Но больше всего я желала реванша. Этой гадюке не взять надо мной верх, пусть даже на мне ее платье.

А она победно улыбалась, видимо, мысленно водружала себе на голову сброшенную мной корону.

Ее улыбка, полная превосходства, добила меня. И, не задумываясь о последствиях, я сказала:

— Значит, вы утверждаете, что платье и белье к нему — ваш подарок?

— И платье, и бель… — Она осеклась. — Белье?

— Именно. Нежная паутинка, ласково оплетающая каждый миллиметр кожи. — Я блаженно прикрыла глаза.

— Только не говори, что вы…

Женщина схватила мою руку и быстрым шагом направилась к выходу, увлекая меня за собой. Сохраняя вежливую улыбку на лице, я кивала гостям, обеспокоенным нашим уходом. Эта гарпия протащила меня в узкий коридор, по-видимому ведущий на кухню. В коридор для слуг.

— Ты не будешь с ним близка, — прижав меня к стене, прошипела она.

Я предвидела такой поворот разговора и выдала заранее заготовленную фразу:

— Отношения между помолвленными не ограничиваются целомудренными поцелуями, и близость между женихом и невестой не порицается обществом. — Я широко улыбнулась ей, разжевывая прописную истину. — Особенно между магами.

— Я знаю это, но Леон никогда к тебе не прикоснется, — наступая на меня, рявкнула она, а затем, понизив голос, добавила: — Только ради наследника и только тогда, когда я разрешу.

— Вы сами-то в это верите?

С одной стороны, мне нравилось злить эту женщину, с другой — я отдавала себе отчет в том, что шутить с ней опасно.

Глаза брюнетки метали молнии, а пальцы на ее руках заискрились.

Леди является магом — какой неприятный сюрприз. Но не станет же она применять ко мне магию. Я сознавала, что словами о белье взбесила женщину. Ведь ей прекрасно известно, в каких случаях жених дарит невесте подобные вещи. Да и любой другой мужчина.

В коридоре запахло озоном, как при грозе. «Воздушница, — определила я сферу магии женщины. — И довольно сильная».

Брюнетка материализовала серебристый искрящийся шар. Печать на моей спине причиняла мне невыносимую боль. Неужели Найдель все же решила использовать магию? Она ненормальная?

А леди с торжествующей улыбкой направила шар на себя. Ее платье вспыхнуло, а на бедре Найдель образовался пузырчатый ожог.

Пока я приходила в себя от изумления, в коридор влетел лорд Леон.

— Что здесь происходит? — метнулся он к Найдель.

— Она на меня напала! — Леди всхлипнула и сползла по стенке на пол, как бы невзначай выставив на обозрение место ожога. — Леон, твоя невеста… — Она залилась слезами.

Мужчина сделал ко мне шаг, чуть ли не замахиваясь. Я резко отпрянула и стукнулась головой о стену.

Леон подхватил рыдающую женщину и бережно унес ее прочь.

А я стояла ни жива ни мертва. В глазах предательски защипало. Слезы обиды потекли по моим щекам.

— Я же запечатана…

Меня трясло от боли и несправедливости. Хотелось сбежать, спрятаться и не думать о том, что скажут гости, увидев полуголую леди Найдель на руках моего жениха. Я не хотела возвращаться в бальную залу, так же, как не хотела никого видеть.

Но, утерев непрошеные слезы и выпрямив спину, побрела на выход. Этот праздник устроен в мою честь. Я не имею права трусливо поджимать хвост и убегать. Я ни в чем не провинилась.

С этими мыслями я вернулась к гостям. К моему удивлению, они вовсю веселились и, похоже, совсем не обратили внимания на мое отсутствие. Я расправила плечи и вздернула подбородок. На моих губах заиграла легкая улыбка. У меня есть гордость. И я никому не позволю унижать меня. Клянусь, что не забуду того, что произошло.

Оставшееся до конца праздника время я провела как в тумане. Кому-то улыбалась, с кем-то знакомилась и танцевала, шутила и рассказывала истории, хвасталась своей лошадкой Ритой, получала комплименты и ловила восхищенные взгляды мужчин. Несмотря на то, что мой жених вернулся только к фейерверку, который устроили в саду, никто не осмелился указать мне на этот факт.

Как только прогремел первый взрыв и залп огней осветил ночное небо, я покинула сад.

В своих покоях я скинула туфли и прошла к столику. Служанки грели воду и очень огорчились, что не успели вовремя, они предполагали, что я вернусь позже.

Я отправила их любоваться фейерверком. Сначала они отнекивались, но потом с радостью побежали в сад.

Я же направилась в будуар, присела перед зеркалом. Только опустившись на пуфик, я поняла, как сильно устали мои ноги. Я вытянула из прически шпильки, открыла бархатную коробочку от гарнитура и собралась снимать украшения.

— Вот ты где! — Гневный голос лорда Леона напугал меня до дрожи.

— Я и не пряталась, — справившись с волнением, спокойно ответила я ему.

— Как ты посмела! — Лорд схватил меня за плечи. — Как ты посмела…

Выплескивая свою ярость, он встряхивал меня, как тряпку, не думая, что там, где сжимаются его пальцы, могут остаться синяки. Да его вообще не волновало, что мне больно.

«Сияющая, да он одержим», — испугалась я и, собрав все силы, оттолкнула лорда.

— Я запечатана! — крикнула ему в лицо. — Я ничего не делала леди Найдель!

Жених моргнул, будто смахивая с глаз пелену.

— Я знаю, что ты запечатана…

— Тогда по какому праву вы обвиняете меня? Да еще защищаете клеветницу?!

— Никто не должен знать, что тебе еще не приоткрыли печать, — сквозь зубы сказал он, а я опешила.

Первая буря миновала, но я не расслаблялась и потихоньку пятилась к выходу.

— Как это?

Мужчина замялся, он то сжимал, то разжимал кулаки, и наконец выдал:

— Мама пожалела тебя, ведь снятие даже половины печати и вливание чужой силы может обернуться для тебя болезнью не меньше чем на сутки.

Меня осенила догадка.

— Я полная дура, что доверилась вам. Это вы затянули с выбором невесты. Прием по случаю помолвки устраивается заранее, и гости приглашаются не меньше чем за месяц.

— Да, — признал жених.

— А если бы я отказалась от предложения?

— Я сделал бы его Белле.

Мои виски запульсировали, печать отозвалась болью.

— Я поняла: твоя подстилка обвинила меня, прекрасно зная, что род Сизери обладает даром огня. Ты не распечатал меня, потому что слишком затянул с предложением! Это полностью твоя вина!

Моя злость не находила выхода: я доверяла ему, а он так со мной обошелся!

— Я требую немедленного распечатывания! — Своим криком я потревожила тигра.

— Требуешь? — Мужчина грубо сгреб меня в объятья. — Не она, ты — подстилка!