хватило предусмотрительности приготовить их. И тогда я опускаю взгляд и понимаю, что на мне только футболка и нижнее белье. Те дерзкие, которые демонстрируют мою задницу. Почему это продолжает происходить рядом с ним?

— Итак, прошлой ночью. Мы…? — я не уверена, как сформулировать вопрос. Конечно, я не теряла с ним девственность, хоть и не помнила остаток ночи. Я имею в виду, думаю, такого мужчину, как Брок, было бы трудно забыть.

— Спали в одной постели? Да, — он улыбается мне и встает с кровати. Он обувается и поворачивается ко мне спиной. — Но не более того.

Я испытываю облегчение от его признания. Это тот опыт, ради которого я бы хотела быть полностью трезвой. Я бы хотела запечатлеть в памяти каждую пикантную деталь нашего с Броком времяпрепровождения.

— На наше сегодняшнее свидание я поведу тебя кататься на коньках. Одевайся потеплее, — объявляет он.

Я моргаю, глядя на него, и жестом показываю вниз по своему телу:

— Даже после этого? Ходячая катастрофа вызывает интерес?

Он наклоняется ближе ко мне, его губы зависают всего в дюйме от моих:

— Так случилось, что мне нравится эта «ходячая катастрофа».

Я думаю, что он собирается поцеловать меня, и вспоминаю его предыдущее обещание. В следующий раз, когда я поцелую тебя, я хочу, чтобы ты была подо мной.

От этих слов у меня болит между бедер. Но прежде чем он успевает пошевелиться и выполнить свою клятву, звонит его телефон. Раздражение мелькает на его лице, когда он делает шаг назад:

— Извини, это с работы. Мне нужно идти.

Я ухитряюсь кивнуть, все еще слишком косноязычная после почти поцелуя, чтобы знать, что сказать. Впрочем, это не имеет значения, потому что Брок уже выходит из спальни и проходит через домик. Как только он выходит на крыльцо, я слышу, как он отвечает на звонок.

* * *

Несмотря на то, что мне трудно сосредоточиться из-за предстоящего свидания с Броком, мне все же удается написать две главы.

Я также звоню Валентине. Вернее, пытаюсь. Она не отвечает на звонки, поэтому я оставляю голосовое сообщение.

«Привет, девочка. Просто поздравляю тебя с Днем рождения и с Днем Святого Валентина тоже. Извини, что пропустила твой звонок раньше. Мне так много нужно рассказать тебе о моем сексуальном шерифе, и я хочу услышать все об Итане. Позвони мне поскорее. Люблю тебя».

Когда я заканчиваю с этим, то убеждаюсь, что позаботилась обо всем необходимом. Ноги выбриты, брови выщипаны и все увлажнено.

Речь не о дерзости Мины или Пейдж, которые отнеслись к этому с излишним энтузиазмом. Дело даже не в Колине. Дело в Броке и в том, что я впервые за долгое время нашла парня, который мне нравится. Того, кому, кажется, я тоже нравлюсь.

К тому времени, как он стучит в мою дверь, я уже приняла решение. Я определенно хочу пройти с ним весь путь до конца, и хочу сделать это сегодня, в ночь Святого Валентина. Романтичнее этого ничего не может быть.

Он все еще одет в свою рабочую форму и выглядит измученным:

— Небольшое изменение в планах. Надвигается снежная буря, и мы советуем всем жителям оставаться дома. Итак, я подумал, что ты могла бы приехать ко мне. Я приготовлю тебе вкусный ужин. Мы зажжем свечи.

Я почти уверена, что знаю, о чем он просит, и заставляю себя не делать глупостей, например, не сжимать кулаки прямо здесь. Вместо этого я киваю и говорю соблазнительным тоном:

— Конечно. Это было бы забавно.

По крайней мере, это то, что я хотела сказать. На самом деле я издаю странный булькающий звук в глубине горла. Да, определенно «ходячая катастрофа».

Но его даже не смущают мои странные звуки. Он просто слегка улыбается мне:

— Возможно, стоит взять Вуфера и собрать сумку на ночь. Никогда не знаешь, когда тебя может занести снегом.

Мне требуется всего несколько минут, чтобы собрать немного вещей, затем мы садимся в его джип и едем к нему домой. Я ничего не говорю, пока он преодолевает горные повороты. Он легко ведет машину по падающему снегу, но он идет все быстрее и быстрее. Я не могу себе представить, как здорово было бы жить здесь и писать рядом с ревущим камином долгими зимними вечерами.

Дом Брока — красивый маленький белый домик с аккуратным крыльцом. Американский флаг гордо развевается рядом с парой кресел «Адирондак» веселого синего цвета. Под двумя окнами стоят цветочные коробки. Они наполнены сосновыми ветками, красными ягодами и веточками. Это создает красочный, гостеприимный вид даже в разгар зимы. Я не могу не задаться вопросом, не положила ли их туда бывшая девушка. В конце концов, Брок не производит на меня впечатления человека с большим опытом.

Он указывает на коробки, когда мы поднимаемся к нему на крыльцо:

— Мама расставила их. По ее словам, я одинок, потому что мой дом не привлекателен для посторонних.

Я хихикаю, испытывая облегчение от того, что в его жизни нет женщины, кроме его мамы и сестры:

— Вы с ней близки?

На его лице отражается печаль:

— Сейчас да. Хотел бы я сказать, что так было всегда. После того, как мой отец умер три года назад, я не знаю. Просто кажется, что я не должен тратить все это время на то, чтобы злиться на нее. Я имею в виду, какая разница, если она хочет наполнить оконные ящики нелепыми зимними растениями? Я полагаю, что если это делает ее счастливой, это делало бы счастливым и его.

— Мне жаль, что ты потерял его, — говорю я.

— Он был единственным в своем роде, — Брок качает головой, словно отбрасывая мысли о прошлом, и говорит: — А теперь позволь мне показать тебе это место изнутри.

Опуская Вуфера, чтобы осмотреть его, он объясняет:

— Это двухэтажный дом. С тремя спальнями. Около тысячи квадратных футов.

Его прихожая крошечная, но уютная. Я снимаю обувь, прежде чем ступить на коричневый ковер в гостиной. Вельветовый диван с набивными подушками и покрывалом в тон обращен к телевизору с плоским экраном.

Перед диваном стоит кожаная тахта с планшетом для чтения и парой журналов для сотрудников правоохранительных органов. Соседнее кресло обращено к окну, демонстрируя снег, который начинает падать еще быстрее.

По другую сторону дивана находится круглый обеденный стол с четырьмя виндзорскими стульями. Деревянные часы, выполненные в виде черного медведя, отсчитывают минуты, мягкое тиканье совпадает с гудением обогревателя.

Я поворачиваюсь к Броку, замечая его встревоженное выражение лица. По какой-то причине для него важно, нравится ли