- умертвия. Потом мне или другим некромантам приходилось рубить их головы. Не самое приятное занятие, особенно, когда был знаком с мертвецом. Но я не согласен с тем, что тебе нельзя отбирать жизнь, потому что если выбирать между твоей жизнью и жизнью савойя, твоя куда ценнее. Ты знаешь, кто твой отец?

Луна безразлично пожала плечами. А Ришар подумал, будь ее отцом некромант, стало бы понятно, от чего ее сила холодна как лед. Весь оставшийся день пара ехала в молчании. Ришар не знал о чем говорить с женщиной, а Луне и не хотелось беседовать. Ее голосовые связки все еще не до конца восстановились после вынужденного молчания. Ришар вел своего коня впереди, чтобы не смотреть на девушку, Луна двигалась сзади. Очевидно, что до этого, девушка никогда не совершала долгих поездок на лошади, и что ей неудобно, но она мужественно молчала.

— Люди носят одежду не только, для того, чтобы прикрыть наготу. Тебе было бы гораздо удобнее в платье. — Произнес маг, обернувшись на девушку, после того, как она тяжко вздохнула. Пара приближалась к лесу, опасные звери не давали никаких шансов обосноваться здесь разбойникам. Бессонная ночь начинала сказываться, и Ришар чувствовал усталость. Эльфийка превратилась в недвижимую статую, так делали многие представители ее народа, когда уставали. Они замирали, словно деревья в лесу. Слишком гордые, чтобы признать свою слабость.

— Одежда причиняет мне боль. Я согласна носить что-то когда мы общаемся с людьми, но для меня это тоже самое, что облачить в платье Мантикора. - Зверек дернул пока что еще не ядовитым хвостом и издал тявкающий звук. Ему тоже не понравилась идея ношения одежды.

— Наполовину ты все-же человек, Луна. Не забывай этого. — спокойно сказал Ришар, обернувшись. Пара продвигалась по лесу, гостеприимно принимающему их в свою тень. Одновременно на путников обрушились запахи мха и влаги, запахи жизни и смерти. Это был опасный лес, дикий. Но он оставался самым быстрым путем к замку Ришара.

— Так куда мы едем? - спросила девушка.

— Мое полное имя Ришар де Крафт, я не только маг, но и хозяин земель к западу от этого леса. - мужчина позволил себе снять маску, потому что от влаги в воздухе она начинала буквально прилипать к лицу. Луна была молодой и хорошенькой, и он не хотел пугать ее своей жалкой безобразной рожей. Ришар совсем не удивился, когда девушка не стала задавать вопросов, ожидая, когда он сам все о себе расскажет: - Мы едем в мой замок на берегу Аршарского озера.

— Значит на Запад. Я слышала, Аршарское озеро велико как море.

— Это так. Моя семья борется с Савойя много поколений, но они дают ответ. Так что с каждым годом нас становится меньше. — о том, что от гордого и некогда многочисленного рода де Крафт почти никого не осталось, Ришар умолчал, — Поэтому я решил, что начну тренировать бойцов, не относящихся к моей кровной линии. И фамильный замок подходит для этого как нельзя лучше.

Ришар не рассказал Луне всего. Он не рассказал ей, как когда он был совсем молодым мальчишкой, кровопийцы прорвались в фамильный замок, убили его родителей, братьев и сестер, всех родственников. Как они отрубили голову отца, надругались над матерью, забрали его старшую сестру Марину. Ришар был единственным наследником мужского пола, а еще он был красив. Савойя во главе с Шевалье де Рвилем, что млел перед человеческой красотой, решили поглумиться над ним. Они связали его и последовательно выжгли половину его лица, изуродовали грудь и живот, обожгли левую руку, так, что сейчас она вся была покрыта шрамами. Шевалье Де Рвиль считал себя художником, он уродовал Ришара последовательно, так чтобы сохранить в пальцах подвижность. Савойя бы убили Ришара или забрали в свои земли и развлекались, пока Ришар не умер бы от истощения, но его спасло чудо. Способности мага, что дремлют обычно до шестнадцатилетия, проснулись в нем в четырнадцать благодаря заклинанию его сестры. Первый выброс силы, порожденный его болью и страхом, оказался столь велик, что стоявшие рядом с ним Савойя сгорели заживо. Да и половина замка была облизана пламенем изнутри, так, что от тел его младших братьев, дядей и двоюродных сестер не осталось ничего, кроме пепла.

— Никогда не бывала в замках, - сказала девушка. Луне был интересен ее новый знакомый, она впервые так долго общалась с мужчиной. После того, как девушка повзрослела и начала превращаться из ребенка в женщину, ей стало тяжело общаться с людьми, вчерашние партнеры по играм смотрели на нее с вожделением, а девушки с завистью. Ришар же прятал глаза, злился, забавно краснел, но продолжал сохранять маску спокойствия и на все ее вопросы отвечал ясно и вполне исчерпывающе, — Вы хотите начать тренировки сразу же? Еще до того, как я верну себе свои способности?

Мужчина услышал звук бегущей воды и спешился. Лошадей было необходимо напоить, да и сам он изрядно проголодался, Луна последовала его примеру, подхватив Мантикора и осторожно опустила его на землю. Крохотная речушка текла вниз по склону, облизывая темные камни на дне. Зверек радостно побежал к воде, опережая лошадей.

— Да. Для начала я буду тренировать тебя, как человека. Я научу тебя стрелять из лука, управляться с мечом и обучу азам охоты на этих тварей.

Глаза девушки загорелись. Мать Луны всегда боялась Савойя, опасалась одного лишь упоминания о них. Сила ее позволяла ей строить иллюзии, которые не могли разгадать даже самые старые из них, и прятаться в Злом лесу. Луна с маленького возраста слышала надрывные крики тварей, которые искали ее и мать. Она привыкла засыпать под них как под звук колыбельной. Многие из немертвых сгинули в Злом Лесу, разорванные взрослыми мантикорами или хищными Тирами. Пусть мать Луны никогда никого не убивала, она могла вывести зверей на след савойя, или заставить тех потеряться в своих голодных фантазиях. Один голос Луна слышала раз в несколько лет. Он казался ей знакомым. Савойя звал ее мать по имени, пел, плакал, клялся ей в вечной преданности. Потом он начинал выть и угрожать, вырывать с корнями деревья, чтобы обессиленным упасть где-то к рассвету. Мать могла бы дождаться пока солнце спалит его до костей, но неизменно накрывала одеялом из мха и травы, позволяя ему пережить день.

Савойя были одержимы эльфами и их кровью,