Это он мог… по нему было ой как видно. Неприятный он человек. Вроде улыбается, здоровается, спрашивает, как жизнь — а все равно мороз по коже. Даже у меня, десять лет в Сибири отсидевшего! Колдун Алексей! Хоть и никогда своих умений не показывал, но знаю точно! И не какой-нибудь фокусник, а самый настоящий, темный!

— Почему вы так решили? — спросила Вика.

— И чувствуется такое… да и птицы…

— Что птицы? — не понял я.

— Постоянно мертвые валялись около его дома… Черт их знает, почему… Прилетали почему-то и подыхали… Опыты он что ли какие там делал, зазывал их… непонятно… А потом собирал мертвые тушки и заносил в дом. Обычно тех, которые в саду у него окочурились, но один раз вышел за калитку, оглянулся — думал, что его никто не видит! — и забрал пару голубей, что валялись перед забором. Я сам это смотрел!

— А чем он вообще занимался? Работал где-нибудь?

— Не могу сказать! Скорее всего, нет. Откуда брал деньги — неизвестно, хотя жил он бедно, ничего особо не покупал, ходил в одних и тех же шмотках.

— Но у него был второй дом! — оглянувшись по сторонам, заговорщицки прошептал Сергей. — Он в основном там и жил. Неделю здесь — две по второму адресу. Причем в диких местах, на болотах.

— Как вы узнали?

— А вот так! У него машина, старенькая белая «Нива», кузов весь ржавый, прогнивший, Алексей на ней постоянно ездил. А сосед мой, Никита Иваныч, хороший был человек, жаль, умер год назад, однажды показал мне цветок, прилипший к кузову — маленький такой, голубенький — и сказал, что видит его уже в третий раз и что такие в Подмосковье лишь в одном месте растут. Никита Иваныч в растениях разбирался! Сорок лет в институте ботанику преподавал!

— И где же это его дом?

Сергей снова оглянулся и будто стряхнул с рукава что-то — то есть сделал знак, как бы защищающий от нечистой силы.

— Хутор Горькая Балка. Он в тех местах один такой. Я смотрел по карте. Сейчас заброшенный. Дорог к нему нет, он прям в болотах.

— Но зачем Низову там жить?

— Был бы он приличным человеком, как мы — незачем. А для черной души такой хутор — самый подходящий. Я б в таком жить не стал, даже когда от полиции бегал.

— Неужто приходилось прятаться? — вскользь поинтересовался я.

— Конечно! — развел руками Сергей, словно говоря о само собой разумеющимся. — Когда в одну хату влезал, отпечатки пальцев ненароком оставил, ну меня и вычислили. Пробегал два года, а потом все одно — взяли. Сколько веревочке не виться….

Глава 5

— Большое спасибо! — поблагодарил я Сергея. — Вы нам очень помогли.

— Не за что! — пожал плечами тот. — Скучно мне дома, поговорить не с кем. А тут вы…

— Что теперь делать? — спросил я у Вики, когда мы сели в машину.

Ответить она не успела. Раздался телефонный звонок — следователь хотел согласовать время, когда мы сможем к нему приехать, чтобы он мог допросить нас по уголовному делу. Я сказал, что сейчас перезвоню.

— Следак просит к нему заскочить, — сказал я. — Когда сможем? Не явиться нельзя, сама понимаешь.

— Это да… — начала размышлять вслух Вика. — А может, сейчас? Все равно в дороге… так будет проще и быстрее. Через час — полтора будем на месте.

— Хорошая мысль! — одобрил я.

…Приехали мы быстро, но процессуальные мероприятия затянулись до вечера. Следователь и сам этому очень не радовался, однако сначала ему пришлось просидеть два часа в прокуратуре, потом срочно допрашивать пойманного грабителя — тот долго находился в бегах, теперь его некстати нашли, и перед тем, как отправить в изолятор, требовалось провести следственные действия, а потом еще и везти в суд для ареста.

Винить следователя было не в чем, поэтому мы с Викой, устав дожидаться его в кабинете, прогуливались по городку.

Тихое, спокойное место. Люди добрые, приветливые, улыбаются. Но меня это сейчас очень настораживает. В тихом омуте черти водятся. С некоторыми из них нам уже довелось столкнуться. Потом следователь все-таки освободился, и, много раз извинившись, приступил к нашему допросу как свидетелей всего, что не так давно с нами случилось.

Все закончилось, когда наступила темнота.

— Домой? — спросил я Вику, когда мы вышли из отдела полиции. — Или лучше поедем утром? Выспимся, как нормальные люди?

— Да, лучше остаться здесь, — согласилась Вика. — Я что-то очень устала. Много всего навалилось за последние дни.

— Тогда идем в гостиницу и снимаем номер.

— Два номера, — уточнила Вика.

— Один. Тут нас не любят, вместе безопаснее.

— А где нас любят! — засмеялась Вика. — Хорошо, один. Но помни — одно неверное движение, и ты автоматически перемещаешься с кровати на коврик. Одеяло не отдам, тебе придется мерзнуть.

— Не страшно, ночи теплые, — отозвался я. — Ну ладно, отодвинусь на край и буду страдать. Как там в пословице, близок локоть, а не укусишь?

— Страдать ты будешь, если я перед сном попрошу сделать мне массаж, — усмехнулась Вика.

— Массировать женское тело я люблю. Погладишь, бывало, плечи…

— И перейдешь к более интересным частям. Нет, пожалуйста, не надо. Как-нибудь обойдусь без массажа.

— Клянусь, не перейду!

— Кому еще в наше время можно верить, кроме частных детективов, — сказала Вика. — Эти святые люди врать не умеют. Ладно, пойдем, герой-любовник.

В гостинице нас дожидалась та же рыжеволосая женщина — администратор. Увидела, заулыбалась. Ей явно очень хотелось поговорить, но она все-таки сдержалась, лишь спросила:

— Вам один номер или два?

— Один, — как-то обреченно ответила Вика, и мне ее интонации в голосе очень понравились — вдруг она дальше согласиться еще на что-нибудь?

Номер нам достался на втором этаже, окнами в сад. Вика тут же ушла в магазин (поужинать мы не успели, а меня она за покупками не пустила, сказав, что я куплю не то). Я пожал плечами, и, пока ее не было, успел принять душ и при помощи «дара» осмотрел все вокруг.

Ничего любопытного или опасного я не обнаружил. Сад был пуст. Деревья в темноте шумели листьями, из-за густых облаков просвечивала