После короткого диалога, где целитель явно ждал от бородача фразы «такое больше не повторится», а бородач очень не хотел её произносить, они оба ушли в дом целителя. Через две минуты бородач вышел обратно. За его спиной висело нечто, похожее на скатанный в рулон толстенный ковёр. Две лямки, пришитые к этому «ковру», впивались в плечи здоровяка. Я не знал, что находится внутри груза, но явно что-то тяжёлое.

Рюкзак, который бородач тащил до этого, полетел к моим ногам.

— Это тебе, — сказал он, не посмотрев на меня.

Пришлось поднять рюкзак, надеть поклажу на спину и уместив сверток подмышкой, двинуться вслед за группой.

Рюкзак бородача оказался не слишком тяжёлым — килограммов двадцать пять, навскидку. Тащить его всю дорогу в руках было бы сложно, но за спиной — легко.

Догнав группу, я остановился и отрегулировал лямки так, чтобы груз плотно прилегал к спине и меньше давил на плечи.

Кит никогда не отходил далеко от города. До горы он тоже ни разу не добирался, и уж тем более — не поднимался на неё.

Ну, думаю, ничего сложного в таком походе не будет, — пытался я себя успокоить. Но не вышло. Я уверен, что даже три слоя одежды не спасут меня от ветра и снега, но хотя бы немного помочь должны.

Когда я догнал отряд, лучница посмотрела на меня и ободряюще улыбнулась. Это была единственная поддержка, которую я получил от команды. Мечники даже не обратили на меня внимания. Бородач раздраженно покосился и пробурчал что-то себе под нос.

До ворот добрались минут за пятнадцать. Ребята шли быстрым шагом, и мне приходилось шевелить ногами изо всех сил, чтобы не отстать от них.

У створок стояли три телеги и несколько путников за ними. Бородач не стал вставать в очередь: он ступил на обочину и направился к столу, за которым сидел потный краснолицый стражник с помятым шлемом.

— Ооо, Барт! — поприветствовал стражник. — Снова на гору?

— Ага, — кивнул бородач и пожал ему руку.

— Кто с тобой? — поинтересовался стражник.

— Ну… Киру ты знаешь, братьев Зулов тоже.

— Нет-нет, я про паренька.

— А-а… это наш новенький, — нехотя ответил бородач.

— Хорошо, так и запишем. Как зовут новенького?

Барт едва заметно поморщился.

— Записывать его отдельно необязательно. Он из нашей команды, говорю же.

Стражник потянулся к чернильнице и прищурился:

— Не мал ли пацан для таких походов?

— Ему уже больше пятнадцати… Вроде бы. Просто выглядит маленьким. Я тоже считаю, что он маловат для такого дела, но моё мнение здесь ничего не решает.

Я бы задался вопросом: почему Барт так не хочет вносить моё имя в список вышедших из города? Но я уже знал ответ: я слышал слухи о целителе, поэтому ситуация с журналом регистрации не стала для меня неожиданностью. Если я не вернусь из этого злополучного похода, спрятать концы будет проще, если моего имени не будет в списке. Мало ли, куда парнишка залез и не смог выбраться: в городе хватает канав, заброшенных подвалов и катакомб.

Паниковать и настаивать на том, чтобы меня внесли в журнал, я не стал. Вряд ли это привело бы к чему-то хорошему. От долга целителю меня это всё равно не избавит, а вот проблем с командой точно добавит.

От этих городских ворот тянулась единственная дорога. Она проходила мимо аккуратных рисовых полей, шла через лес и делала легкий изгиб, почти дотягиваясь до подножия горы, прежде чем устремиться на запад. Вот по дороге мы и двинулись. Шагали молча, но это молчание явно тяготило товарищей. Братья-мечники принялись подбивать лучницу:

— Слушай, Кира, а сможешь какую-нибудь птицу подбить? — спросил один из них, когда мы добрались до леса. — Поели бы дичи!

— Её ещё запекать нужно, — отмахнулась лучница. — Причём я не против поесть птицы, только вот вы, как всегда, предоставите мне ощипывать её и запекать. А дойдём до пещеры мы в сумерках, и будем валиться с ног, никаких сил на готовку уже не останется.

Братья переглянулись и принялись уговаривать её ещё настойчивее. В итоге сдались и пообещали, что если она подстрелит кого-нибудь, то тащить дичь на себе и разделывать её будут они.

Я воодушевился. Ни разу в жизни не видел, как охотится лучник.

Руки Киры скользнули к плечу, сняли чехол. Я невольно замедлился, наблюдая, как она вытаскивает оружие.

Лук был прост, но крепок: с перемотанной кожей рукоятью.

Девушка быстро надела петлю на нижнее плечо лука, согнула его с такой силой и лёгкостью, что я не смог скрыть удивления, и накинула тетиву на другое плечо.

— У тебя сильные руки, — невольно пробормотал я. Мощь, которая скрывалась за действиями практиков, не могла не задеть меня за живое.

Мы продолжили путь, пробираясь через лес. Братья, которые раньше разговаривали вполголоса, притихли.

Лес по обе стороны дороги становился всё гуще, тени удлинялись, а воздух наполнялся запахом хвои и влажной земли. Вдруг девушка остановилась, подняла ладонь. Братья замерли, я последовал их примеру. Мы пару секунд стояли, не шевелясь.

В зарослях что-то едва слышно зашуршало.

Движения Киры были молниеносны. Лук за мгновение оказался натянут. Короткий свист — стрела пронзила воздух и скрылась в кустах.

— Попала⁈ — завопил один из братьев.

— Я ничего не слышал, — ответил другой

— Ты бы услышал больше, если бы я не попала, — улыбнулась Кира.

Один из братьев полез в кусты и спустя минуту вылез, держа в руках здоровенного кролика, пронзенного стрелой.

— Насквозь пробила! — улыбнулся он. — Правда, наконечник попал в камень и слегка погнулся.

Лучница опустилась на одно колено, извлекла стрелу и внимательно осмотрела её и поморщилась от досады.

— На сегодня довольно охоты, — сказала она спокойно, убирая лук обратно в чехол. — И в следующий раз вы покупаете стрелы, если хотите дичи.

Пока шагали дальше, я немножко разговорился с лучницей. Узнал, что в рюкзаке у каждого есть минимум дров и еды, чтобы выжить, если они заблудятся. Еще узнал, что обычно до горы доходят часа за два, а на путь до пещеры тратят часов семь-девять. Но когда я спросил:

— Часто ли вы работаете на целителя? И вообще, в чём заключается ваша работа?

Лучница промолчала, слегка улыбнувшись. Ясно, не лезу.

Нам повезло. Спустя минут десять после