еще. В катере вдруг стало тесно, четыре сверкающих силуэта, у каждой в руках планшет, нахально сидят закинув ногу на ногу. Но Беатриче довольно быстро поняла каждая из копий вполне самостоятельно, вот одна что-то читает с планшета, вторая рассматривает потолок, третья делает вид что спит, а четвертая даже забирается с ногами на сидение и роется в сумке. Сама Уна наклонив головку смотрит на Беатриче.

– А что каждая из них может делать что-то свое?

– Ага. Всего у меня девять отражений, при желание могу читать сразу десять разных текстов! Это родовая способность семейства да Винчи!

– И что все понимаешь?

– А то! Делать десять разных дел одновременно это мой конёк! У папочки кстати всего четыре отражения, правда он умеет их делать совсем невидимыми. А я нет, мои всегда очень яркие и сверкают. Папочка говорит это потому что я обожаю когда на меня все смотрят, а что люблю быть в центре внимания! Быть блеклой незаметной тенью, это точно не моё! Зато я умею вот так.

И на глазах изумленной попутчицы превратилась в очередное отражение самой себя.

– Я здесь!

Беатриче обернулась и увидела, что Уна теперь заместо той полупрозрачной девушки, что притворялась спящей. Подмигнула и снова стала сверкающем отражением.

– А теперь здесь, – раздался позади нахальный девичий голосок. – Вот этого даже папочка не умеет! Это только моя способность уникальная! Прыгать по отражениям. Хотя конечно невидимые отражения, тоже круто, но папочке они по штату положены, он ведь главный шпик императора.

Беатриче выпучила глаза и тут до нее дошло, кто этот папочка…

– Постой! Твой отец Алазар да Винчи? Глава имперской секретной службы?

– Ага, он самый, а я его самая младшая дочь.

– И самая любимая?

– Неа. Вот точно нет, зато самая беспокойная!

Ну по крайней мере понятно, откуда эта наглая энергичная малявка так хорошо знает императора… Беатриче уже вполне осознала, что случайная попутчица набивающаяся ей в подруги не только сильная пси, но еще из самого высшего общества. Семейство да Винчи столетиями считалось из самых влиятельных, еще до того как император отстранил от власти верховный совет. А маэстро Алазар с самого начала был с императором, если не правой рукой, то уж точно левой. Со знаниями по новейшей истории у нее было все в порядке, и она точно помнит красочный эпизод из учебника, когда молодой Алазар да Винчи лично арестовывает одного из ярых противников императора из числа только что распущенного верховного совета. С таким папочкой то конечно…

– Постой, а на какое расстояние ты можешь прыгать по своим отражениям?

– На Данаире проблем не было, а в космосе я еще не пробовала, но свое отражение оставленное в императорском дворце я превосходно ощущаю. Так что думаю переместится туда смогу… точно схожу сейчас к императору поболтаю, вернусь передам привет!

– А вот это точно круто, – выдохнула Беатриче и прежде чем малявка собралась исчезнуть продолжила: – стой! Я тебе и так верю!

– Ну так как? Подруги?

– Подруги, – смирилась с неизбежным Беатриче, услышала очередное клёво, далее вытерпела обнимашки и все же смогла вставить давно волновавший вопрос: – кстати сколько тебе лет, подруга?

– Семнадцать.

– Мне на десять больше…

– Старушка! Хотя я тебе завидую, – вдруг призналась малявка, – я бы тоже хотела быть постарше… лет так на пять… хочу и не могу. Вот знаешь как бесит! Я и чего-то не могу!!! Интересно какой я буду через пять лет?

– Боюсь себе даже представить, – едва слышно протянула Беатриче. – А зачем тебе вообще в академию?

– Наверно для общего развития… папочка предложил было меня замуж сплавить, но я взбунтовалась. Чего хотел от меня император я толком не поняла, ибо влез адмирал Драгомиров и заявил что я нужна флоту. Император с ним согласился и толкнул долгую речь от том как важен сейчас ВКФДИ (военно-космический флот Дагонской империи * прим. Автора) и как там нужны молодые талантливые псионики из хороших семей преданных империи. И вуаля – я лечу в академию. А ведь могла бы, при другом правителе, стать императорской любовницей или даже женой… наверно клёво?

Мечтательный взгляд на потолок транспортного отсека. Девчонка выглядела так забавно, что Беатриче не выдержала и захихикала.

– Но наш император такая бука, зачем-то превратил себя в огромную консервную банку и женщинами совсем не интересуется. Придется наверно стать любовницей его адмирала, он меня хочет, я его мысли насквозь вижу! Правда он сказал что я еще маленькая и пока мне восемнадцать не исполнится никаких любовниц. Глупо правда?

– Ну я тоже девственности лишилась в девятнадцать, так что у тебя полно времени можешь не торопиться! А мысли ты насколько хорошо читаешь?

– У обычных, вроде тебя как открытую книгу, у большинства псиоников тоже, они конечно мысленные щиты ставят, но у большинства дырявые! – подмигнула девочка-пси. – Даже у папочки иногда удается проскользнуть, а вот у императора глухая стена, там безнадега.

– И как это происходит?

– Поверхностные мысли читать легко, глубинные мотивы или если что-то пытаются скрыть немного сложнее, надо концентрироваться. А если надо читать память, то лучше всего ввести человека в гипнотический транс, это процесс долгий и нудный, этим психокорректоры занимаются. Я в принципе умею, но не люблю этим заниматься. Но если хочешь можно попробовать, уверена я у тебя такого накопаю, что ты уже сама давно забыла!

– Не как-нибудь в другой раз…

Позже Беатриче в качестве доверенной подруги чего только не наблюдала в исполнении маэстрины да Винчи. И изощренные методики шпионажа за курсантами и преподавателями, и психокоррекцию, и мозговой штурм. Это когда Уна и девять ее отражений набиваются в одно помещение обкладываются текстами и часами изучают всю доступную и недоступную информацию по интересующей теме. Слышала завораживающие споры и научные диспуты отражений между собой, чуть ли не с пеной у рта. В общем последний курс в академии стал для Беатриче самым ярким. Уна же все три курса сдала за восемь месяцев, да и вообще заявила учеба в академии ерунда полнейшая. А преподаватели узнали о себе авторитетное мнение маэстрины да Винчи: кучка занудных бездарностей! Сказано