура Ешки, к которым я привыкла за много лет, сползла с меня и растворилась в воздухе. Только глаза остались прежними, сине — серебристыми. Я грустно усмехнулась. Зеркало души: его даже редчайшая Магия Иллюзий не могла скрыть. Неподвластно ей были и сильные изменения фигуры — если маг оказывался толст, или невысокого роста, то никак не мог стать стройным или рослым. Но измененных черт лица, длины волос и сокрытия признаков женственности вполне хватало, чтобы меня не признали.

Может, зря я так с принцем?

Но он по настоящему меня разозлил. Наследникам с детства было дано так много, а они всё ныли, какие они несчастные и одинокие. Не то чтобы я знала много принцев; но, судя по слухам, подобные стенания были весьма свойственны всем королевским родам. Кто-то это перерастал и становился поистине великим монархом; другие так и до самой смерти оставались инфантильными.

Можно было и сдержаться, чтобы оставаться в курсе дальнейших перемещений и действий Вильяма Первого, но что сделано, то сделано. Во всяком случае, в его кабинете я успела сегодня побывать, но не не нашла, к сожалению, ничего интересного. А чтобы проникнуть к Королю и Верховному Магу, мне его «помощь» была не нужна.

Ужасно хотелось спать, но нужно было подготовиться к следующему испытанию. К сожалению, ожидать от Аламеи, которая боялась лошадей, каких-то достижений на этом поприще было невозможно. Потому мы решили пойти на откровенный подлог. Я купила блондинистый парик и грим, с помощью которого планировала довольно сильно исказить свои черты — вряд ли кто будет рассматривать меня среди прочих претенденток; и планировала изготовить из лоскутков и подушек дополнительные телеса — ростом мы с Аламеей были одинаковые, а вот разница в фигурах у нас была просто губительная. Конечно, я могла бы просто снова воспользоваться иллюзией, но я не хотела, чтобы кто-то оказался в курсе моих возможностей: не дай Пресветлая, почувствуют магию.

Так что еще два часа я споро работала ниткой с иголкой.

Я зевнула, чуть не вывихнув челюсть и смущенно прикрылась ладошкой. Спать хотелось неимоверно; да и жарковато было с учетом количества тряпок, в которые мне пришлось замотаться. А ведь на дворе лето.

— Сегодня отличная погода, — будто подтвердила мои мысли идущая рядом со мной девушка и чуть насмешливо на меня посмотрела.

Я бы тоже смеялась, глядя на то, какой слой косметики я умудрилась на себя намазать, чтобы придать сходство с Аламеей. Думаю, при свете дня это смотрелось довольно дико, но меня не волновали на данный момент такие тонкости.

Более пятидесяти девушек встали возле конюшен и синхронно присели в реверансе. Мимо прошествовала королевская семья и я, не удержавшись, искоса глянула на принца. Хмурый, но вполне собранный — от вчерашней попойки не осталась и следа. Выспался, видимо. Я скривилась и чуть снова не зевнула. Все, сегодня ночью я буду спать — неважно, в королевском дворце или на окраине какой угодно деревни. Последняя неделя бессонных ночей уже скоро начнет сказываться не только на моем состоянии, но и на рассудке.

Мы смиренно ждали, пока король делился с нами ценными сведениями о необходимости навыков верховой езды, а потом, наконец, к нам подвели лошадей. Мне досталась вполне симпатичная пегая кобылка, от которой не стоило ожидать подвоха. Я расслабилась и, по команде, забралась в седло, чуть не выругавшись при этом. Да я в жизни в платье не ездила на лошади! Это оказалось не так легко, как в брюках — ткань всё норовила задраться, открыв на обозрение панталоны, а тяжелый шелк прогулочной юбки соскальзывал с седла. Ох Пресветлая, что ж за наказание!

Наконец я устроилась более-менее удобно и отправила кобылку в сторону ездового круга. Нам предстояло пройти медленным шагом, затем пустить лошадей рысью, а после продемонстрировать умение перепрыгивать небольшие препятствия.

С этим я должна была справиться.

И все бы пошло по плану, не реши опять Распорядитель внести оживление в данное испытание.

— О прекрасные наши невесты — вскричал он неожиданно визгливым голосом, когда мы уже аккуратно перешагивали через небольшие барьеры — вы все здесь ради него, ради нашего принца! Так покажите, насколько вы желаете стать его женой! Пусть сегодня у нас будет победитель — та, что сумеет догнать его первой!

Расторопные слуги начали отодвигать заграждение ипподрома. Я в неверии посмотрела на королевскую семью — неужели, одобряют? Судя по лицам короля и королевы, не слишком одобряли, но не перечили. А по принцу и вовсе ничего нельзя было сказать — я только и увидела его спину в обтягивающей широкие плечи рубашке, удаляющуюся в сторону оседланной лошади. Грациозно вскочил — все — таки в брюках это было легче — и помчался в сторону леса.

Я вздохнула. Ну что ж, охота на принца, так охота на принца.

Вперед вырвалась группа главных «охотниц», то есть претенденток. Я послала лошадку галопом, но сильно не старалась — быть в первой десятке и привлекать излишнее внимание в мои планы не входило; главное, не оказаться в самом конце.

Впоследствии, вспоминая произошедшее, я пыталась понять, что стало всему причиной — случай, выверты судьбы или моя собственная невезучесть?

Не знаю.

Но ситуация, заставившая меня забыть об осторожности, навевала мысли о шутке Пресветлой.

Лошадь одной из невест, что ехала неподалеку от меня — очаровательной девушки, с которой Аламея с удовольствием общалась — испугалась начавшейся суеты и понесла. А той не хватило мастерства успокоить животное сразу; скорее, наоборот, девица нелепо задергалась и принялась тянуть поводья во все стороны, отчего до этого смирная лошадка окончательно взбеленилась, встала на дыбы и с огромной скоростью помчалась влево.

К глубокому оврагу.

Девица заорала; я беспомощно оглянулась — несколько стражей, да кто-то из королевской семьи и сопровождения побежали к оседланным лошадям, но они были слишком далеко. Преследуемый принц также уже достиг, практически, опушки леса; правда, услышав крики, начал поворачивать, но и он не успевал. И вся тяжесть решения легла на меня. Я развернула свою кобылку и что есть силы пришпорила её, а затем, чтобы не вылететь самой, одним движением переместилась так, чтобы обе мои ноги оказались по разные стороны седла.