Еще до того как я получил черный пояс первого дана, мой учитель предложил мне стать у него помощником. Моя работа заключалась в том, чтобы преподавать основы этого боевого искусства начинающим. Через шесть лет, в октябре 1976 года, вскоре после получения наших черных поясов, я вместе с двумя своими товарищами, тоже занимавшимися айкидо, создал собственный додзе. Через четырнадцать лет после этого вызывавшего определенные вопросы поступка (в айкидо не принято, чтобы обладатели черных поясов первого дана открывали свои школы) наш додзе, который мы назвали Aikido of Tamalpais[7], превратился в уважаемое и респектабельное спортивное заведение. Мы, трое основателей, продолжили наши занятия айкидо и постепенно получили более высокие даны. Из тысяч учеников, которые прошли через нашу школу, занимаясь в ней в разное время, 24 человека получили черные пояса – совсем не плохой показатель для сложного боевого искусства, в котором нелегко заработать профессиональные отличия.

Здесь мне хотелось бы сказать, что к настоящему времени я освоил искусство обучения новичков и отстающих. Но, увы, это не было бы правдой. Мне по-прежнему еще нужно работать над этим. Я всегда внимательно прислушиваюсь к словам Уэнди Палмера, одного из моих партнеров по додзе, когда он говорит о том, что обучение начинающих и медленно усваивающих материал учеников не только интересно, но и приносит преподавателю пользу и удовольствие. Уэнди считает, что талантливые ученики воспринимают все так быстро, что сам процесс обучения скрывается из виду, создавая некую неразличимую в деталях линию прогресса. Со средним учеником преподаватель вынужден двигаться вперед маленькими шагами, в которых, словно в лучах рентгена, проступают очертания самого боевого искусства и благодаря которым можно ясно увидеть движение по направлению к мастерству.

И вот наконец мне открылась тайна. Опыт преподавателя айкидо показал мне, что самые талантливые ученики не обязательно становятся лучшими в боевых искусствах. Странно, но иногда именно они сталкиваются с особенными трудностями в том, чтобы оставаться на пути к мастерству. В 1987 году я и мои коллеги по журналу Esquire провели серию интервью с известными спортсменами, которые считались высокими мастерами в своих видах спорта. И в ходе этих интервью мой парадоксальный вывод подтвердился. Большинство опрошенных нами атлетов подчеркивали, что всегда испытывали необходимость очень напряженно трудиться в связи с отсутствием больших способностей. «Я видел так много бейсболистов с талантом от Бога, которые, однако, не любили работать, – говорил нам легендарный бейсболист Род Кэрью[8]. – Они быстро уходили из спорта. Но я видел и других, с не очень выраженными природными способностями, которые оставались и играли в ведущих американских лигах на протяжении 14–15 лет».

В своей книге «Ум дзен, ум новичка» известный мастер практики дзен-буддизма Синрю Судзуки сравнивает быстро и медленно обучающихся учеников с лошадьми: «В буддистских писаниях сказано, что есть четыре разновидности лошадей: выдающиеся, хорошие, средние и плохие. Лучшая лошадь будет послушно скакать, повинуясь седоку, и быстро, и медленно, поворачивая налево и направо, даже еще до того, как заметит на земле тень от плети всадника. Вторая лошадь будет бежать так же, как первая, еще до того, как плеть всадника коснется ее кожи. Третья будет скакать, только почувствовав боль. А четвертая побежит только тогда, когда боль пронзит ее всю до мозга костей. Представляете, как трудно последней лошади научиться бегать».

Когда мы слышим этот рассказ, то почти все хотим быть первой лошадью. Или, если уж невозможно быть первой, то согласны стать второй. Но это ошибка. Когда вы постигаете что-то быстро, вас одолевает соблазн не утруждать себя излишне усердной работой, иными словами, не доходить до сути занятия.

Занимаясь каллиграфией, вы зачастую обнаруживаете, что лучшими каллиграфами часто становятся не самые способные люди. Те, в руках которых сосредоточен большой талант, сталкиваются с большими трудностями, достигнув определенной ступени мастерства. То же самое относится к искусству и к жизни.

Рассуждение Судзуки о четырех лошадях преследовало меня еще с тех пор, когда я впервые услышал его. Оно ставит ясную задачу перед людьми с исключительными способностями: для того чтобы реализовать свой потенциал полностью, такие люди должны работать с тем же упорством и тщанием, как и те, кто менее одарен от природы. Слова Судзуки навели меня на мысль о том, что если даже я и могу стать первой или второй лошадью в обучении способных учеников, то в обучении менее талантливых подопечных я могу рассчитывать только на место третьей или четвертой лошади. Но у меня есть надежда. Если я проявлю упорство и приложу все мои усилия к воспитанию каждого Брюстера или Эдмундсона, который появится в нашей школе, то когда-нибудь я освою всем своим существом эту сторону работы наставника.

Так что, когда вы выбираете себе учителя в любом виде деятельности, не отказывайте себе в моменте удовольствия, понаблюдайте, как в своей работе он стремится к тому, чтобы пробудить в подопечных тягу к максимальному совершенству. Но убедитесь также и в том, что он уделяет самое серьезное внимание отстающим и середнячкам, а не только первым ученикам.

Что можно сказать о других видах обучения? В большинстве случаев аудио- и видеозаписи имеют весьма ограниченную эффективность. Ведь, в конечном счете, процесс обучения требует взаимодействия человека со всеми возможными способами получить знания. И эффективность обучения зависит от частоты, качества, разнообразия и интенсивности такого взаимодействия. Если мы возьмем пленки и диски с записями, то в этом случае никакого взаимодействия нет вообще: информация течет только в одном направлении. На видеозаписи вы можете увидеть идеальный замах и удар по мячу в гольфе, который вы должны скопировать. Это, конечно, лучше, чем ничего, но видеозапись не может показать вам ваш удар и сказать, насколько удачно вы повторяете идеал. Разумеется, запись можно легко остановить, прокрутить назад, повторить, а иногда и воспроизвести в замедленном темпе. Все это выгодно отличает ее от учебных фильмов и телевизионных программ, которые идут с заранее заданной скоростью, независимо от того, усваивает ли обучаемый материал или нет.

Книга тоже относится к тем инструментам, в которых скорость освоения материала зависит от вас. К тому же она удобна в использовании и малогабаритна. Как и разного вида записи на пленке, она имеет существенный недостаток – отсутствие обратной связи. И все же, несмотря на все чудеса компьютерной эры, книга остается главным орудием обучения, особенно там, где речь идет о мыслительной деятельности. Фактом остается то, что один хорошо написанный абзац в хорошей книге обладает такой мощью, что может изменить человека и воспринимаемый им мир сильнее, чем тысячи видеороликов.