Арким был готов оттолкнуть Сильви и в то же время не хотел ее отпускать.

Он ненавидел и желал ее.

Мужчина прервал поцелуй, хотя каждая клеточка его тела этому противилась. Сильви широко открыла свои загадочные глаза. На ее щеках играл румянец, губы чуть припухли.

Она вырвалась из его объятий.

– Ты забыл, что ты цивилизованный человек?

Он едва взглянул на нее.

– Здесь мне не нужно быть цивилизованным. – Арким проигнорировал пульсацию неудовлетворенного желания. – Ты действительно не можешь прекратить?

Сильви хмуро уставилась на него, скрестив руки на груди. Куфия сбилась набок.

– Что прекратить?

– Ты постоянно играешь роль – притворяешься, что не хочешь меня.

– Я не хочу ничего. Не знаю, что сейчас произошло. Возможно, это был солнечный удар. Такое больше не повторится.

Аркиму стало жалко девушку. Он нежно погладил большим пальцем ее нижнюю губу.

– Не волнуйся, это обязательно произойдет снова, и ты будешь принимать во всем непосредственное участие.

Сильви стряхнула его руку. Она готова была отругать его за высокомерие, но он поднял ее и усадил на лошадь. И в любом случае что она могла сказать, если таяла от его близости?

Это было унизительно. Сильви казалась себе жалкой.

Но когда Арким снова сел в седло позади нее, она почувствовала, как ее тело замерло от предвкушения. Он обхватил ее одной рукой, а второй уверенно натянул поводья. Конь тронулся с места. Конечно, с лошадьми он тоже умеет обращаться. Интересно, существует ли что-то, чего он не умеет?

И при этом ведет себя с ней как неотесанный дикарь.

Арким прижимался к ней, и Сильви безошибочно чувствовала его возбуждение. Ее лицо горело, но вовсе не от солнца. Она закутала голову куфией и обещала себе, что больше не откроет лицо в присутствии этого человека.

Сильви свернулась калачиком на одном из широких диванов в своих апартаментах. Когда она вернулась пару часов назад, ее уже ждала Халима с мазью от ожогов, обедом и огромным кувшином воды. Арким успевает все. Приведя себя в порядок, Сильви переоделась в свободные штаны и спортивную майку без рукавов, чтобы мазь хорошо впиталась.

Когда они вернулись в замок, Арким расстался с ней в конюшне. В апартаменты ее проводил слуга. Сильви узнала в нем водителя одного из джипов и извинилась за то, что вынудила людей отправиться на ее поиски. Трудно сказать, понял ли он ее, но он кивнул и, кажется, смутился, как будто извиняться было не за что.

На пустыню опускалась ночь: небо окрасилось в глубокий фиолетовый цвет, одна за другой загорались звезды. Сильви мучили вопросы. Конечно же все они касались одного человека – Аркима. Он казался ей все более интригующим. Сильви вынуждена была признать, что в Ричмонде ей нравились его с трудом подавляемые эмоции, спрятанные под покровом сдержанности и вежливости. Но здесь этот человек был другим. Настоящим. Ей стоило бы испугаться, однако она испытывала лишь приятное волнение.

Что связывает его с этими местами? И почему мужчина, чья кровь смешана с жаром здешних песков, был готов жениться по чисто деловым соображениям?

Сильви напряглась, услышав какой-то шум. Тот, о ком она думала, стоял в дверях. Все еще в тунике, с непокрытой головой. Он выглядел… мужественным, загадочным.

У нее внутри все сжалось.

– Пришел проверить, на месте ли пленница? Арким слегка приподнял уголок губ, словно его позабавили ее слова. На Сильви эта ухмылка подействовала как удар под дых.

– Что-то мне подсказывает, что даже ты не так глупа, чтобы снова пытаться сбежать.

Она поморщилась.

– В следующий раз я лучше подготовлюсь.

Его улыбка померкла.

– Следующего раза не будет. Ты никуда не поедешь, пока я тебе не разрешу.

Она с отчаянием посмотрела на него.

– Арким, это ненормально. Мне нужно в Париж. Мне нужно…

Он перебил ее:

– Тебе нужно поесть.

Появились слуги с подносами.

– Сегодня мы будем ужинать у тебя. Нам накроют на террасе.

Сильви осознала свое бессилие. Что она могла поделать? В бешенстве умчаться в другую часть замка?

Девушка поплелась за Аркимом на террасу. Когда она увидела, что слуги зажгли свечи, ее сердце екнуло. В голове тут же возникли соблазнительные картины предстоящего ужина.

Блюда расставили на низком столе, ароматы раздразнили аппетит Сильви. Она всегда любила поесть и не смогла бы устоять перед перспективой восточного пира.

Халима принесла шампанское и опустила бутылку в ведерко со льдом.

– Пожалуйста, присядь, – предложил Арким. Сильви присела, скрестив ноги, на низкий стул.

Он принял сходную позу на противоположном конце стола. Со скрещенными ногами он должен был бы выглядеть менее сурово, но конечно же показался Сильви еще более мужественным.

– Как твои руки?

Она с облегчением отметила, что ее руки больше не ярко-розовые и перестали гореть.

– Гораздо лучше. Мазь, которую дала мне Халима, помогла.

Сильви взглянула на Аркима и поймала себя на желании извиниться. Но он был занят, накладывая на ее тарелку различные яства. Струсив, она не проронила ни звука и взяла тарелку, убеждая себя, что извинения вызовут у него только смех.

Арким открыл шампанское и наполнил ее бокал. Сильви взяла его после секундного колебания.

– Не любишь шампанское? – спросил он.

– Я так и не научилась ценить его вкус. Я вообще почти не пью.

Арким хмыкнул:

– Забыла, что я видел тебя пьяной?

Сильви помрачнела, вспомнив ночь в саду, и с жаром начала оправдываться:

– У меня каблук застрял в земле. Тогда я принимала антибиотики, потому что у меня был бронхит. Какой уж тут алкоголь?

Помолчав, он пожал плечами:

– Едва ли сейчас это имеет значение.

Сильви растерялась. Для нее это имело большое значение. Она поставила бокал на стол, не сделав ни единого глотка. Лучше сконцентрироваться на еде и не обращать на Аркима никакого внимания.

Но как это сделать?

Арким видел, что Сильви старается не смотреть на него, намеренно заняв себя едой. Она так сильно стиснула зубы, что могла бы сломать челюсть. Ее роскошные волосы были небрежно заколоты, и несколько непокорных завитков обрамляли лицо. Он мечтал распустить ее волосы, позволить им упасть на шею и плечи…

Через несколько мгновений Арким переключился на более земные вещи. Сильви, судя по всему, получала невероятное удовольствие, поглощая ужин. Она, казалось, совершенно забыла о его существовании. Он откинулся назад, чтобы иметь возможность лучше ее рассмотреть.