мне и говорит, что мы как раз дошли до дорожки в его царство. Она подвела меня к двум берёзкам, а они так чудно росли — ствол внизу один, а макушки у них две, и у одной берёзки, будто живот оттопыривается. Она стала возле них, меня рядом поставила и показывает рукой вглубь болота. «Никогда вот этой тропинкой не ходи, там стоит страж — коряга, она заморочит тебя, и ты пойдёшь, не помня себя, туда, куда он показывает, а там камни сложены горкой, на которой сидит болотный господин. Страшный такой! И никто от него никогда не возвращается домой, всех он у себя оставляет, и служат ему они уже до смерти. И не дай бог там оказаться!» — сказала она мне. Испугать она меня, таким образом, хотела, да только всё вышло наоборот. Конечно, после этих её слов, мы с моими друзьями, Петькой и Игорем, туда и пошли, прямо на следующий день, так нам хотелось посмотреть на это место, проверить, обманула меня бабка или нет. И что ты думаешь? Только мы от коряги этой повернули и прошли с километр, как вокруг нас вода забулькала, ветер сильный поднялся, мы даже присели. Подождали, когда успокоится, и дальше пошли. Увидел я ту горку камней, правда, издали, но нам не пришлось туда дойти. У Петьки нога подвернулась, он угодил в чёрную болотную жижу, а когда вытащил ногу, у него там рана появилась, как от укуса змеи, на лодыжке. Мы его домой потащили, испугались, что его ядовитая змея укусила. Вот так. Это была уже осень, дожди зарядили, и мы собрались снова идти к каменной горке только на следующий год. И снова не дошли. И опять, как только увидели каменную горку, вода забулькала, дождь начался, как из ведра, ветер опять задул сильный, тонкие берёзки вокруг нас чуть ли не к земле пригибает. Мы повернули обратно, к деревне. Вышли с болота, а вокруг сухо, небо синее, а над болотом туча низкая висит.

— Больше не ходили? — Спросил Паша.

— Нет, не до того было. И взрослее стали, заботы другие появились, да и больше уже не верили бабкиным россказням. Надо, Паша, именно туда идти. До горки не обязательно доходить, но стать так, чтобы нас увидели. Там, на самом деле, место очень необычное. Если захотят к нам выйти, то выйдут. А если не захотят с нами говорить, так хоть век живи на болоте, всё бесполезно.

— Ладно, пошли с нами. — Паша кивнул — Только бабушке не говори, она сразу бабке Дусе расскажет.

— А вы что, собрались Милку с собой брать? — Удивился дед — Я думал, что ты с Артёмкой и с Колей пойдёшь.

— Мы решили, что раз Милке тот ветряк показался, так больше шансов, что снова к ней выйдут.

— А что, правильно рассудили. — Согласился дед — Иди сапоги надевай, в кроссовках никто по болотам не ходит.

— Чёрт, надо было мне сказать, чтобы ребята тоже сапоги надели! Я не подумал. А если сейчас начну им звонить, сразу все догадаются и Милкиной бабке расскажут. — Расстроился Паша.

— Ничего, у меня сапог этих, на целый взвод хватит. Где вы собираетесь?

— У заброшенного овощехранилища. Идут со мной Артём, Коля и Милка. Трое.

— Хорошо, я с собой возьму три пары сапог, сейчас подберу, они там переоденутся, кроссовки их там и оставим. На обратном пути их наденут. Эх вы, туристы! — Дед встал и пошёл в сарай.

Через тридцать минут вся компания уже стояла в сапогах перед Валерианом Петровичем, который провёл с ними короткую беседу о правилах передвижения по болоту.

— Всё поняли? — Спросил он — Самое главное, и это касается не только сегодняшнего нашего похода — это поддержка товарищей. Никогда, ни при каких обстоятельствах, не бросать друга в беде. Пока вы вместе, и помогаете друг другу — никакое болото вам не страшно!

Глава 3. Первый поход на болото

Валериан Петрович шёл первым, за ним шёл Коля, потом Милка, потом Артём, а замыкал их группу Паша. Коля и Артём тоже взяли рюкзаки, и, кроме воды, ещё и еды с собой набрали. Паша уже через пару километров порадовался, что дед с ними. Болото возле самого леса, куда иногда они ходили, и болото, по которому они шли сейчас — это совершенно два разных болота. Там, где они сейчас шли, между кочек была топь, которая не позволяла оставаться на одном месте долго, сразу же чувствовалось, как нога словно прилипала ко дну, а дно её тащило вниз, тяжело было ногу вытаскивать. Дед взял с собой мазь от комаров, о чём, кстати, Паша с ребятами тоже не вспомнили, и она их очень выручила. Но были ещё огромные оводы, которые ничего не знали про чудодейственную противокомарийную мазь, поэтому садились на любой открытый участок кожи безбоязненно, стараясь выкусить кусочек побольше. У Коли на лбу уже вздулась большая красная шишка от укуса овода.

Они шли по болоту уже часа два, и дед шага не сбавлял, хоть пробираться между широкими кочками было тяжело, и вода скрывала все неровности дна. Как он ориентировался среди бесконечного унылого пейзажа, один бог ведает, куда ни глянь — кочки, кочки, кочки. А ещё между ними торчали колючие ветки кустарников, со спутанной на них сухой травой, которая так и норовила воткнуться в глаз или в ухо. Некоторые кочки были высотой больше чем полметра, а трава, так вообще, поднималась намного выше их голов. Воды стало больше, она поднималась в некоторых местах выше щиколотки, и была она чёрная, непрозрачная. Вот и верь, что болото только после дождя опасно! Со дна поднимались пузырьки воздуха, и звук раздавался такой, будто кто-то тяжело вздыхал. Иногда из кустов резко поднималась потревоженная птица, и долго обиженно кричала, отлетев от них подальше на другую ветку. Несмотря на то, что был день, всё вокруг казалось мрачным и серым. И Паша ещё заметил, как только они зашли вглубь болота, ветром пригнало огромное тяжёлое облако, которое повисло над ними, закрыв собою солнце.

— У меня сапог промокает. — Коля поднял ногу и посмотрел на свой сапог.

— Не зима, не замёрзнешь! — На ходу ответил ему Валериан Петрович.