дня Диана уже по праву, в качестве официальной невесты, переехала в Букингемский дворец.

Залы… Кабинеты… Бесконечные коридоры… Без путеводителя в этом лабиринте легко потеряться.

Первое время Диана не понимала, как тут вообще можно жить. Когда-то в детстве ей казалось мрачным и огромным их родовое поместье. Но оно было просто милым семейным гнездышком по сравнению с королевской резиденцией. Не зря же в своих воспоминаниях герцог Виндзорский (отрекшийся от трона король Эдуард VIII) писал, что огромный Букингемский дворец «со своими большими залами и бесконечными коридорами казался наполненным запахом плесени, который я до сих пор чувствую всякий раз, когда вхожу в него».

Но в королевской семье не принято было разводить сантименты. Королева, сказав, что Диана может рассчитывать на нее и – если той что-то понадобится – знает, где ее найти, больше не интересовалась будущей невесткой. Елизавета считала, что сделала свое дело и словно забыла про девушку, мыслям о которой совсем недавно уделяла столько времени. Дело сделано – Чарльз женится, и все пойдет своим чередом. Через некоторое время у династии появится наследник, продолжатель рода. Теперь можно заняться более важными государственными делами. Ей в голову не приходило поинтересоваться: как там живется молоденькой девушке, вырванной из привычной среды?

Да, королева сказала, что на нее можно рассчитывать. Но как будто можно так запросто заглянуть не к кому-нибудь, а к английской королеве! Пожаловаться на тоску и одиночество. Возможно, кто-нибудь постарше, более решительный и уверенный в себе и посмел бы. Но не Диана, которой жилось очень невесело.

Логичнее было бы рассчитывать на поддержку жениха, а не будущей свекрови. Но… едва объявив о помолвке, Чарльз уехал в Австралию и Новую Зеландию. Того требовал ДОЛГ… Опять чувство долга принц ставил во главу угла. Ну, и наверное к этому добавлялось – совсем немного – смятение. Казалось бы, самый трудный шаг принцем был сделан. Теперь требовалось научиться жить новой жизнью. Или – продолжить старую. Наверняка в своей первой официальной поездке после помолвки Чарльз размышлял именно о том, как теперь изменится его существование. И очень скоро Диана поймет, какое решение он принял.

Да и останься Чарльз в Лондоне, он едва ли понял бы страдания невесты. Ведь это был его мир. Он в нем родился, вырос и прожил всю жизнь. Ему-то в этих стенах было если и не слишком комфортно, то все же привычно. Это был его дом, там его окружали люди и предметы, которые он знал с детства. А Диана бродила по огромному «замку Снежной королевы» в совершенном одиночестве. Слуги, неукоснительно соблюдая субординацию, относились к ней отстраненно-почтительно. Вступать с ними в разговоры было бессмысленно. «Да, Ваше Королевское Высочество», «Нет, Ваше Королевское Высочество», «Спасибо, Ваше Королевское Высочество» … И хотя она еще не была «Королевским Высочеством», будущий титул словно возвел стену между ней и остальным миром.

Возможно, в эти дни Диана впервые столкнулась с реальностью, с настоящей, а не придуманной жизнью, так не похожей на ее мечты и представления. И почувствовала двойственность своего положения. С одной стороны, она добилась того, о чем мечтала, – ей, без сомнения, могла позавидовать любая девушка Британии, сказка стала явью. Но явь эта оказалась совсем не такой прянично-карамельной, как описывалось в ее любимых любовных романах.

Но совсем без общения не может ни один человек. Тем более такой яркий и заводной, как Диана. Вынужденное затворничество не могло тянуться бесконечно. Иногда скука прерывалась поездками на примерки свадебного платья. Но и эти выезды «в люди» были не такими частыми.

Еще перед путешествием в Австралию и Новую Зеландию Чарльз познакомил Диану со своим секретарем Майклом Колборном. Общение с ним немного скрасило ее одиночество – все-таки секретари это не прислуга, в таких семействах, как королевское, они нередко были почти членами семьи и одновременно связующим звеном между дворцовой жизнью и реальностью.

«К тому же мой жених умудрился сокрушенно намекнуть, что я слишком полненькая! Никто не может понять, каково это, кроме тех, кто прошел через такое. У меня начались приступы булимии»

Однажды между ним и Дианой завязался такой диалог:

– Как вы думаете, я изменюсь со временем? – спросила Диана.

– Пройдет лет пять, и вы, конечно, изменитесь, мэм, – ответил Колборн. – Вы превратитесь в самую настоящую стерву и ничего не сможете с этим поделать. Вы быстро привыкнете к тому, что люди готовы пойти на все ради вас.

Жизнь показала, что Колборн не был прав. Хотя для самой Дианы это, возможно, был бы выход. Стервы уверены в себе, в своей красоте, своем уме, своем превосходстве над другими людьми, и совершенно не зависят от мнения и влияния окружающих.

Диана же была не такой. Именно поэтому брошенная вскользь не слишком тактичная, но довольно безобидная фраза Чарльза о ее полноте привела к плачевным последствиям. Талия Дианы, конечно, уменьшилась к свадьбе на пятнадцать сантиметров… Но какой ценой?! Участившиеся приступы булимии изматывали ее. Диана съедала все, что попадалось ей на глаза, а потом ее выворачивало наизнанку. Булимия сжирала ее и без того нестабильную психику.

Сразу после объявления о свадьбе во дворец начали прибывать подарки. Как бы это странно ни выглядело – подарки за несколько месяцев до самой церемонии.

Разбирать коробки стало тоже одним из развлечений скучающей невесты. Однажды Диана зашла в кабинет к Майклу скоротать время до обеда. Секретаря принца не было на месте. А на его столе лежал красиво оформленный сверток. «Еще один подарок», – подумала Диана и со спокойной совестью развернула упаковку. И оцепенела.

В руках у нее оказался золотой браслет с диском из голубой эмали. Мимолетная надежда на то, что это подарок ей – невесте – от заботливого жениха, быстро улетучилась. На диске были выбиты инициалы GF. Girl Friday (Подружкa Пятницa). Именно так называл Чарльз свою любовницу – Камиллу Паркер-Боулз.

Жар ударил в лицо. Подарок этой «ротвейлерше», как называла про себя Диана соперницу?! И это всего за две недели до свадьбы?!

В одно мгновение рухнул еще один «воздушный замок» – надежда на то, что с ее появлением Чарльз изменит своим прошлым привычкам и привязанностям. Увы, этого не случилось.

Примерно в эти дни королевский историк Хьюго Викерс напишет в своем дневнике: «…королевская свадьба романтична не более чем пикник среди ос. Принц Чарльз постоянно общается с миссис Камиллой Паркер-Боулз и даже, говорят, сказал сердито своей матери: «Мой брак и моя сексуальная жизнь не имеют ничего общего друг с другом». Так что если в этой свадьбе любовь откуда-то