меня мать, либо медитация и тренировки. Китт зачастую отлынивал от работы, умудряясь выставить себя в таком свете, что его больше не звали. Я тоже был заинтересован в тренировках, но я и поработать могу и не считаю это зазорным.

Но все мои планы на день пошли к черту, когда калитку в нашем дворе толкнул одетый в серое мужичок.

— Вам что-нибудь нужно?

— Ты — тот самый Китт? — уточнил он.

— Да, — ответил я, нахмурившись.

— Я посыльный, от целителя. У него для тебя поручение.

— Поручение? Какое?

Чувствую, мне не понравится ответ.

Весёлое настроение, которое было у меня ещё минуту назад, испортилось. Хорошо хоть позавтракать успел до того, как нарисовался этот посыльный.

— Тебе нужно срочно отправляться ко двору целителя. Там ждёт команда охотников, которым нужен носильщик для похода в горы, ты им нужен в качестве носильщика.

— Хорошо, — пробормотал я и направился к калитке.

— Стой! — окликнул меня посыльный. — Оденься теплее, дурак. Как-никак не на прогулку идёшь, а в горы.

Он сказал это беззлобно и дал хороший совет, но я всё равно почувствовал раздражение.

Вернувшись домой, я сообщил матери о том, куда направляюсь. Она нервничала, но я уже несколько раз выходил за пределы города и смог её успокоить. Во-первых, я объяснил, что буду в команде. Во-вторых, сказал, что мы наверняка идём туда не драться, и меня близко не подпустят к боям. Напомнил ей про обязательства долга и про золотую монету, которую мы иначе, как трудом, не выплатим. Рассказал про проценты, которые навесил на нас целитель. Этого хватило, чтобы убедить мать отпустить меня без возражений. Хотя она неодобрительно покачала головой и всё равно выглядела обеспокоенной.

Я быстро собрал сверток из еще одной рубашки, более потрёпанной и рваной, чем сейчас на мне, шерстяной кофты и еще одних штанов. На голову нахлобучил волчью шапку отца и сапоги на два размера больше моего — зато отлично утеплённые. Буду выглядеть, как пугало, но на внешний вид мне плевать — главное не замёрзнуть в этом походе.

К сожалению, перчаток у нас дома не было. Несмотря на то что рядом находилась гора со снегом круглый год, зим в этом краю не было. Только сезон дождей, который вполне можно пережить без куртки или тёплых штанов.

Когда я вышел из дома, посыльного уже не было возле калитки, что нисколько меня не опечалило.

Дойдя до двора целителя Рика, я толкнул калитку и вошёл внутрь. Во дворе никого не было, кроме самого целителя. Мерзавец пребывал в благодушном настроении.

— Остальные подойдут попозже, Китт, — махнул мне рукой гад. — Можешь пока постоять у калитки.

— Хорошо… — кивнул я после короткой паузы.

Обращаться к этой мрази без ругани и хоть сколько-нибудь уважительно казалось мне ужасно неправильным. Ненависть к целителю разрасталась.

Рик подошёл к калитке, неспешно сел на лавочку. Закинув ногу на ногу, он вынул из кармана небольшой мешочек с колотыми орехами и довольно захрустел ими.

— А зачем команде охотников нужен носильщик? Если они выше моего ранга закалки, то я не смогу помочь им с переносом вещей. Каждый из них утащит столько, сколько могу унести я, и вдобавок меня самого.

Целитель посмотрел на меня с весёлым блеском в глазах, хмыкнул и забросил в рот ещё один орешек, тщательно его разжевав. После минуты молчания я уже начал думать, что ответа не дождусь. Гнев на этого человека внутри меня только нарастал. Каждый его поступок подпитывал тёмное чувство, угнездившееся в центре моей груди.

Ничего, — подумал я. — Сомневаюсь, что у тебя нет врагов. С таким отношением к людям… Будет время — сочтёмся.

Вообще, насколько я знаю по Земле, в каждом городе должна быть какая-то система: несколько сообществ, конкурирующих или откровенно противостоящих друг другу. Не бывает, что все друг другу друзья. И взаимоотношения между группами постоянно держат людей в напряжении. Есть бандиты, воры, менты или какой-нибудь губернатор, связанный с одними или другими. Может быть, цыганский табор или дружная компания торговцев-узбеков или армян. И такие общества нередко конкурируют друг с другом.

Так что я уверен: целитель в нашем городке — не единственная и не самая большая сила. Возможно, у него есть связи в кругах повыше. Наверняка в городе есть влиятельные люди, которые ему должны: кого-то он вылечил от тяжёлой болезни, для кого-то выполнил деликатное поручение. Но я уверен ещё в одном: у целителя есть если не враги, то точно недоброжелатели. Проблема лишь в том, что я — маленький человечек без какой-либо информации о таких людях.

Когда я уже почти потерял надежду услышать ответ, целитель снизошёл до объяснений.

— Да, они сильны и могут таскать на себе всё необходимое снаряжение, — нехотя ответил он. — Но, во-первых, никому не нравится ходить с навьюченными на спину рюкзаками. А во-вторых… это ужасно неудобно. Это замедлит их при встрече с каким-нибудь злым духом или духовным зверем.

Он слегка улыбнулся и добавил:

— Вдобавок у них будет своя ноша. Ты не сможешь унести все их вещи.

Я промолчал.

Группа пришла спустя полчаса после того, как пришёл я. Целитель уже доел свои орехи и достал из кармана небольшую книжицу — пара десятков сшитых вместе бумажных листов. Он раскрыл её где-то посередине и принялся внимательно изучать.

Я переминался с ноги на ногу и с тоской смотрел на плавающих в пруду лебедей. Жаркое солнце припекало мне шею, и я присел в тени забора.

Наконец с улицы донеслись громкие голоса. В калитку дважды ударили, затем открыли настежь.

Первым во двор вошёл здоровенный бородатый мужик с топором на поясе. За ним шла хрупкая девушка с длинным чехлом за плечами. Я сразу понял, что она лучница, хотя её лук был спрятан. Я видел такие чехлы раньше и знал, что за оружие в них носят.

Последними во двор скользнули два похожих друг на друга белобрысых парня с мечами на поясах.

— Мы прибыли, — коротко кивнул бородач целителю.

— Вижу… — ответил тот лениво. — Правда, позже, чем должны были.

Бородач поморщился:

— Прошу прощения. Проблемы с обслугой в гостинице.

Пока они разговаривали, лучница бросила взгляд на меня и едва слышно прошептала:

— Боже мой… какой ты худенький.

Я сделал вид, что не услышал её слов. Белобрысые братья тем временем равнодушно посмотрели сначала на меня, затем на целителя и наконец на