с сульдизмом. «Славянский» язык, разработанный Кириллом и Мефодием, устаканивается лишь в зоне действия навязываемого христианства. Тот же болгарский хан Богорис (порой именуемый вкратце Борисом) после того, как византийцы навтыкали ему и его народу во время нашествия, принял православие. И всему народу навязал новую веру. Ну что же это их дело выбрать ту религию, которую хотят. Сам хан при крещении переименован в Михаила в честь византийского базилевса.

Многие родовитые булгары отказались от инноваций, так Борис-Михаил их почикал, включая собственного сына. Эдакое своеобразное «добровольное крещение» народа с введением кириллической письменности. Одна проблема: некоторые родовитые булгары имеют дальних родственников в Итильской Българии. А наши союзники не только по доброй воле массово переходят в сульдизм, объединяющий тамошние народы и племена, но и своих представителей присылают изучать в школе у Марии Кагнер «новый язык». Естественно, что этим учителям (после прохождения обучения) хан Жеклэ помогает обустраивать школы в Българии и даже финансирует их.

Вот и получается, что политические оппоненты булгарского хана-царя (кайсара) секретно отправляют в правильную Българию своих людей, а то и детей, чтобы чему-нибудь оппозитному обучить. Некоторых Жеклэ столь же тайно переправляет нам для прохождения двухлетнего курса подготовки воина. Как бы все эти мерехлюндии нам боком не вышли.

За неделю до нового года пришло письмо из датских земель. Какой-то торговец доставил его по просьбе Урвальда, поддержаной деньгами. По политической линии он доложил, что многие активные даны ушли в поход на Британию, а до этого целая армия убыла в Испанию и ещё ряд ярлов попроще повели своих грабить франков отдельными отрядами. То есть, в этом плане со стороны данов нам набеги в ближайщие годы не грозят.

Остальное было о том, как Урвальд приехал домой и встретился с родителями. Ещё в порту он нанял двух лошадок и телегу, чтобы загрузить подарки и сувениры для своей родни. Парень исправно копил жалованье, плюс всегда имел призовые после сражений, но не прогуливал всё это на выпивку и девиц. Имел вполне бесплатную подружку, иногда покупая ей дешёвые подарки, которым она была очень рада. Теперь богатенький буратино вернулся к родным пенатам обеспеченным молодым человеком, чем поразил родных и порадовал отца с матерью. Даны прекрасно зарабатывают в набегах, но редко когда довозят награбленное до дома.

В первое же застолье он снова всех удивил, отказавшись пить.

— Я на службе у конунга Громвальда, а там пить не дозволяется. Могу лишь немного пива себе позволить.

— Но как же без дружественной попойки? Это же нарушение традиций.

— Наши традиции делают нас бедными, несмотря на высокие заработки. Мы же всё пропиваем и прогуливаем, оставшись в живых после сражений.

И хотя многие за столом были несогласны, но спорить с безумно сильным крупным воином не рисковали. А когда он описал сражения против тех, кто нападал на Приволховье, то даже ярые оппоненты заткнулись. Впрочем богатые доспехи и великолепное оружие отпускника сами за себя и за его подвиги говорили, как и телега добра, привезённая в качестве сувениров. Никто никогда с целой телегой не возвращался из набегов.

Отец поблагодарил за мешочек серебра, привезённый даном. Его хватит на многое, что очень необходимо в хозяйстве, да и сделало отца самым богатым в поселении. Естественно, что на следующий день не было отбоя от желающих отправиться с Урвальдом в земли Гардарики, но он рассказал о дисциплине, исполнении приказов и полном отсутствии гульбищ. Ясен пень, что многие расстроились, потеряв весь кайф от потенциальной будущей службы конунгу.

Ещё через день наш боец рассказал о Сульдэ и заповедях сульдизма.

— Ты отказался от наших древних богов? — снова попрёк.

— Нет, я и их поддержку сохранил, но просто Сульдэ гораздо сильнее помогает и в жизни и в бою. Одни «пчёлы Сульда» многого стоят, убивая врагов за пятьсот шагов.

Начался рассказ о «воинах Сульда», об их неимоверной силе и боевых умениях, об их оружии и о многом другом. Никакой сказочник не сможет столько интересного рассказать, как тот, кто своими глазами видел этих людей и воевал на их стороне. Естественно, что многие мужи и юноши попробовали пережать руку Урвальда, дабы удостовериться не врёт ли он, но им это не удавалось. Урвальд с лёгостью побеждал в «индейской борьбе», как он её называл.

Разговоры с отцом и матерью свелись к тому, что молодой дан предлагал родителям всем семейством переехать в Приволховье.

— Слишком сложно отправлять вам номисмы и дирхемы, как и различные полезные в хозяйстве товары. А там я встречаюсь с девушкой чудинкой и хочу взять её в жёны. Один человек нарисовал её портрет, посмотрите какая она красивая.

Рисунок поразил всех, кто его увидел и не только красотой девушки, а ещё и тем, что был сделан на хорошей бумаге. Правда Урвальд привёз своим целую пачку такой же, что также являлось богатством в датских землях. Кроме того, он изумил тем, что выучил латынь, новый русский и мог изъяснятся даже на булгарском, но не очень хорошо. А поразились окружающие из-за того, что воин вообще согласился научиться грамоте и… арифметике. Это ни в какие рамки не укладывалось.

— Сын, но зачем тебе грамота, ты же воин?

— Отец, я на службе воин и получаю за это монетами. Кроме того, я участвую в двух делах, чтобы деньги зря не простаивали. Но как это правильно делать я узнал на курсах обучения бойра Егориуса Мартова. А как бы я овладел этими знаниями, если бы не знал грамоту и счёт?

Довод сильный и по-мужски серьёзный, ничего не возразишь, как ни старайся. Матушка лишь держалась за руку сына, утирала слезинку-другую, появляющиеся от радости и горости за своё чадо. Столько лет не виделись, лишь отдельные редкие новости иногда доходили. И вот он целый, здоровый, даже ни разу не раненый, к тому богатый. И на службе у самого конунга командует сотней тяжёлой кавалерии. Да и отец, хотя особо вида не подавал, но втайне тоже гордился успехами и достижениями своего первенца. Двух сыновей, помладше, он решил отправить в далёкую страну. Всё-таки будут под присмотром брата, которым уже восхищаются и готовы любые сложности преодолевать ради возможности изучить боевое исскуство у воинов бога (каким бы он ни был, пусть даже чужим). В конце концов, если свои боги слабосильны, то их следует почитать, но довериться лучше этому неведомому Сульду.

Постепенно кое-кто всё-таки готов терпеть неведомую «дисциплину» (говорят, что римские легионеры тоже её слушались, поэтому и побеждали). Мало того, из окрестных селений начинают приходить с расспросами.

Урвальд сообщал, что вернётся следующим летом, проведя первичный отбор. Может быть целый сорок наберётся, так как многие молодые люди хотят заработать достаточно, чтобы вернуться не бедными, а состоятельными. Есть такие, кто больше думает о личной корове, доме, жене, а не о славных гулянках и