И медленно, но верно топить себя в стакане.

Но будет праздник совершеннолетия,

И люди песни нужные споют.

Никогда не вырождаются соцветия,

Если у них корни не гниют.

Судный день

Он закусывал холодной осетриной

И бутербродом с паюсной икрой,

Сам, будучи по жизни стоеросовой дубиной,

Имел папу-депутата за спиной.

А папа – казнокрад и хитрый лихоимец,

Знал все закрома и тайные ходы.

Он со всеми нужными людьми – однопартиец,

И его без церемоний принимали

                      прокуроры и суды.

Сорок две квартиры оформлены на старость,

И семьдесят участков достались за гроши,

И вроде-то осталась всего лишь только малость —

В нужную конюшню гражданство завести.

Стоеросовой дубине плюнули в глаза,

Несмотря на папину фамилию.

Депутату в голову ударила моча,

И он рванулся растоптать мелкую рептилию.

Но в его сторону неодобрительно кивнули,

И папе сразу ноги поломали,

Пинками от кормушки отпихнули

И за неделю компромат насобирали.

Разбежались в судный день товарищи по партии,

Не осталось даже слипшихся теней.

А прокуроры с судьями в бумагах своей хартии

Насчитали двадцать лет сибирских лагерей.

Тележка

Если сам не можешь до конца понять

Своё заветное и тайное желание,

Надо сделать паузу и терпеливо ждать,

Не погружаясь в сумрак и отчаяние.

Кто, забыв о страхе, чужую пайку съел,

А что не влезло, распихал по кармана́м,

Посчитал, что в этой жизни преуспел,

Пока не получил дубиной по зубам.

Кто от несделанной работы едет отдыхать

И всегда готов пивка холодного попить,

А уж если у своих умеет отжимать,

У него призванье – власти прислужить.

Тележку тащит ослик, он мелок и сутул,

Возница, свесив бороду, вроде бы как спит.

Он уже как полчаса вечным сном уснул,

А тележка всё колёсами скрипит.

Не стоит жизнь вожжами подгонять,

Она помнит всех наперечёт:

Тех, кто ел чужое и пытался отнимать,

Она к нужным лабиринтам привезёт.

Колёса на гору натужно заползают,

Ими сила неземная управляет.

Здесь никого ни в чём не обвиняют,

И каждый по заслугам получает.

«Угадай-ка»

Его с детства окрестили «Угадай»:

Он знал любые новости заранее,

И мог погоду предсказать как бы невзначай,

И кому какое грозит заболевание.

Он вроде как «накаркал» беременность соседке,

А охотникам – «Ни пуха, ни пера»,

Мелкому воришке – срок на «малолетке»,

А своей бабушке – большие «сахара».

А когда он угадал футбольный счёт,

Где Бразилия расправилась с Ямайкой,

Он прославился как маг и звездочёт,

И стал теперь не просто «Угадайкой».

Его повесткой вызывали к военкому

И присылали «Волгу» с Гидромета,

Он консультировал по курсу биржевому

И влиял на оформление бюджета.

Он теперь во всех делах советником,

Хоть и грамотно писать не научился,

Но рядом с благодетелем он главным

                       проповедником

На процветание всеобщее трудился.

Всё, нет тайн Мадридского двора,

И скажем тем, кто оказался наверху:

Пусть ваша продолжается игра,

Но «Теперь мы знаем, кто есть Who!»

Правою рукой

Он был велик для шахматной доски,

Где регулярно низвергают королей,

А Геракл, силы умопомрачительной,

Был для него фигурой незначительной.

Он считал титанов просто пацанами,

А циклопов – хилыми тенями.

Он для всех в округе был кумир,

Покоривший своей силой целый мир.

Всем угрожал, что соберёт в багаж гордыню

И уедет в Иудейскую пустыню,

И после встречи с Сатаной

Станет его правою рукой.

Он давно страдал от мании величия,

И во времена сезонных обострений

Обещал пришельцев победить

И газопровод под водой перекусить.

Ему никто ни в чём не возражал,

Он никому не досаждал и не мешал.

Его жизнь от всех куда-то увела,

Что-то видимо дала, а что-то отняла.

Полон XXI век безумия и величия

Без грамма удивления и с морем безразличия.

Тем, кто довёл себя до умопомрачения,

Чужды сожаленья и сомнения.

Презрение

Нам говорили о деньгах, как о сердечной аневризме,

И что у нас совсем другие ценности:

Мы скоро будем жить при коммунизме,

И каждому воздастся по потребности.

Про деньги даже говорить стыдно и позорно,

Не стыдно в уценёнке пальтишко покупать,

От аванса до получки доживать покорно

И валенки дырявые дратвой подшивать.

Из старого динамика новости читают:

Обновляется состав политбюро.

Они, наверное, тоже до получки по рубчику шкуляют,

Но точно презирают серебро.

Преступно и безнравственно думать о деньгах,

Когда рядом целая страна.

Пусть телогрейка старая на твоих плечах,

Будь готов работать без отдыха и сна.

Цена жизни человеческой на весах в киоске —

Двести граммов маргарина и полбутылки водки.

Вонючие портянки и зубы на присоске —

Это гегемон с нефтеразработки.

Он тоже деньги очень презирает,

Как и вся его великая страна,

Потому их беспощадно пропивает,

Опорожнив бутылку из горла.

Профессия

То ли меня осень прохладой укачала,

То ли отражения вальсируют в воде.

Она бы мне письмо в две строчки написала,

Найдя