Валерий Горелов

Колкая малина. Книга третья

Нашим родителям и моим сверстникам, принявшим Христа, посвящается…

«Когда разум начинает замерзать, снег мерещится горячим».

Часть I. Мир

Мир

Рама облупилась, но дожила до весны,

На стёклах кружева от мелких ручейков,

На подоконнике в кастрюльке,

                       пережившей две войны,

Герань в себя приходит от зимних холодов.

Стекло не протирайте тёплою ладошкой:

Оно ещё замутится сильней.

Черничное варенье с жареной картошкой —

Ничего не будет этого вкусней.

На железных ходиках обломилась стрелка,

А на стенке штукатурка осыпалась давно.

Тут каждый день – из прошлого ступенька,

Это как немое чёрно-белое кино.

Девочка-подросток сидела у окошка,

На ней платьице из синего сатина.

Под ножницы пошла мамина одёжка,

И она сегодня как Мария Магдалина.

Она и есть небесный свет в окне,

К ней лучики тепла, улыбаясь, просятся.

И кто-то написал погнутой стрелкой на стекле,

«Ты будешь наших судеб Мироносица».

А сломанная стрелка не остановит времена,

И сгниют лагпункты пересылок.

Только сберегите посевные семена

И отыщите место для собственных могилок.

Оконце

Луна не обернётся обратной стороной

Под музыку весеннего дождя,

Которая, как реквием, звучит за упокой

Любви, которая изменчива и зла.

С яблонь белый свет осыпался досрочно,

И никто не знает, чья это вина.

Спешка и терпение порочно,

Когда решается не только за себя.

Если кто-то и уходит, не прощаясь,

То это те, кого мы сами оттолкнули.

Когда не можем жить, не разгоняясь,

То не заметим, что на Веру посягнули.

Руки разделённые в два раза холоднее,

И жизнь тебе на всё не даст ответа.

Веру не теряйте, она чище и мудрее,

И может обойтись без педсовета.

И Вера не бывает без надежды,

Ведь на Земле все океаны зажаты в берега,

И даже самые последние невежды

Свои пытаются заштопать паруса.

Вдохните облако и выдохните Солнце,

Никто не знает свой последний час.

Возможно, жизнь – лишь узкое оконце,

Потому любите как в последний раз.

Она одна

В небе гонялись звезда за звездой,

А в море волна догоняла волну,

И только мы всегда вразнобой:

Я – в высоту, а ты – в ширину.

Мне очень не хотелось торопиться,

И лучше было опоздать на самолёт.

Я даже не сумела по-людски проститься,

А самолёт уже назад не повернёт.

Ума хватило только для намёка,

И теперь душа ревёт и голодает.

Она, как белая голубка, воркует одиноко

И ничего вокруг себя не замечает.

Я сама себе кружева наплету

Исключительно белого цвета,

Подвенечное платье себе закажу

И уеду в таком виде на край света.

Там, где Южный Крест в темноте блестит,

Там мне будет легче себя уговорить.

Пусть кто-нибудь другой всё за меня решит

И сможет белую голубку с ладони накормить.

Но только для души нет края света,

Как нет у неё начала и конца,

И не придумали ещё разумного ответа,

Что значит подменить любовь,

                      когда она одна?

Напишу

Ночами тайно гуси пролетели,

Впитался снег в дорогу из песка,

В болотах очертанья засинели,

На севера опять пришла весна.

Самый первый одуванчик в овраге зажелтел,

Глина в огороде запеклась бронёй.

Я, похоже, много не успел,

Но настало время говорить с собой.

Толь на крыше за зиму скукожилась,

Кривой и ржавый гвоздь головой склонился.

От того и сердце растревожилось,

Что на краю земли я голытьбой родился.

Фиолетовые брызги петушков,

В кочке трясогузка на гнездо садится.

Здесь я просыпался от утренних звонков

И этому всему вернулся поклониться.

Семиструнка старая валялась на завалинке,

Соседка тётя Фрося ругалась из окна,

Застиранная майка да катаные валенки —

Совсем не поэтична Родина моя.

Я напишу психологическую драму

О правилах и нравах барачного двора,

О кандальных странствиях, про долговую яму,

И как нескладно и с надрывом звонят в колокола.

Бирюзовый

1 куплет

Наутро дождь осенний переходит в снег,

А в её глазах весенний свет играет.

Эта фея много в жизни понимает

И, как может, нам, заблудшим, помогает.

Припев

Уже недалеко закат багровый,

И может я придумал эту фею,

Но я ещё надеюсь, что успею,

Потому что цвет мой – бирюзовый.

2 куплет

А воздушных замков сколько ни разрушь,

Они через руины цветами прорастают.

Верные всегда своё возьмут,

А не любят те, кто не поют.

3 куплет

Лебеди кричали, как будто бы просили:

Дотяните как-то до весны.

Нет, на вас нет никакой вины,

И вы берегите себя, пацаны.

4 куплет

Скользили будни по листам календаря,

А из тягучей музыки осеннего дождя

Давно уже забытые слышу голоса.

Не спеши похоронить себя.

Верный

По